Все это время в кухне стояла оглушительная тишина нарушаемая только бульканьем воды. Резко обернулась к орку и он от меня шарахнулся на несколько шагов. Глаза большие, губы поджаты, приплюснутый нос нервно раздувается.
— Шунаш, — сделала я маленький шаг к гиганту. — С тобой все хорошо?
— Моя жена умерла два года назад, — продолжал он медленно пятиться от меня. — Но я ее все равно люблю. В моем сердце больше нет места, — и взгляд его нервно мечется от моей груди к приоткрытым дверям в зал.
Не сползла на пол от смеха исключительно по тому, что он был грязный. Снимая с себя свитер я думала о помощи этому простому и добродушному гиганту, а он из-за слишком открытого и обтягивающего топа решил, что я захотела его соблазнить.
— Про-ости-и Шу-унаш, — провыла от истерического смеха и попыталась немного успокоиться. — Я и не думала к тебе приставать, просто хотела помочь с наведением порядка, — обвела рукой вокруг. — В свитере неудобно и жарко от парящей воды, а другой одежды у меня нет.
Шушаш хмурился все время пока я говорила, а потом, поняв всю нелепость ситуации грохнул на всю кухню своим смехом.
— Прости девонька старого дурака, — покаялся Шу и посмотрел на меня таким умильным взглядом, что невольно напомнил мне плюшевого мишку, у меня даже ручки зачесались его потискать.
— Забыли, — махнула я рукой и решительно направилась к квадратному чану полному грязной посуды. — Не местная я Шунаш, так что давай показывай чем мыть и куда все это добро составлять.
Шунаш от помощи отказываться не стал, молча вытащил пятилитровую бутыль, плюхнул из нее в чан прозрачной вязкой жидкости, сунул мне на удивление чистый клочок ткани и распахнул створки ближайшего ко мне шкафа. К чести Шунаша и моему огромному удивлению, шкаф внутри сверкал чистотой. Не вся так запущенно как мне казалось. Мужики они и есть мужики, чисто только там где это действительно необходимо.
Присмотревшись, увидела такие же чистые столешницы под грудой грязных кастрюль. Все-таки не полная антисанитария.
— Меня кстати Анисьей зовут, — запоздало решила я представиться, на самом деле, только сейчас озарило, Шунаш — то мне назвался, а я промолчала.
— Так, — хлопнул по столешнице своими огромными ручищами орк.
Я от неожиданности подпрыгнула и с трудом поймала выскользнувшую из моих рук тарелку, которую я так усердно намывала. Подняла на серокожего свои испуганные и непонимающие глаза.
— Рассказывай, от куда ты такая чудная?
Стою, хлопаю глазами. Кто б мне еще рассказал чего я опять такого чудного утворила.
— Да не бойся ты меня, — уже мягче заговорил Шушаш. — Таким как я никто не говорит своего настоящего имени, боятся. А ты хоть и сказала не настоящее, но чувствую, что не ведаешь этого сама.
— Боятся, боятся, — проворчала, возвращаясь к мытью посуду. — Тебя послушать, так с тобой даже разговаривать нельзя. Почему тогда тебе такому страшному и злому позволили жить в этом городе?
— Да кто ж осмелится мне указывать и тем более что — то не разрешать? — загадочно улыбнулся орк своей клыкастой улыбкой.
И вроде бы ответил, но я ничего не поняла.
— Я рассказываю тебе, — ткнула в него ложкой, которую намывала в этот момент. — А потом ты рассказываешь мне.
Дождавшись его кивка, принялась рассказывать все, что со мной произошло за последние девять дней пребывания в этом мире. Рассказывала долго и обстоятельно, не стесняясь в выражениях. О том, что попала в этот мир из совершенно другого. О том, что ничего не помню и магией меня обделили, издевались кто как мог. О своем бедственном положении. О добром дядечке алхимике, который так коварно меня обманул. Даже юбку немного задрала и продемонстрировала орку свой гладкий хвостик с плоским сердечком на конце. Повздыхала над своей одеждой и приобретенной красотой в виде лишних отростков. Шунаш же заверял меня в моей исключительной красоте и необычности. Более того, именно моим необычным внешним видом он и заинтересовался. Так же посетовал на мою излишнюю доверчивость, мол ничему меня жизнь не учит, он одно из самых опасных существ, а я его ни капли не боюсь.
От части я была с ним согласна и кивала головой на все его сетования, но и в то же время понимала, что таким образом просто стремилась обрести хоть одно родное существо в этом мире. Шунаш меня понял и со всей серьезностью заявил, что теперь такое существо у меня есть если конечно же после его рассказа о себе, я не сбегу с дикими криками.
— Нус, рассказывай, — едва ли не приплясывала от нетерпения на месте.
Пока Шунаш собирался с мыслями, быстренько ополоснула последнюю тарелку от пены и сунула ее в руки гиганта. Все это время пока я мыла посуду и рассказывала он стоял рядом и с такой скоростью вытирал тарелки с ложками огромной простыней, что я едва за ним успевала.
— Я последний из рода, — совершенно спокойным голосом начал рассказывать орк.
Хотя нет, не рассказывать, так как сколько я не ждала продолжения, его не последовало.
— Прискорбно, — пожала я плечами и схватилась за грязные кастрюли. — И сочувствую, — натяжно просипела, пытаясь сдвинуть эту гору с места.
Гора сдвинулась, но при этом вся конструкция подозрительно зашаталась и посыпалась на меня. Я даже вскрикнуть не успела, только широко распахнутыми глазами смотрела на то, как Шунаш подхватывает падающий кухонный инвентарь двигаясь при этом с такой скоростью, что казался размытой тенью.
— Беда, — коротко прокомментировал мои действия и свалил всю груду в чан с чистой, мыльной водой.
Я даже забыла о том, что меня только что едва не прибило. Оттеснила орка и разогнав руками пену, уставилась на чистую воду.
— Когда ты успел ее поменять? — обернулась к Шу с квадратными глазами.
Тот лишь тихо посмеялся над моим замешательством и схватил новую гору сковородок.
— Чан зачарован, еще Уналой, — грустно улыбнулся орк. — Моей женой.
— Удобно, — вздохнула тоже с тихой грустью от отсутствия во мне магии. — А покажи еще раз, — обернулась к нему и состроила умильную рожицу. Ну не показалось же мне в самом деле!
Шу покачал головой и тенью метнулся по кухне собирать оставшуюся утварь.
— Я тебя наверное задерживаю своей помощью? — стушевавшись спросила у Шу. — С такой скоростью, ты бы уже давно закончил уборку если б не я.
— Тряпки рвутся, металл рвется, мне трудно, — показал он мне свои огромные ладони и отойдя к дальнему углу вытащил измятую сковороду. — Если быстро, получается так. Много силы не всегда хорошо.
И словно в подтверждение своих слов смял пальцами край железной сковороды словно она была из пластилина. Я попробовала проделать то же самое, вдруг это не он такой сильный, а металл такой мягкий. Металл