- Толик? - удивился директор. - Такой тихий мальчик, даже немного забитый. А впрочем, да-да, я понимаю, его папа в заключении...
- На излечении, - поправил инспектор и, подумав, счёл нужным уточнить, - в санатории.
- Конечно-конечно, - закивал директор. - Сейчас всё организуем.
Мимо проходила та самая девочка, что подобрала во дворе котёнка. Она попыталась незаметно прошмыгнуть за спиной у директора, но тот её заметил.
- Лиза, - позвал директор. Лиза вздрогнула и подошла, низко опустив голову. - Зайди к мальчикам и пригласи к нам Толика Окунева.
Инспектор увидел, как девочка ухмыльнулась. Едва заметно, уголками губ, но инспектору этого было достаточно. Ему сразу стало понятно, что основное задание, замаскированное под рядовую проверку, он провалил, и почему-то подумал, что компот, и правда, кислый.
- А его нет, - сказала Лиза со скрытым вызовом. - Он убежал. К колдунам, - она тряхнула головой, отбрасывая с лица длинные русые волосы. - А я знала и не сказала.
Инспектор схватил директора за лацкан пиджака, притянул его к себе через стол.
- Очень быстро соображайте - к кому из взрослых он пойдёт?
***
Николаич жил в старой панельной пятиэтажке, который год дожидавшейся сноса. Сразу заходить Толик не стал. Постоял под окнами, подождал. Если Николай скучает, он каждые полчаса врубает себе сцену воздушного боя из старого фильма «В бой идут одни старики». Колонки у него хорошие, война на весь двор идёт. «Будем жить!» - орёт Николаич вместе с горящим в самолёте пилотом, а из окна пустые бутылки швыряет. А иногда и не пустые. А иногда стихи свои орёт. Толик помнил, что-то вроде: «Я главного не понял, а главное - душа. Была вода в ладонях - ушла...»[1] Поэт, блин. Но было тихо.
Толик зашёл в вонючий подъезд и увидел Николаича. Тот сидел на ступеньках и задумчиво перебирал в руках связку ключей.
- Привет, - сказал Толик.
- Привет, Окунев, - сказал Николаич и стал внимательно рассматривать Толика. А Толик сразу забыл все слова, которые собирался сказать. Он ведь долго готовился к этому разговору, представлял, как будет убеждать Николаича взять его в дорогу, а Николаич будет отказываться, а он ему напомнит, как видел однажды, что Николаич кормит голубей и никому не сказал... а вот теперь кажется, потерял дар речи.
- А я вот домой не могу попасть... представляешь - ключи не подходят! - и Николаич растерянно пожал плечами.
- Это из-за меня, - наконец смог сказать Толик. И сразу легче стало, как в воду холодную собирался-собирался и прыгнул.
- Да-а-а? Дай догадаюсь - ты мне замки поменял пока я в ларёк бегал. За десять минут поменял?
- А ты не шути. Сейчас тебе не до шуток будет.
Николаич встал и, подойдя к Толику вплотную, продолжал с интересом на него смотреть. Толик понял вдруг, что физрук совсем небольшого роста.
- Николаич, отведи меня в школу колдунов.
И учитель не испугался как Костик Бобров. Он как будто ждал этих слов. Как будто понимал, что будет с ним сегодня непременно какая-то неприятность.
- Вот гадёныш, - сказал Николай. - Ну и почему ты меня, позволь поинтересоваться, выбрал?
Толик растерялся. Он и сам толком не знал, почему пришел к учителю физкультуры.
- Ну, может, потому, что ты разрешаешь на «ты» себя звать... и воевал. И волшебники тебя до сих пор не забрали, хотя ты вон какой весёлый, анекдоты не боишься рассказывать и нас не ругаешь, когда смеёмся.
Николаич вздохнул и процитировал сам себя:
Говорил крокодил вежливо
Маленькой обезьяне:
Я сыт, до обеда следующего
Останемся друзьями!
Потом протянул Окуню ключи.
- Попробуй ты открыть.
Толик проскочил лестничный пролёт и легко открыл дверь квартиры.
***
- Скажите, меня накажут? - спросил директор. Он вёл машину по раскисший дороге, с трудом удерживаясь от заноса.
- Не дёргайте руль, - сказал инспектор. - Никто вас не накажет. Наказывают или для примера, или чтоб самому неповадно было, но этот случай уникальный. Нет смысла вас наказывать.
Инспектор подумал, что наказать следовало бы его самого: он прошляпил мальчишку, упустил из-под носа. Но и этого тоже не будет. Потому что наказать инспектора мог только один человек. Но этот человек никогда не разменивался на наказания. Утративший доверие сотрудник просто исчезал при обстоятельствах, о которых инспектору не хотелось вспоминать.
- А в чём уникальность этого пацана? - немного успокоившись, спросил директор. И сразу испугался своего вопроса. - Если это не секрет, конечно.
- Секрет, - с удовольствием ответил инспектор. - Секрет государственной важности. Но вам я его раскрою.
После этих слов машина снова вильнула. Директор покосился на собеседника, но ничего не сказал. А инспектор развлекался. Он вполне мог позволить себе раскрыть государственную тайну этому олуху в полной уверенности, что вампир, паразитирующий на детишках, о ней никому никогда не расскажет. Он тоже умел делать так, чтобы люди исчезали. Даже если эти люди вампиры.
- У мальчишки должно в скором времени проявиться уникальное Умение. Он нам нужен. Нашему Министерству. И нам совсем не хочется, чтобы он со своим Умением оказался у колдунов. Лучше уж ему тогда в болоте утопнуть.
Директор остановил машину возле дома Николаича.
- Здесь, - сказал он.
- Быстрей, - сказал инспектор.
Они вышли из машины и почти бегом направились к подъезду. Уже поднимаясь по лестнице, директор спросил:
- А разве в Министерстве уже научились определять заранее, какое Умение проявится у человека?
- А вы не так глупы, как кажетесь, - прыгая через ступеньки, ответил инспектор. - Научились. В этом всё и дело. Учились, учились и научились.
Директор был хоть и не великого ума, но и, действительно, не настолько глуп, чтобы не понимать - инспектор не раскрыл ему и сотой доли информации, но того что стало известно - достаточно, чтобы навсегда потерять покой.
Дверь в квартиру на третьем этаже была распахнута. Они вошли, огляделись. Обстановка из категории «запущенное холостяцкое жилище» приближалась к категории «бомжатник».
- Опоздали, - пробормотал инспектор.
- Будем преследовать? - сотрясаясь объёмистым пузом, деловито спросил директор. - Вы же знаете направление?
- Будем, обязательно будем, - ответил инспектор, разглядывая директора. Под его взглядом тот попытался втянуть живот и расправить плечи. Получилось плохо. - Но не мы, - заключил инспектор и спросил:
- Мать мальчика живёт в посёлке?
- Да, работает в ателье, насколько я помню.
- А эта девочка... Лиза? Она почему-то знала про побег, а такое доверяют лишь близким людям. Они приятели?
- Понимаете, побег к колдунам это ведь ещё