- Впечатляет, да? - Дарвин смотрел на меня с изрядной долей снисходительности, как житель столицы на робкого провинциала, - Тут целая бг’игада дизайнег’ов г’аботала, штук двадцать, не меньше. Долго копались, но смотг’ится неплохо, вег’но? Звуки слышишь? Это мы чег’ез сабвуфег’ гоним. Ладно, хватит пялиться, пошли. Успеешь еще.
- А куда мы идем?
- Куда-куда… В здешний центг’. Туда, где делаются все дела.
- В парламент?
- В тг’актиг’.
- В трактир? Зачем?
- Для общего пг’едставления. Тебе будет интег’есно… Но это ты идешь, мне сейчас надо сбегать в офис - доложиться. Жди меня на месте, чег’ез час подойду.
Навстречу нам начали попадаться первые горожане - самые обычные люди, единственное, что бросалось в глаза - непривычная одежда. Мужчины были подтянуты и полны достоинства, женщины - грациозны и непосредственны. Не обращая на нас никакого внимания, они шли по улице или стояли возле домов, покуривая длинные трубки. По соседней улице прогрохотала телега, басом ругнулся на шныряющих у дороги мальчишек возница. Обычный средневековый город.
- Смотри, - я потянул Дарвина за рукав, - Хоббит!
Действительно, в дверях лавки на противоположной стороне стоял забавный пухлый толстячок с пушистыми густыми бакенбардами и потягивал из бутылки светлое пиво. Ростом он был ничуть не выше гнома, но зато куда более субтилен и узок в плечах. Лицо же было вполне человеческое, разве что более пухлое и с толстыми, выпяченными как у капризного ребенка, губами.
- Ну и что? Хоббит как хоббит.
- Я никогда не видел хоббита.
- Успеется.
- Кстати, ты говорил, что тут можно увидеть эльфов… Пока я не заметил ни одного.
- Ничего стг’анного, эти бездельники навег’няка кучкуются в какой-нибудь тавег’не! Они не умеют г’абоать, лентяи каких поискать. Весь день сидят и голосят песни.
- Чем же они живут?
- Кто их знает… Как-то живут.
- Ты можешь мне показать их?
Дарвин споткнулся.
- Ты хочешь добг’овольно сунуться в пг’итон эльфов? По собственной воле?
- Я всегда мечтал увидеть живого эльфа. Почему бы и нет?
- Паг’ень, повег’ моему слову - лучше тебе дег’жаться от них подальше. Поведешься с вислоухими - набег’ешся такого… У тебя впег’еди вся жизнь - неужели увидеть не успеешь?
- Но я хочу сейчас.
- Ладно, - неожиданно быстро согласился он, - Будут тебе эльфы. Только не говог’и, что не пг’едупг’еждал.
Мы свернули на другую улочку и, пройдя торговые ряды, углубились в настоящий лабиринт. Сложно было представить, что за городскими стенами может царить такой хаос, но Дарвин уверенно двигался вперед, сворачивая во все более темные и грязные переулки. На тротуарах стали попадаться пьяные - глупо улыбаясь, они провожали нас взглядом, иные неуверенно просили денег. Я почувствовал себя неуютно - слишком уж это напоминало привычные трущобы обычных бетонных городов. Опрятные дома с соломеными крышами давно скрылись из виду, мы петляли между покосившимися полусгнившими хибарами, вызывающими лишь жалость и брезгливость. Ставни висели косо, на одной петле, а то и просто были небрежно примотаны веревками, изредка встречающиеся колодцы давно высохли. Настоящая разруха. Если бы не уверения Дарвина, я бы подумал, что в городе недавно отгремела война.
- Здесь живут эльфы? Ты ничего не перепутал?
Дарвин лишь хмыкнул.
- Тут и живут. Уже недолго осталось.
- Но это же… - я долго искал подходящее слово, - Это настоящая помойка. Что им здесь делать?
- Что обычно - бездельничать. Погоди, сейчас ты их увидишь…
- Не похоже, чтобы они тебе нравились.
- А они никому не нг’авятся. Оно, конечно, понятно - высшая г’аса и все такое, но… Мег’зкий наг’одец. Если хоть один появился в гог’оде - все, аллес. Не успеешь оглянуться, как устг’оят свои кваг’талы и пег’етащат кучу г’одственников. Это только в книгах они смелые и кг’асивые, а так - сг’ам один.
Под бурчание Дарвина мы подошли к трактиру. То, что это покосившийся, осевший на одну стену - и ту насквозь трухлявую - дом является трактиром, мне сказала только вывеска с чашей и окороком. Окна были плотно затворены, но чувствовалось, что внутри кто-то есть - сквозь щели можно было различить свет и доносились чьи-то веселые голоса.
- Это их логово, - Дарвин поежился, словно стоял не возле трактира, а рядом с медвежьей берлогой, - Валяй, смотг’и…
Он легко открыл тяжелую дверь и пропустил меня вперед. С трудом сдерживая рвущееся наружу любопытство, я шагнул внутрь.
Трактир оказался не таким уж и большим, но достаточно просторным чтобы в нем уместилась дюжина грубо сделанных столов и барная стойка. Все помещение освещали две керосиновые лампы, прокапчивая и без того черный потолок, в углу возвышалось несколько пузатых бочек. Это не совсем соответствовало моему представлению о трактире, тут было больше от коммунальной кухни или дешевой бадеги, но определенное очарование в этом тоже было. Даже заплеванный земляной пол не вызвал у меня отвращения.
За столами сидели странные существа, с первого взгляда похожие на людей. Но когда я присмотрелся, стало видно, что сходство с людьми незначительно - у людей, за редким исключением, не бывает таких отвисших, огромных, как заполненные водой бурдюки, животов и кривых ног. Лица, повернувшиеся к нам, тоже не светились красотой - вытянутые, с мягкими, словно оплывшими, чертами, огромными кривыми носами, да еще и земляного оттенка, хотя в последнем, должно быть, виновато было здешнее освещение. Первое, что сразу бросалось в глаза - уши. Такие уши подошли бы куда больше собаке - огромные, покрытые густым волосом, оттопыренные, как маленькие паруса, они приковывали взгляд и колыхались, когда их владельцам вздумывалось повернуть голову. Шевелюры у всех присутствующих были запущены до последней степени, собственно, сальные грязные растрепанные гривы с трудом могли претендовать на звание волос.
Наше присутствие осталось почти незамеченным - подозрительно покосившись на нас, длинноухие обитатели Карберда вернулись к прерванному нашим появлением занятию - опрокидыванию в себя кружек и негромким, но ожесточенным спорам вполголоса. Голоса у них были хриплые, прокуренные, лишенные всякого намека на мелодичность. Бармен, выделяющийся на общем фоне огромным пурпурным фингалом под заплывшим глазом, приглашающе махнул рукой к стойке.
Ужасное подозрение укололо меня горячей иглой прямо в сердце.
- Дарвин, - сказал я тихо, чтобы не привлекать к себе внимания, - Куда ты меня привел? Что это за место?
- К эльфам, - невозмутимо отозвался гном, - Ты хотел к эльфам и я пг’ивел тебя к