И вдруг Дорланд теряет контроль над собой. Он резко наклоняется вперед — еще ближе. Протягивает руку, хватает Лорен за подбородок, поворачивает ее голову, так, чтобы смотреть ей прямо в лицо, и хрипит, не сдерживаясь и не прячась — от кого ему прятаться, они здесь одни:
— Я не отпущу тебя, Лорен!
И снова — звон!
Воздух прямо наэлектризован!
Что-то будет!
И Лорен видит, как массивный браслет-цепочка на руке Дорланда, на той самой, что сжимает ее щеки, вдруг туго затягивается, впиваясь в тело. Все сильнее и сильнее.
Дорланд вскрикивает. Отдергивает руку. Отскакивает, пытается снять взбесившийся браслет. А Лорен так и не может понять, что же происходит:
— Что случилось?
Дорланд затравленно, с ужасом во взгляде смотрит на женщину, все еще пытаясь отодрать браслет от руки. Чувствуется, что металлическая хватка усиливается.
Дорланд молчит.
Это так страшно, что Лорен, сама того не замечая, начинает бормотать все слова, которые приготовила в свое оправдание, когда шла сюда, когда готовилась к этому разговору.
— Я не могу остаться… — Звон усиливается. Дорланд стонет. — Я хочу уйти… Я не могу… Прочь! Прочь, что бы он ни сказал!
— Я не могу здесь находиться… Вскакивает и, обогнув скорчившегося Дорланда, устремляется к двери.
Распахивает ее. И слышит в спину полустон-полуприказ:
— У тебя есть две недели.
Лорен выбежала в зал — и звон тут же смолк.
Что же это такое? Что происходит с ней в последнее время? Кто или что ей помогает? Ведь ясно же, что помогает… Грабители на улице, кофе Макинрой, браслет Дорланда… Заботливая опека, как будто бы…
Нет! Даже и думать об этом не смей!
Домой — и собираться!
Штаб-квартира ФБР, Вашингтон,
О.К. 20 октября 1993
При наличии двух отчетливых отпечатков пальцев жертвы все остальное — дело техники. Причем техники в буквальном смысле слова. Сканеры, базы данных, каталоги, компьютеры, компьютеры, компьютеры, что бы мы без них делали… И все это — в надежде, что повезет, что эти отпечатки зафиксированы хоть где-нибудь и хоть когда-нибудь.
Повезло! Причем личность жертвы оказалась столь заметной, что ответ пришел сразу по нескольким каналам — отдельно Скалли, отдельно Молдеру.
И теперь Фокс изучал на экране явно устаревший портрет араба и читал вслух:
— Мохаммед Амалахи. Нелегальное хранение оружия и взрывчатки. Подделка лицензий на экспорт…
Скалли тоже смогла внести свою лепту в копилку информации:
— Связан с экстремистской группировкой, действующей в США. «Исфахан» — по названию города в Иране. Недавно их засекли в Филадельфии…
И замерла, удивленная реакцией Молдера на ее, казалось бы, ничего не значащие слова.
А Молдер поднял на Дэйну завороженный взгляд и заговорщическим тоном сообщил:
— Туда лететь как раз час.
Вот это да! Что значит — повезло. Значит, надо быстрее добираться до Филадельфии, пока они не успели затереть напрочь все возможные улики и следы.
Скалли вскочила:
— Я свяжусь с нашим отделением в Филадельфии!
Через полтора часа они уже на месте.
И снова повезло!
Еще когда они были в воздухе, филадельфийские коллеги прошерстили недавние полицейские сводки и без особого труда отыскали информацию о двух телах, найденных вчера на улице. И дежурный полисмен, обнаруживший трупы, тоже оказался в пределах досягаемости.
Так что совсем скоро Молдер и Скалли стояли посреди темной, сырой, загаженной Лодочной улицы в каменных джунглях Филадельфии и выслушивали скупые разъяснения копа.
— Это было в этот четверг вечером, в обычное дежурство. Вот здесь мы их нашли.
Здесь — это на мусорных баках под пожарной лестницей серо-кирпичной громады.
Скалли отрабатывала стандартные вопросы:
— Кто их опознал?
Коп был лаконичен, словно при составлении протокола:
— Никто. Было около десяти, я дежурил и обнаружил их здесь.
— И никаких свидетелей?
Тут в голосе прорвалось нечто вроде иронии:
— Публика, которая слоняется здесь по вечерам, вообще мало что замечает.
Молдер, сообразив, что ничего более связного они не добьются, начал самостоятельный осмотр места. В своей манере — обнюхивая, осматривая, ощупывая чуть ли не каждый миллиметр примыкающего пространства. И убрел куда-то за угол.
Скалли вынуждена была произнести стандартные слова расставания:
— Спасибо-за помощь. Если вспомните еще что-нибудь, сообщите нам.
И побежала следом.
Фоке обнаружился сразу за углом. Он глядел на старуху, которая с затравленным видом производила непонятные манипуляции с уличным банкоматом. А заметив, что за ней наблюдают уже двое, наспех завершила свои действия и засеменила прочь.
Молдер подошел к банкомату. Осмотрел его. И обнаружил небрежно замаскированный глазок видеокамеры.
Неужто опять повезло?
Дальнейшие действия агентов диктовались элементарной логикой расследования. Снова — техника. Найти банк, обслуживающий банкомат. Поднять все записи видеонаблюдения.
Молдер удовлетворенно прокомментировал мелькавшие на экране кадры:
— Они снимают всех, кто пользуется банкоматом…
По-видимому, запись включалась, когда человек нажимал любую кнопку на банкомате, и прекращалась через несколько секунд после завершения всех операций. На экране лица — старые, молодые, мужские, женские, сменяют друг друга в сумасшедшем темпе перемотки. Сколько же их!
Скалли обреченно сделала вывод:
— Мы должны поговорить со всеми, кто был там вчера вечером…
Может, кто-то что-то видел, слышал, догадывался, имел подозрения. Свидетели, свидетели… Какой безнадежный труд… Разве что опять повезет. Вообще в этом деле что-то уж очень много везения. Можно сказать, на каждом шагу. Такое впечатление, что и не везение это вовсе, а чья-то целенаправленная помощь. Впрочем, все это беспочвенные фантазии. А им предстоит тяжелая кропотливая работа.
Вдруг Молдер вскрикнул:
— Так… Назад!
Отмотал пленку немного назад, к заинтересовавшему его месту. И просмотрел еще раз — теперь вместе со Скалли.
Девушка, ничем особо не выделяющаяся девушка, подходит к банкомату, сосредоточено жмет на кнопки, и вдруг — на нее сзади налетают двое. Хватают. Волокут за пределы обзора.
Оно!
Молдер еще раз отмотал назад. Стоп-кадр, Нет сомнения, эти двое — те самые, из «Исфахана»! Нашли! Вот это везение!
Скалли быстро сверилась с протоколом работы банкомата.
— Восемьсот пятьдесят восемь. Лорен Кайт. «Исфахан» грабит людей ради сорока долларов?
Вряд ли. Многое еще неясно в этом деле. В особенности — что потом случилось с боевиками. Судя по месту и времени записи — буквально сразу же после того, как они налетели на эту Лорен Кайт. Они затащили ее за угол, а там ее кто-то защитил. Кто?
Молдер принялся покадрово пролистывать запись, пытаясь найти ответ. И наконец обнаружил…
— Смотри!
Скалли вгляделась в изображение на экране. Да… За спиной нападающих маячит невнятный светлый силуэт, очертаниями напоминающий человеческое тело, смазанное на кадре из-за очень быстрого движения. Ни позы, ни телосложения, ни, тем более, лица человека разглядеть невозможно. Тем не менее очевидно, что это именно человек, и он находился там в момент нападения.
— Думаешь, это он? — В голосе Дэйны слышалась осторожность.
— Возможно… А возможно, и нет. На следующем кадре загадочного силуэта уже не было. Что за странный каприз видеозаписи? Стремительно набегающие террористы на переднем плане видны отчетливо, а эта фигура,
стоящая — стоящая ли? — на заднем плане, смазана до полной неразличимости. Или это такая невероятная скорость?
Сомнения, сомнения, сомнения…
— Нет,