– М-м-м? – протянула Элизабет, оторвав взгляд от документов, которые она изучала. – Светлейшие Лорды решили провести обязательную перерегистрацию для всех мужчин и женщин, прибывших на Вавилон меньше чем десять лет назад. И, уж можешь мне поверить, их тут видимо-невидимо! – объявила она, флегматично указав на длиннейшие вереницы людей, которым не было конца. – Я добровольно вызвалась помогать. Конечно, временно. Скоро я узнаю, куда меня переводят. Я уже получила несколько предложений.

В данный момент будущее Элизабет волновало Офелию куда меньше, чем ее собственное. Фальшивые документы ей изготовил Арчибальд – как всегда, спустя рукава, пришлепнув печать не там, где надо. Одного этого уже было достаточно, чтобы разоблачить подделку.

– Но почему? – настойчиво переспросила она. – Почему Лорды нас перепроверяют?

– А почему бы им вас не перепроверить?

Такого уклончивого ответа следовало ожидать: Элизабет, даже после получения своего последнего звания, не входила в число информированных лиц. Однако тот факт, что Светлейшие Лорды организовали столь масштабное действо на следующий же день после обрушения ковчега, непреложно свидетельствовал: это не случайное совпадение. Тут явно затевалось что-то недоброе.

– Элизабет, – шепнула Офелия, перегнувшись через стойку, – ты не знаешь, были ли обрушения еще где-нибудь, кроме Вавилона?

– М-м-м? А откуда я могу это знать?

– Но ты же предвестница.

По бесстрастной мине Элизабет Офелия поняла, что не получит ответа. Ей требовался более осведомленный источник. И она оглядела соседние стойки.

– А Октавио тоже здесь?

Сейчас Октавио был нужен Офелии не как сын Леди Септимы, принадлежавшей к вавилонской знати, а просто как человек, которому она доверяла – хотя это было довольно странно, если вспомнить, что они с Октавио искренне ненавидели друг друга во времена их учебы в «Дружной Семье».

– Октавио начал работать на полставки в «Официальных новостях», – ответила Элизабет. – И нам не положено делиться с тобой информацией. Сейчас я буду задавать тебе вопросы, чтобы пополнить твое досье, а ты отвечаешь, коротко и четко.

И Офелия подверглась такому допросу, какого доселе не знала. Когда она прибыла на Вавилон? С какой целью здесь поселилась? С какого ковчега пожаловала? Каким семейным свойством владеет? Каково ее нынешнее место работы? Имела ли судимости? Страдал ли кто-нибудь из ее родственников заболеваниями – инфекционными и психическими? Как сильно она привязана к Вавилону, по шкале от одного балла до десяти? Какие сладости считает своими любимыми?

Офелия давно уже готовилась к расспросам о ее вымышленном происхождении, но сейчас ей пришлось напрячь все силы, чтобы спокойно отвечать Элизабет. Тем не менее она с трудом сохранила самообладание, заметив приближение необычной пары. Во всех длинных очередях воцарилось благоговейное молчание: люди перестали шептаться, выказывать нетерпение, зевать и кашлять. До сих пор Офелия видела Генеалогистов только издали – на церемонии вручения наград, которая проходила тут же, в Мемориале, – но сейчас без труда узнала их: они были в золоте с головы до ног. Даже их волосы и лица сверкали позолотой. Они шествовали улыбаясь, прижавшись друг к другу и держась за руки, словно прогуливались по парку.

У Торна была назначена с ними встреча, однако его рядом не оказалось, и это встревожило Офелию. Может, он ждет ее, как они и условились, в доме Лазаруса? Она очень надеялась, что на него свалилось меньше неприятностей, чем на нее.

Генеалогистов сопровождала юная девица из Семьи фараонов, которая испуганно вздрагивала всякий раз, как один из них касался ее руки или что-то шептал на ухо.

Офелия вся сжалась, увидев, что они направились в ее сторону. Почему среди множества стоек Мемориала они выбрали именно эту?

Подойдя, Генеалогисты с двух сторон наклонились к Элизабет.

– Что делает обладательница премии за совершенство на таком скромном посту? – вопросил мужчина.

– Вы произвели революцию в базе данных Мемориала, притом единолично! – подхватила женщина. – Привлекать такого компетентного человека для этой примитивной работы просто неразумно, гражданка!

Элизабет, обычно невозмутимая, сейчас явно растерялась. Она встала по стойке смирно и произнесла традиционную формулу «Знание служит миру!», но Генеалогисты положили ей руки на плечи, заставив сесть.

– Не прерывайтесь из-за нас, юная lady[8]. Просто скажите: подумали ли вы над нашим предложением?

– О, я… я не успела…

– Достаточно простого «да», – сказала женщина.

– Это ведь прямо по вашей части, – сказал мужчина.

– И вы тем самым окажете большую услугу городу! – хором заключили они.

Офелия не понимала, о чём идет речь, но втайне порадовалась, что она не Элизабет, увидев, как та внезапно побагровела. Сейчас, когда Офелия могла рассмотреть Генеалогистов с близкого расстояния, их лица под золотой пудрой показались ей странными – они выглядели пупырчатыми, как гусиная кожа.

– In fact[9], сначала я выбрала должность постоянной ассистентки Леди Елены, – почтительно ответила Элизабет. – Если бы не она, я оказалась бы на улице; я обязана ей каждым из моих галунов.

Генеалогисты обменялись заговорщицкими взглядами.

– Это, конечно, very[10] трогательная история, гражданка, но ваша работа в Наблюдательном центре также напрямую связана с Леди Еленой. Приняв наше предложение, вы будете ей несравненно полезнее.

Бесстрастное лицо Элизабет горестно сморщилось. Офелия покосилась из-под очков на юную фараонку, но та делала вид, что этот разговор ей безразличен, и стояла пристально рассматривая свои туфли. Офелии было нетрудно определить ее роль в этой загадочной беседе. Врожденное обаяние фараонов позволяло им незаметно влиять на эмоции других людей, внушать доверие. Как правило, они работали в больницах, помогая успокаивать пациентов, но эта девушка явно не имела отношения к медицине.

– Тебе не обязательно решать прямо сейчас! – вырвалось у Офелии.

Она не смогла удержаться от предупреждения, видя душевные муки Элизабет, но ей тотчас пришлось пожалеть об этом. Генеалогисты, до сей минуты не удостоившие ее ни единым взглядом, грациозно обернулись к Офелии. Их ресницы были также покрыты золотом.

– Вы собирались что-то сказать, miss? – спросил мужчина, изучая фальшивые документы Офелии.

– Вы, кажется, хотите внести в свое досье какие-то поправки? – подсказала женщина, поглаживая ее свидетельство о рождении.

Они оба внушали Офелии такую глубокую антипатию, что она на всякий случай отступила подальше. Когда они с Торном заключили брак, каждый из них получил семейные свойства другого, и ей достались его когти, когти Драконов. Ее собственные свойства были безобидными, зато когти мужа играли с Офелией дурную шутку, когда она гневалась. Генеалогисты ее не знали, но она-то знала их, видела насквозь. Они не желали добра своему городу, они желали стать тем, чем стала Евлалия Дуаль. Однако Офелия понимала, что должна сейчас выглядеть жалкой ничтожной иностранкой, иначе она сильно навредит и Торну, и самой себе.

И она проглотила вместе со слюной свою гордость и свои свойства.

– Нет.

– Ну так как же? – настойчиво спросили Генеалогисты, повернувшись к Элизабет. – Вы принимаете наше предложение, гражданка?

– Milady, milord[11], я… я почту за честь.

Женщина вынула из декольте свернутый контракт и разложила его на стойке. Мужчина протянул Элизабет