— Тихо, — приказала Сабина возбудившимся от крика людям, — разве вы не читали романы за полпенни про грабителей банков? Именно этим занята сейчас моя сообщница, только она крадет не деньги, а нечто, похожее на… — она понизила голос, — на ваши души!
Одна из женщин заплакала, что порадовало Сабину, поскольку напомнило, почему она так редко заводила людей в качестве домашних животных.
— А кто убил ее в следующий раз? — спросила та же нахальная смертная. — Врекенеры?
— Нет, это был чародей, пытавшийся украсть ее божественную силу. Ее отравили.
«Чертовы чародеи и их яды», — горько подумала она и нахмурилась от воспоминаний.
— На ваши юные мозги плохо действует моя история про повторяющуюся смерть, — заметила она публике, — но Сабина, словно наконечник стрелы под молотом кузнеца, лишь закалилась от постоянных смертей и жаждала жизни, как никто иной. Когда она чувствовала, что находится в опасности, безумная ярость накатывала на нее, и она отважно бросалась на врагов.
Какой-то пациент спросил:
— Добрая мисс, а что произошло после отправления?
— Сабина просто хотела спастись, жить спокойно и скопить много золота, пользуясь своей силой. Разве ее желания были чрезмерны? — она невинно взглянула на слушателей. — Но Врекенеры были неутомимы, повсюду преследуя сестер. Особенно старался тот покалеченный демон. В момент прыжка из окна он был еще юн и не достиг бессмертия, поэтому не восстановился от полученных травм. Он был разбит, покрыт шрамами и весь искорежен. Его звали Тронос и он являлся сыном Врекенера, которого обезглавила Сабина в ту ночь. Когда Сабине исполнилось шестнадцать, чтобы не погибнуть от голода, она стала заниматься тем, чем занимаются другие девушки в ее положении.
Та самая нахальная смертная с пониманием сказала:
— Проституцией.
— Ловлей рыбы, — поправила чародейка.
— Неужели? — поразилась женщина.
— Конечно, нет. Она занялась предсказаниями, за что ее быстро приговорили к смерти как колдунью.
Она указала на седую прядь в своих рыжих волосах, которую обычно прятала иллюзией.
— Ведьм не всегда сжигали у столба. Это заблуждение. Иногда, когда деревня уже сжигала положенную ей квоту ведьм, жители убивали других подозреваемых женщин, хороня их заживо.
Ее голос стал тише:
— Представляете, каково это — задыхаться под землей и чувствовать, как почва проникает в легкие?
Она окинула взглядом свою притихшую публику. В наступившей тишине можно было бы услышать звон падающей булавки.
— Другие женщины в яме быстро задохнулись, но не Сабина, — продолжила она, — девушка сопротивлялась руке смерти, пока могла, но и ее силы быстро иссякали. И тогда она услышала звонкий голос над землей, приказывавший ей жить и восстать из могилы. Бездумно Сабина подчинилась, пробивая себе путь наверх через мертвую плоть, слепо подтягиваясь к поверхности земли, отчаянно отвоевывая дюйм за дюймом.
За спинами слушателей послышался голос Ланте:
— Наконец бледная сжатая в кулак рука Сабины показалась из-под сырой рыхлой земли. Так Меланте нашла свою сестренку. Когда она вытаскивала Сабину из общей могилы, молнии били рядом с ними и хлестал такой град, что казалось, будто сама земля не хотела отдавать свою законную добычу. С той судьбоносной ночи ничто не может испугать Сабину.
Сабина вздохнула:
— Это неправда, потому что ее как раз очень пугает это ничто.
Ланте внимательно посмотрела на сестру; от приобретенной недавно силы ее глаза сияли как полированный голубой металл.
«Как увлекательно ты рассказываешь, Сабина», — заметила она, посылая свои слова напрямую в разум сестры.
Та подпрыгнула от неожиданности: «Телепатия. Великолепно. Постарайся сохранить ее». Боги, как она была рада увидеть, что Ланте приобрела еще один дар. Сила убеждения сестры постепенно истощалась, когда той приходилось раз за разом оживлять Сабину.
Казалось, многочисленные смерти делали Сабину даже сильнее прежнего, но они ослабляли Ланте — и ее силу, и способность к восстановлению.
«Эта чародейка еще могла говорить с животными, — продолжила Ланте, — угадай, что ты получишь на день рождения!».
«Смеешься надо мной». Общение с животными считалось одним из самых бесполезных волшебных дарований, за которым никто не охотился. Трудность использования животных заключалась в том, что их никогда не оказывалось рядом в нужный момент. «Надеюсь только, что туча саранчи будет поблизости, когда они мне понадобятся».
Сабина повернулась к публике и объявила:
— Мы закончили!
Длинноволосый мужчина воскликнул:
— Постойте, а что случилось после погребения?
— Все стало гораздо хуже, — мрачно сказала Сабина.
Плачущая женщина зарыдала еще горше:
— Что же может быть хуже смерти? — всхлипнула она.
Сабина сухо пояснила:
— Сестры повстречались с чародеем Омортом Бессмертным, который немедленно увлекся девушкой, так близко знакомой со смертью.
Ланте послала ей мысль: «Он кстати, заинтересуется, где мы». «Он же знает, что мы всегда возвращаемся», — мысленно ответила Сабина.
У Оморта было средство, чтобы контролировать сестер и заставлять их возвращаться к нему. Сабина горько усмехнулась. Неужели они когда-то надеялись, что будут в безопасности рядом с ним?
В этот миг Сабина услышала снаружи хлопанье крыльев.
— Они пришли! — Ланте впилась взглядом в темный проем окна.
— Нам нужно спасаться подземными тоннелями, чтобы добраться до портала.
— Я не в настроении бегать.
— Но нам придется!
Хотя Сабина и Ланте были почти такими же быстрыми, как их преследователи, и славились грязными приемами борьбы, Врекенеры превосходили их числом. А у сестер сейчас не было дара воинов.
Ланте оглядела комнату в поисках спасения: «Они поймают нас, даже если ты сделаешь нас невидимыми».
Взмахом руки Сабина наслала иллюзию: внезапно она и Ланте стали походить на пациентов. «Прикинемся людьми и сбежим вместе с ними».
Ланте в сомнении покачала головой: «Врекенеры почуют нас».
Сабина подмигнула ей: «Ланте, в запахе этих людей нас никто не учует».
Глава 1
День нынешний. Клуб стриптиза «Язычок и ложбинка», Южная Луизиана.
— Не желает ли сексуальный демон сеанс лэп-данса?
Решительным движением головы Ридстром Вуд отказался от предложения полураздетой самки.
— На таких коленях, как твои, я бы показала класс, — заметила ему другая, — без денег.
Она приподняла ладонью одну из своих грудей и лизнула кончик соска. Он выгнул бровь, глядя на это, но снова ответил:
— Не заинтересован.
Вот один из минусов его жизни, проходящей в окружении стриптизерш из Ллора. В этом смехотворном месте он находился на грани срыва, чувствуя себя худшим из лицемеров. Если бы его непутевый братец выяснил, где он бывает, ему было бы трудно оправдаться.
Но осведомитель Ридстрома настаивал на том, чтобы встретиться именно здесь.
Когда хорошенькая нимфа украдкой скользнула за спину, чтобы помассировать его плечи, он сгреб ее руки, развернул девушку к себе и рявкнул:
— Я же сказал — нет.
Самки из этого места оставляли его равнодушным, что раздражало, поскольку внутри он отчаянно хотел женщину. Должно быть, его глаза потемнели, потому что нимфа отпрянула. Он чуть не потерял контроль из-за нимфы?
Рассердиться на это существо за то, что она прикоснулась к нему, было все равно, что выбранить собаку за то, что она машет хвостом при виде кости.
В последнее время Ридстром все время был на