Тремя годами позже в Южной Африке в известняковом карьере близ Таунга был найден еще более примитивный череп, похожий скорее на череп молодой обезьяны. Его начал изучать Раймонд Дарт, который лишь недавно получил должность профессора анатомии в Йоханнесбурге. В 1925 году Дарт опубликовал весьма примечательные сведения о находке в журнале Nature. Он утверждал, что в данном случае мы имеем дело с сочетанием человеческих и обезьяньих признаков, причем зубы, форма черепа и, вероятно, осанка похожи на человеческие. Дарт назвал это существо Australopithecus africanus (“Южная обезьяна из Африки”) и заявил, что австралопитек – наш близкий родственник и даже, возможно, наш потенциальный предок. Научное сообщество приняло его выводы весьма скептически, особенно в Англии. Дело было отчасти в научной репутации Дарта – он был молод и относительно неопытен, – а отчасти в том, что череп принадлежал детенышу (молодые обезьяны больше “похожи на человека”, чем взрослые особи). Другие критики считали, что находки с Явы, из Гейдельберга и из Пилтдауна могут претендовать на роль предка с большим основанием, чем Australopithecus africanus. Наконец, и геологический возраст, и место находки австралопитека говорили не в пользу его “предковой” роли.
Никто (включая Дарвина и Гексли) не рассматривал Южную Африку как место, где могла бы начаться ранняя эволюция человека. Кроме того, поскольку предполагалось, что возраст черепа составляет около 500 тысяч лет, он казался слишком молодым, чтобы австралопитек мог претендовать на роль истинного предка человека. Скорее это существо принадлежало к какой-то необычной линии обезьян, развивавшейся в некоторых отношениях параллельно с человеческой. Теперь нам, конечно, известно, что австралопитеки представляют длительный и важный этап эволюции человека, который продолжался более двух миллионов лет. Соответствующие местонахождения известны от района озера Чад в Сахаре до Восточной и Южной Африки (где их гораздо больше). В 1953 году, когда стали доступны для изучения окаменелости из Пилтдауна, удалось установить, что “пилтдаунский человек” – фальшивка, не имеющая никакого отношения к нашей первобытной истории.
Другие находки той эпохи тоже не говорили в пользу Африки. В 1921 году в отложениях пещеры Чжоукоудянь близ Пекина были найдены остатки существа, чрезвычайно похожего на “яванского человека” (поначалу оно получило имя Sinanthropus pekinensis – “китайский человек из Пекина”). В результате систематических раскопок, начатых в 1927 году и продолжающихся по сей день, из пещерных отложений было извлечено множество фрагментов черепов и других костей, принадлежащих людям, жившим примерно полмиллиона лет назад. Так как эти находки были очень похожи на образцы с острова Ява (а яванская коллекция тем временем также существенно пополнилась), их объединили в один вид под общим названием Homo erectus. Этот вид играет ключевую роль в дискуссии о нашей эволюции, потому что на нем последние лет семьдесят строятся диаметрально противоположные гипотезы о нашем происхождении. Большинство антропологов признают существование в течение последнего миллиона лет как минимум двух видов людей – вымершего Homo erectus и нашего собственного, Homo sapiens, – но при этом придерживаются совершенно разных взглядов на их родственные связи.
Теорию, которая сегодня называется моделью мультирегионального происхождения человека, впервые предложил в 1930-х годах немецкий антрополог Франц Вейденрейх. Он строил свои аргументы в основном на материалах Homo erectus из Чжоукоудяня. Вейденрейх предположил, что Homo erectus стал родоначальником линий сапиенсов во всех областях своего ареала, который примерно миллион лет назад включал Африку, Китай, Индонезию и, возможно, Европу. По мере того как эректусы расселялись по Старому Свету (в Австралии и в Западном полушарии этот вид неизвестен), развивались местные вариации людей, что и составило основу нынешней “расовой” дифференциации. Определенные древние признаки сохранились в местных популяциях потомков эректусов до сегодняшнего дня. Например, Вейденрейх утверждал, что китайские Homo erectus имели такие же уплощенные лица и выдающиеся скулы, как и современные азиаты. А массивные скулы и сильно выступающая вперед лицевая часть черепа, характерные для яванских эректусов, свойственны и современным австралийским аборигенам.
Франц Вейденрейх и некоторые из окаменелостей “пекинского человека” (Homo erectus), вдохновившие ученого на создание первой версии гипотезы мультирегионального происхождения
Диаметральной противоположностью мультирегиональной модели Вейденрейха была другая гипотеза, согласно которой формирование собственно человеческих черт – высокого лба, подбородка, более длинного и тонкого скелета – заняло очень много времени. Следовательно, линия, ведущая к Homo sapiens – то есть “досапиенсная” (pre-sapiens), – должна быть очень древней; она эволюционировала параллельно с другой линией, представители которой – эректусы и неандертальцы – имели массивное телосложение и мощные надбровные дуги. Это старая идея, ее начали обсуждать еще в начале XX века с подачи таких авторитетных исследователей, как француз Марселлен Буль, англичанин Артур Кизс и другие антропологи; некоторые аспекты позже взял на вооружение Луис Лики, работавший в Кении и Танзании. В попытках подтвердить эту гипотезу на протяжении прошедшего столетия предлагались (и отвергались) самые разные окаменелости, в том числе, например, “пилтдаунский человек” или очень похожий на современного человека скелет из Галли-Хилла в графстве Кент, однако первый, как мы теперь знаем, оказался подделкой, а второй был неверно датирован.
Между крайностями мультирегиональной модели (потенциально готовой включить в число наших предков практически каждую ископаемую форму) и “досапиенсной” гипотезы (исключавшей из этого числа большинство форм) развивались и промежуточные теории. Одна из них включила в дискуссию о наших предках ранних неандертальцев. Критически важные для этой модели окаменелости были обнаружены во время раскопок, которые международная экспедиция вела в 1920–1930-е годы в нескольких пещерах горы Кармель близ Хайфы (в то время – территория Британской Палестины). В двух пещерах – они называются Схул и Табун – были найдены человеческие остатки, которые со всей очевидностью были захоронены. Более того, вместе с ними были обнаружены каменные орудия, похожие на орудия европейских неандертальцев. Однако в скелетах просматривалось сочетание неандертальских и современных черт. Как же их интерпретировать?
Луис Лики с черепом “зинджантропа”, который его жена Мэри нашла в Олдувайском ущелье в 1959 году. Это была первая важная окаменелость, для датирования которой использовался калий-аргоновый метод.
В 1930-е годы еще не существовало надежных методов датировки, поэтому Теодор Маккоун и Артур Кизс, опубликовавшие находки из израильских пещер, предположили, что они относятся