Тех же, кто был совсем замучен пытками, они продавали на ингредиенты для магов и тёмных жрецов. Это оказалась неплохая статья дохода. В таком товаре всегда была необходимость. А то было время, когда они столько полезных и ценных трупов сбросили в ближайшие штольни или утопили в реке, избавляясь от них!
Естественно, никто из тех, кто хоть мельком мог видеть его, не выживал. Демон не хотел рисковать.
Так продолжалось уже несколько лет. Никто не мог связать эту банду отморозков, убийц и насильников с ним. И Клаку Рваное Ухо это доставляло огромную радость и, можно сказать, счастье. Он ощущал себя повелителем жизни, повелителем и главой бедных кварталов. А уж в Гнилом районе он чувствовал себя истинным королём. И ради своего статуса он готов был на всё: лгать, убивать, подставлять, хоть ноги лизать своему повелителю, лишь бы удержаться на своём месте.
И всё было хорошо до сегодняшнего дня.
Сейчас был не тот случай.
Его подставили. И он знал даже кто. Его многие ненавидели и в городе, и в замке, но не у всех хватило бы смекалки и ловкости направить гонца именно к нему. А потом распространить эту новость по замку. Рассказать нужным демонам о том, что тот прибыл с дурными вестями. И теперь Клаку не выкрутиться. Смерть гонца ничего не решит, слишком поздно что-то делать. Уже многие знают о том, что он здесь и что он говорил с ним. А главное, об этом наверняка уже доложили повелителю.
И сейчас он, младший советник канцелярии повелителя Клак Рваное Ухо, с этими смертельно опасными новостями должен стоять тут и ждать своей участи. А в ней он почему-то не сомневался.
Когда напряжение, охватившее мелкую падаль по имени Клак, уже достигло своей наивысшей точки, повелитель открыл глаза и обвёл мёртвым, тяжёлым взглядом тысячелетнего умертвия, которым, по сути, и являлся последнюю тысячу лет, тёмный и мрачный зал своего замка.
Заметив стоящего у входа переминающегося с ноги на ногу демона, он очень недовольно и с угрозой в голосе спросил:
– Что тебе?
Мрак и тлен повеяли на советника от этого абсолютно безжизненного голоса.
Мало кто мог предположить, что старый демон уже давно перешёл границу жизни и смерти. Уже несколько столетий он был умертвием. Безжизненным, безэмоциональным и равнодушным ко всему существующему. Кроме своих интересов, он ни на что не обращал внимания и не замечал ничего и никого. Всё, что стояло у него на пути, было лишь досадной помехой, которую нужно растоптать, уничтожить, стереть. И для поддержания этой своей псевдожизни лорду-демону нужны были живые души. Чем чище была душа живого существа, тем дольше она могла поддерживать существование этого полумёртвого демона.
Клак знал: в этом месяце старый демон не пил ещё душу живого существа, и поэтому его безжизненный, бесцветный голос заставлял трястись все его поджилки. Он не хотел, чтобы душой, которая должна утолить голод этого умертвия, была его собственная.
Он не раз имел счастье наблюдать, как мучается и корчится жертва старого демона в такие моменты, ведь это он сам их ему и поставлял в обычные дни.
Но не стоило злить лорда, и без того раздражённого тем, что его побеспокоили.
«Хотя как его не злить-то с такими-то новостями, – думал советник. – Выкручусь, я тебя на ленточки порежу, сволочь», – сам себе пообещал он добраться до виновника его нахождения сейчас здесь.
– Мой повелитель, прибыл гонец с Ареаны, – всё-таки выдавил из себя Клак. – У него для вас письмо. – Как же ему не хотелось передавать дальнейшее послание, но глаза лорда требовательно смотрели на него. – Повелитель, они не смогли захватить артефакт. Кто-то перехватил его раньше их, – пролепетал Клак.
– Что?!! – взревел лорд.
Мрак, застывший в глазах повелителя, стал растекаться по залу.
Страх сковал Клака, он даже дышать перестал, надеясь, что станет незаметнее и это может его уберечь от ярости лорда.
Но тот, будто забыв на несколько мгновений о нём, вдруг просто спросил:
– Кто упустил Слезу?
Хотя тьма и тлен не исчезли из голоса повелителя, но Клак впервые с момента своего появления сегодня в замке почувствовал надежду на будущее, на то, что он сможет прожить ещё один день.
И первой мыслью его были не слова благодарности богам или ещё кому-то. «Теперь ты не уйдёшь. Отомщу. – И злобная ухмылка появилась на лице советника. И только потом он понял другое: – Пронесло». И Клак, стараясь не выказывать всей своей радости, с облегчением назвал имя стража портала, который дежурил в тот день на границе планов, охраняя портальную арку:
– Ларракт Ссран.
Радость поселилась в нём ещё и оттого, что он давно заглядывался на младшую дочь этого демона, а сейчас у него есть реальный шанс заполучить всё их семейство, включая и смазливую гордячку.
«Ничего, что она магиня, – пронеслась мысль у него в голове, – её отец окажется в опале, и под ударом будет вся их семья. Она будет моей».
Клак даже не заметил, как непроизвольно у него заблестели мелкие масленые глазки, как он облизнул мгновенно пересохшие губы и как в предвкушении потёр руки.
Но это не укрылось от взгляда лорда. Правда, он лишь усмехнулся мелким мыслишкам этой падали.
– Дай послание, – потребовал повелитель, протягивая руку.
Клак засеменил к нему, чуть ли не стелясь по полу. У ног повелителя он остановился и, не поднимая головы, протянул полученное письмо.
Но что-то не давало советнику покоя, что-то свербело у него под лопаткой, всё время заставляя оглядываться или смотреть на свои опустевшие руки. И, только робко подняв глаза и мельком посмотрев на стоящего перед ним повелителя, мелкий демон понял, что он не знал всего, написанного в письме.
Он ни о чём не успел расспросить гонца.
Но было уже поздно.
Клак ощутил нарастание сил прямо перед собой, и последней его мыслью за пару мгновений до того, как его расплющило о стену, было: «Почему я?»
Один из нижних планов реальности. Планета Аррах. Анклав Нураз. Дворец лорда-повелителя Нураза. Большой зал. Несколькими минутами позже
Повелитель Нураз всё ещё не мог остыть.
«Как? – думал он. – Как эти идиоты умудрились упустить артефакт? Им было известно всё, вплоть до примерного места поиска. Как? Как такое произошло? А главное, кто умудрился увести его у меня прямо из рук?!»
То, что ещё не обнаруженный артефакт повелитель считал своей собственностью, было в его характере. Ему принадлежало всё, на что мог упасть его взгляд, всё, до чего могли дотянуться его длинные и загребущие руки, всё, о чём он просто мог подумать. По крайней мере, так считал сам лорд Нураз.
И сейчас впервые за несколько столетий что-то пошло не так. Что-то нашло