– Детка, это хорошо, что ты злишься, значит, ты понимаешь, что так поступать нельзя, – сказав это, она прошла мимо меня в гостиную, где вновь начала убираться.
* * *
Я раньше не думала об одиночестве. Одинокие люди повсюду, они в нас. В данный момент, сидя возле окна и наблюдая за домом старой и доброй кошатницы, которая проживает свою оставшуюся жизнь в одиночестве, в мою голову пришла мысль. Что если проводить с мисс Крисберг больше времени? Читать с ней книги, смотреть телепрограммы, готовить кексы, играть в маджонг? Наверное, она сильно скучает по своей родине, по детям и внукам, которым нет до неё никакого дела. Ах, как от этого становится дурно. Эта женщина вырастила их, дала кров, подарила жизнь в конце концов! Людям плевать на других, пока они сами не попадут в ту же ситуацию. Свет в комнате старушки погас, а значит она легла спать. Держу пари, что через минут пятнадцать её любимые коты начнут петь серенаду под моим окном. Спать они мешают конечно, но весь район уже к этим ночным концертам привык. Тем более эти кошки и нам дороги. По утрам каждый житель района подкармливает милых питомцев вкусностями, а кто-то просто останавливается чтобы погладить по спине и головке.
Я задёрнула синие шторы и села за компьютерный стол. Время уже десять часов вечера, а я никак не могу докончить лабораторную работу по физике. Все мои мысли крутятся в голове, не дают сосредоточиться на важном. В уме всплывают картинки минувших часов. Алекс… Завтра он идёт на вечеринку к очень красивой девушке, которая возможно любит его. Боже, какова вероятность того, что после завтрашнего вечера мы все ещё будем друзьями, какова вероятность того, что Сара Бейкер и Алекс Харрис не начнут встречаться? Почему первая любовь всегда кончается разбитым сердцем? Я хочу разрушить эту цепочку. Любовь – флакончик с болью, которую мы добровольно впрыскиваем в своё сердце. И как я могла допустить это?! Зачем я полюбила его? Пусть Ал и говорит, что я милая, особенная, что мое имя волшебное, волосы глянцевые, очки забавные, но я все равно остаюсь дурнушкой. Как в меня может влюбиться какой-то человек, если я сама себя не люблю?
Слышу какой-то шум за стеной. Протяжённо выдохнув, я встала изо компьютерного стола и прошла к деревянной двери. Выхожу в гостиную, где папа лежит на диване, а на его груди мама. Они смотрят какой-то фильм и радостно улыбаются. Видеть своих родителей такими счастливыми – бесценно. Я прячусь за угол, чтобы не прерывать их идиллию. Папа приобнял маму и что-то сказал, отчего она засмеялась.
– Завтра я поеду к Кэрри, давно не видела её, – с тоской произнесла мама.
Последовала тишина.
– Лорен, я иногда даже забываю, что у нас с тобой есть ещё старшая дочь.
– Разве это хорошо? Не стоило ей разрешать переезжать к маме. Мы совсем о ней позабыли, Гас!
Папа выдохнул.
– Хорошо, давай завтра всей семьей наведаемся к твоей матери? Как раз завтра пятница, и Кит будет свободна.
От этой идеи мамины глаза загорелись ярким пламенем, и она ещё сильнее обняла отца.
– Отличная идея, но Кит завтра должна присмотреть за котами мисс Крисберг. Женщина будет целый день в больнице, а затем едет на кладбище к мужу вместе с какой-то родственницей… и может приедет поздно. Кит весь вечер занята.
Да, я занята… Всегда…
Глава 3
Я подоспела в школу, когда уже прозвенел звонок, и это объясняет пустующие коридоры, залы и прекрасную тишину. Обычно на переменах приходится громко орать или общаться языком жестов, чтобы собеседник смог хоть что-то понять. Привыкнуть к новой школе сложно, хотя это было ожидаемо; я знала, что с трудом заведу новое знакомство, с трудом привыкну к новой обстановке, предметам. И ничего удивительного. Когда тебя обзывают и указывают на недостатки, хочешь не хочешь, но придётся быть затворницей. До Алекса у меня не было лучших друзей. Хотя нет, вру, были. Эти друзья пахли божественно (не подумайте, я не извращенка), эти друзья всегда открывали для меня что-то новое, они могли дать нужный совет. Эти друзья – книги, и пусть мне докажут, что книги – плохие товарищи. Я дам в лоб такому человеку.
Открыв свой шкафчик, в котором хранятся все мои учебники, ручки, сменная обувь и даже фотография родителей, я торопливо ухватилась за нужные принадлежности, а затем захлопнув бежевую дверцу, поплелась в нужное крыло школы.
– Простите за опоздание, мистер Кертис, я честно больше так не буду и… – забежав в класс начала было оправдываться я, но увиденное моими глазами лишило дара речи, и кажется я забыла как дышать. За учительским столом сидит мой одноклассник; остальные ученики собрались вокруг парты Сары и дарят ей подарки, негромко скандируя «с днём рождения». Однако их идиллию прервала неуклюжая любительница позоров, то есть я. Все пялятся в мою сторону, сдерживая смешок, но в тот момент лишь мне хотелось рыдать и провалиться со стыда сквозь землю. О, если бы провалился пол на первый этаж, а затем под землю прямо в кипящую магму. Я хлопаю сонными глазёнками и пытаюсь хоть что-то вымолвить, пока эта стая ящериц меня не разорвала на мелкие кусочки. Невольно взглянула на виновницу торжества. Сара, скривив брезгливую гримасу, осматривает меня с ног до головы, сканируя мой неважный внешний вид. Она любила это делать. Девяносто процентов её речи состоит из «…ты видела, что она на себя напялила?», и более чем уверена, я буду следующей жертвой её сплетен. А что такого? Может мои джинсы не гармонируют с браслетом? А кому это вообще интересно, кроме неё, естественно?
Наконец, поправив очки на носу (признак неуверенности), затем прядь волос за ухо, я встрепенулась и натянула неловкую улыбку.
– А где мистер Кертис? – голос был таким тоненьким, как канат, который вот-вот порвётся. Я уже думала, что вновь опозорюсь, но тут меня спасла Рокси.
– Он приболел, а замены нет. Круто, да? – улыбается во все зубы она.
При других обстоятельствах было бы сверх круто, но сейчас, когда у той, которая меня раздражает, день рождение… Лучше был бы тест! Тем более с историей у меня хорошие отношения. Все вновь устремили своё внимание на Сару, и тогда я смогла пройти за свою пустующую парту. Первое что заметила, помимо отсутствия учителя истории, отсутствие Алекса Харриса. Он же так хотел угодить Бейкер своим подарком. Что-то случилось? Он заболел? Вмиг мое тело покрылось гусиной кожей. Я почувствовала такое одиночество: в собственном классе чужачка. Все они – мне никто, просто мимо проходящие люди. Алекс