Глаза Гвен на мгновение потеряли фокус, а затем прояснились:
— Они говорят на нашем наречии, милорд.
— Странно... — Род нахмурился еще больше, — но стены строили не только римские завоеватели. Были еще и китайцы — и, если поразмыслить, некоторые планеты в Земной сфере, во времена первопроходцев...
— По-моему я понимаю, что ты хочешь сказать...
— Я объясню, когда за нами не будут гнаться. Видишь что-нибудь напоминающее ворота?
— Вон там, милорд, — показала Гвен. — Бревенчатые. Темный прямоугольник в камне, перемычка и створки ворот.
— Да, это они. Вот туда-то мы и направимся. Интересно, на что похоже это местечко?
— Сие мы выясним напрямую, — прожурчала Гвен.
Ворота выросли перед ними.
— Сделай вид будто бежишь. — Род принялся орудовать ногами словно ветеран быстрой ходьбы. Гвен подобрала юбки и весело побежала вприпрыжку рядом с ним.
Род сбросил летную тягу и вонзил каблуки в землю, пропахав ее, пока не остановился прямо у ворот и замолотит кулаком по огромным дубовым створкам.
— Гей! На помощь! Открывайте! Впустите нас! Страх! Пожар! Враги! Масса врагов!
Он остановился и прислушался. Безмолвие, полнейшее безмолвие, за исключением воя позади них, показавшего определенное допплеровское смещение приближающегося типа. Род отошел назад и просканировал верх стены.
— Здесь что-то не так, я не вижу никаких часовых.
Гвен нахмурилась, глаза ее потеряли фокус.
— Они там есть, милорд. Однако они относятся к нам с большой опаской.
— Почему? Всего лишь потому что они никогда нас раньше не видели, а все это дело может быть лишь хитростью с целью заставить их обманом открыть свою переднюю дверь? — Он чуть склонил голову набок. — Если поразмыслить, то я немного смахиваю на Улисса...
— Может быть, милорд, но ужель ты не можешь убедить их в нашей честности?
— Как насчет прямого подхода? — Род вскинул ногу и отвесил удар по середине дверей. — Эй! За нами гонятся дикие индейцы! Открывайте там! Выпустите кавалерию!
— Перестань колотить, болтливый паникер! — проревел чей-то голос сверху.
Род отошел назад и поднял голову.
Сверху на него сердито смотрел хмурый мясистый детина в расстегнутой рубашке, с небритой челюстью и угрюмый от похмелья. Он прижал руку к голове и сказал:
— Вот так-то лучше. У меня от тебя голова раскалывается, — и снова исчез.
— Хорошая идея! — заорал Род. — Возвращайся сюда и впусти нас, а не то я тебе ее точно расколю, и не только криком!
— Вам придется подождать, пока мы не закончим партию, — прорычал голос сверху. Еще несколько голосов рыкнули, выражая согласие.
— Но... но... но... — Род сдался и переключил внимание на жену. — Да что же это за часть такая?
— Нас сопровождают, милорд, — прошептала Гвен.
Род резко обернулся и посмотрел, что делается позади. По окоему вытянулась длинная линия разноцветных воинов, стоявших опираясь на копья и следя за ними.
Ворота со скрипом отворились. В открывшемся проеме стоял, усмехаясь, человек, говоривший сверху со стены.
— Полный дом, — объявил он, — банк мой.
— Он не мал, — Род поглядел на живот мясистого. И поднял взгляд на сизый нос рядом с заметным шрамом, на шапку густых черных волос. Он носил белую рубашку, или точнее она когда-то была белой. Живот перечеркивал ремень, поддерживавший зеленые форменные брюки, заправленные в сапоги (до боли нуждавшиеся в чистке).
— Ну, — проворчал он, — не стойте там столбом, разинув рот. Заходите, если уж вам так приспичило.
— О, да, — Род закрыл рот и прошел через проем, заботливо держа за талию Гвен.
При виде ее глаза у охламона вспыхнули, но он все равно махнул рукой, подавая сигнал кому-то наверху стены. Ворота начали закрываться, и как раз перед тем как они сомкнулись, охламон помахал рукой дикарям. Поблизости на земле лежал огромный дубовый засов под стать огромным железным скобам на внутренней стороне ворот, но охламон проигнорировал его. Он снова повернулся к ним и опять увидел Гвен. Сквозь похмелье пробился слабый проблеск интереса, и он окинул ее взглядом с головы до ног. Гвен зарделась и сердито посмотрела на него.
Род громко прочистил горло.
Охламон поглядел на него и увидел сердитый взгляд. Похмелье поборолось с похотью и проиграло. Для спасения лица жлоб пробурчал:
— Где вы достали такую чудную одежду?
— А где ты достал спиртягу? — ответил контрвопросом Род.
В глазах у охламона мелькнула осторожность, и они сделались непрозрачными.
— Ну, вы вошли, — буркнул он и повернулся уйти.
Род так и уставился на него.
— Эй, минуточку! Куда же нам предполагается идти?
— Да куда хотите, — сказал жлоб и ушел.
Какой-то миг Род стоял разинув рот. А затем пожал плечами и снова повернулся к Гвен.
— Полагаю, можно с таким же успехом последовать за ним.
— И впрямь, можно, — согласилась она, и они повернулись подняться по длинному пандусу, ведшему на парапет.
Подымаясь по пандусу, Род заметил, что он представлял собой литой пластобетон. Также как и сама Стена. Обветшавший и подпираемый здесь и там опорами, но тем не менее пластобетон.
— Ну вот и все с римлянами, — негромко пробормотал он.
— Милорд?
— Этот материал — пластобетон, — объяснил он. — Его даже не изобрели до года так 2040 г. н. э. Значит мы не можем быть в римской Британии. Она существовала на добрых шестнадцать столетий раньше.
— О сем мне ничего не ведомо, — нахмурилась Гвен. — Судить тебе. В каком же мире мы тогда находимся?
Род потер подбородок, оглядываясь кругом.
— Мы можем — всего лишь можем быть в своей родной вселенной, Гвен. Нет, не на Грамарии, конечно в другом мире, вращающемся вокруг другого солнца. — Он посмотрел на нее. Землей он конечно же быть не может.
— А что такое «Земля»?
Род так и наэлектризовался. Чтоб землянка даже не знала названия планеты, породившей ее вид!.. Но спохватился, вспомнив, что Грамарий всегда был не особенно силен в истории. Фактически, его обитатели даже не знали, что есть какие-то другие миры, кроме их собственного.
— Земля — это планета, с которой произошли твои предки, милая. Планета, с которой происходят в конечном итоге все люди. Это родина нашего вида.
Гвен умолкла на миг, переваривая сказанное. Когда она переварила, они поднялись на верх стены. Перед ними тянулся, уменьшаясь вдали, парапет бетонный канал, высеченный в четыре фута глубиной в пластобетоне.
Вокруг костра неподалеку от лестничной площадки стояла на коленях или сидела на корточках группа мужчин. Подобно охламону, они носили белые рубашки, зеленые брюки и черные сапоги, но большинство носило еще и зеленые куртки, застегнутые до самого ворота. На рукавах у них виднелись знаки различия, или более белые пятна там, где когда-то были нашивки.
«Мундиры, — сообразил Род, и сразу вслед за тем: — Это солдаты!»
Глаза у Гвен расширились, она слушала его мысли.
Они однако, казались не очень-то дисциплинированными солдатами. Либо у них хромала дисциплина, либо в данный момент не шло никакой войны. Род услышал шелест карт и стук костей.
Солдаты подняли головы, увидели Гвен и посмотрели попристальней.
Она улыбнулась, вежливо, но