— Но я не богатая наследница, а обычная девушка. Зачем ему меня бросать?
— Я не говорила, что он тебя бросил.
— Своим рассказом вы подводите к этому.
— Думаю, нам лучше дождаться его, что бы узнать все, как есть.
— Наши отношения продлились полгода, и все было безупречно до дня, когда он рассказал о работе здесь. Я настолько ослеплена чувствами к вашему племяннику, что совершенно забыла об осторожности. И прежде чем очаровываться, должна была лучше его узнать. За неделю до отлета мы расстались. А потом он позвонил и предложил полететь с ним. Конечно, я согласилась. И вот, я здесь, а он…
— Все мы совершаем подобные ошибки, слепо вверяясь чувствам, — выдохнула Элиза, поправив ворот халата. И направившись к двери, тихо добавила: — Я буду рада, если ты пробудешь здесь подольше. Думаю, нам есть о чем поговорить и чем заняться.
— Вы предлагаете мне остаться в вашем доме?
— А разве ты не хочешь узнать, так ли это на самом деле? Мне, например, очень интересно, что скажет Эрик. Потому что, если окажется, что он не бросал тебя и вправду считает своей невестой, то это все меняет.
— Разве я подхожу ему? Да я с дочерью Барнз рядом не стою. Уверена, в том списке богатых кандидаток в его жены, есть подходящая.
— Не переживай на счет них, деточка. Выпей чай и ложись отдыхать.
Черный туман. Густой и холодный, пронизывающий все тело. Из глубины тумана еле слышны голоса, которые взывали к ней. И вдруг голоса стихли, и наступила тишина. А затем послышался шепот. Такой спокойный и убаюкивающий. Ей казалось, он пел. Пел только для нее. Постепенно черное облако рассеялось, и перед ней появилась чья-то фигура, напоминающая человека. Полностью черная. Безликая. Она не видела глаз, но ощущала, как он смотрит на нее. В нее. Ощущала, как он гуляет в голове, в мыслях, будто, что-то ищет.
Утром на пороге дома появляется второй племянник Элизы, Натаниель. Мужчина-праздник, как назвала его тетя. Открытый и веселый. Высокий шатен с серыми глазами. На вид типичный англичанин, разве что, без фрака и шарфа на шее. Журналист. Фотограф. Похититель девичьих сердец.
После завтрака Элиза предложила Натану сводить Милану на экскурсию по городу. Чему тот был рад. К тому же, ему хотелось больше узнать о невесте своего брата. Первым пунктом по списку Натана оказалась национальная галерея. Именно здесь она встречает ту самую картину неизвестного художника с демоном и цветками, которую видела дома. Но эта картина оказалась намного больше и красочней. Потом, он повез ее в музей Черчилля. Милана впервые в жизни посетила «Лондонский глаз» и была в восторге. Под вечер заехали на крытый рынок «Гринвич», где можно было приобрести антиквариат и вещи независимых дизайнеров и художников. Тогда она приметила старинную шкатулку и украшения, но не позволила себе купить ни одну из этих вещей. За этот день Натан и Милана сдружились.
«Ковент-Гарден» — клуб на Веллингтон-Стрит. Сюда Милана пришла, доверяясь новому другу. По словам Натана, Эрик часто посещал этот клуб. Быть может, она встретит его здесь. Музыка. Танцы. Незнакомые лица. Алкоголь. Все то, к чему девушка зарекалась не приближаться. Спустя некоторое время, Милана оставляет Натана и выходит на улицу, что бы вдохнуть свежего воздуха. Уже довольно поздно. На темном небе сверкала холодная луна. Звезд было очень много. Незнакомая улица, голоса и запахи — все казалось фантастическим. Пройдя до угла здания, остановилась. Развернулась, что бы возвратиться в клуб. Запахнула плотнее плащ. Сделала шаг вперед и замерла. Что-то блеснуло под ногами. Подняла. На ладони лежала серебряная запонка с гравировкой в виде глаза и маленьким белым камнем посредине. Затем она услышала шепот. Шагнула назад и посмотрела вправо, в темный проулок. Туда, откуда шел легкий ветерок и вместе с тем, появились странные ощущения. Сначала она решила, что ей показалось. Но позже, отчетливо увидела человека стоящего на парапете балкончика второго этажа. Спрыгнув с балкона, совершено бесшумно, выпрямился и спокойно скрылся в темноте. Придя в себя после минутного ступора, она зачем-то поплелась за ним. Он словно вышел из ее сна. Из видения. Она уже давно научилась не бояться своих снов и видений. И что бы убедиться, что это не сон, вошла в переулок.
Человек в черной бесформенной одежде, в белой маске на лице и со странным сверкающим ножом в руке, наклонился над полноватым мужчиной. Тот что-то жалобно бубнил и жестикулировал. Милана стояла вдалеке от происходящего и, как ей казалось, мрак скрывал ее присутствие. Она даже, старалась не дышать, прикрыв рот ладонью. Мужчина замолкает и издает стон. Человек в маске вонзает нож ему в грудь. Девушка не сразу замечает, что убийца смотрит в ее сторону, пока жертва корчится от боли и медленно склоняется к земле. Капли крови попадают на белую маску, вырисовывая на ней красные узоры. Милане показалось, словно в прорезях, она увидела блеск, как если бы вместо глаз были кристаллы. Вынув нож из тела толстяка, незнакомец выпрямился. Милана напряглась. Он сделал шаг в ее сторону и замер. Еще секунда, и девушка бежит прочь. Она забегает в клуб, находит Натана и больше ни на шаг не отходит от друга.
Ночью девушка не сразу уснула: думала об увиденном за клубом. Окна комнаты были открыты, и задувал ветерок. Поэтому прозрачная ткань тихо развевалась. За окном были слышны голоса, и рев проезжающих машин. Прислушивалась к каждому звуку и шороху. Тот человек точно был настоящим. Живым. Это не ее видения. Не фантазия. К рассвету все стихло. Милана уснула.
Звучала мелодия, что не давала ей покоя уже некоторое время. Милана видела себя, сидящей на скамье у заброшенного дома. Потрескавшиеся белые стены и отсутствие стекол говорили, что дом пуст. Вокруг дома засохшие потемневшие кусты роз. Пахло тиной, а значит, где-то рядом море или озеро. Ее взор направлен в темное небо. Ни звезд. Ни луны. Черное полотно, обволакивающее высь. Что-то шептала. О чем-то просила. И вновь ощущение, что кто-то смотрит на нее из темноты. И этот «кто-то» видит ее мысли. Знает ее тайны.
— Завтрак в английском стиле, — говорил Натан, поставив перед Миланой тарелку с яичницей, поджаристым беконом и фасолью с томатами.
— А где тетя?
— Уехала по делам. Мне нужно бежать на работу. Справишься одна?
— Думаю, да. Если что-то будет нужно, то