Единственный, кто дал ей соответствующую должность в своем журнале, стал Данстон, бывший соседский мальчишка, теперь открывший собственное издание. И то с оговоркой: ради светлой памяти твоего отца. Таня решила: потерплю год — вполне необходимый срок, чтобы набраться опыта и найти достойную работу. Но год подходил к концу, а перспектив не намечалось. Данстон шпынял по каждому пустяку, так, что Таня уже начинала его ненавидеть. К тому же все его подначки, она подозревала, были лишь выплеском зависти, ведь в отличие от девушки, он не обладал талантом интересно излагать мысли.
— В последнее время ты меня совсем расстраиваешь, ТИнА, — едкий голос редактора вывел ее из раздумий, а заодно заставил забыть о случайной жалости к нему, спонтанно возникшей в ее душе. Данстон обожал специально коверкать ее имя, будто постоянно его забывал, хотя на самом деле помнил отлично. — Твои статьи просто жалко читать. Сплошной бухгалтерский отчет: цифры, даты, сухое описание событий, — нет изюминки.
Таня прикрыла глаза и стала про себя читать короткую молитву, чтобы ненароком не заехать Данстону кулаком в нос. Ничего-ничего, она ещё потерпит. Главное, заявить о себе, показать миру, что она хороший журналист, и тогда отбоя от предложений не будет. Тане нужна суперстатья, которая прославит ее. Нужно написать нечто такое, что будет читать вся страна, чтобы все главные редакторы местных журналов вспомнили про Таню Сэвидж. Но пока мистер Грей, как специально, заставлял писать ее о всякой ерунде.
— А последнее твое "произведение" только курам на смех.
— Помнится, это ты… вы направили меня на эту ферму, провести журналистское расследование, так как ее хозяин стал жаловаться, будто у него тоннами куда-то пропадает навоз, — сквозь зубы прошипела девушка.
Данстон даже не смутился.
— Конечно, — кивнул он. — Направил. Потому, что я твой начальник и могу направлять тебя, куда пожелаю! Но это не я выяснил, что один из работников фермы страдает шизофренией и ворует навоз, так как "инопланетяне сообщили ему о скором конце света", и теперь ему нужно коровье дерьмо в качестве материала для бункера.
Лицо девушки пошло пятнами от гнева.
— Но это правда, — процедила она. — У парня серьезные проблемы с головой и…
Данстон махнул рукой, останавливая ее.
— Не хочу ничего слышать. — Он протянул ей смятые листы. — На, забирай свой бред и не приходи сюда больше с этой дрянью!
Он глянул в окно, словно о чем-то раздумывая.
— И, вообще, — добавил мужчина после паузы. — Ты меня, конечно, извини, но больше даже ради памяти твоего отца я не могу держать у себя бездарного журналиста.
Таня побледнела, словно почувствовал удар в солнечное сплетение. Данстон взглянул на нее и, видимо, сжалился.
— Ладно, даю тебе последний шанс. В твоем распоряжении месяц, рой землю, но найди мне такой материал, чтобы я был рад оставить тебя у себя.
В глазах у девушки потемнело от ужаса. Несмотря на избыток презрения к этому человеку, она вынуждена была принять его условия, валяться в ногах, умолять оставить ее в редакции, ведь если она вылетит ещё и из "Нью-Йорк Лайфа", то определенно может поставить крест на своей карьере.
У нее остался один-единственный шанс. Все, пан или пропал. Данстон прав — ей необходим суперматериал, который позволит не только задержаться в гнилой газетенке, но и прославит девушку. Она судорожно искала тему для статьи. Ее взгляд лихорадочно блуждал по кабинету и случайно остановился на рекламном буклете, аккуратно лежавшем на столе начальника. Надпись на ярко-зеленой бумаге гласила: Легендарный медиум мадам Бланшар в Нью-Йорке в январе. Девушка нахмурилась. Данстон что, увлекается этой ерундой? Внезапно в ее голове возникла гениальная идея: она разоблачит эту лжемедиума, докажет всему миру, что знаменитая мадам Бланшар — типичная шарлатанка, а заодно утрет нос начальнику.
— Я напишу о ней. — Таня ткнула пальцем в рекламный буклет.
Главный редактор проследил за ее рукой и удивленно нахмурился.
— О Рианнон Бланшар? Зачем тебе это? Всем и так известно, что она профессионал в своем деле. Это вовсе не сенсация.
Таня с удовольствием подметила, с какой гордостью Данстон говорил об этой проходимке. Девушка порадуется, увидев его лицо, когда принесет материал о разоблачении шарлатанки.
— Я добуду доказательства, что эта женщина — типичная мошенница, и что все ее шоу с якобы вызыванием духов — не более чем постановочное действо.
Таня не сдержала улыбки, видя, как вытянулось лицо начальника.
— Ты с ума сошла, Таня? — крикнул он, забыв о том, что "не помнил", как ее зовут. — Имя Рианнон Бланшар известно всей стране. Она в самом деле настоящий медиум…
— Неужели? — девушка скептически посмотрела на начальника, заставив его покраснеть. Конечно, ему не хотелось показывать, что он увлекается эзотерикой и прочим бредом. Поэтому он быстро собрался и с деловитым видом отчеканил:
— Эта женщина за долгие годы работы заслужила к себе уважительное отношение.
— Многие серийные маньяки до поимки считались хорошими работниками и отличными семьянинами, — парировала Таня.
— При чем тут…
— Да при том. Я разоблачу эту мадам Бланшар и докажу, что никакой она не медиум.
Данстон задумался. С одной стороны, он искренне верил в возможность общаться с потусторонним миром и вызывать духов. Но, видя яркий блеск азарта, пылавший в глазах сотрудницы, он засомневался. Если Таня что-то вбивала себе в голову, — а он знал ее с детства — ее за уши не оттащишь. Эта девчонка — настоящая ищейка. У нее был нюх, она словно акула вгрызалась в жертву и терзала ее на части. И мужчина вынужден был отступить.
— Каким же образом ты собираешься это доказать? — с мнимым спокойствием спросил он.
— Я проникну к ней в дом под любым предлогом — могу, например, притвориться клиенткой — и все выясню.
Данстон был против этой затеи, но высказываться не стал, дабы не выдать своей увлеченности спиритическими сеансами. Ему даже немного польстила возможность того, что (если это, вообще, случится) разоблачение популярного лжемедиума состоится с помощью его журнала. И он дал согласие. Конечно, побурчал немного, изображая из себя начальника, но все же разрешение Таня получила, и процесс был запущен.
С досадой девушка узнала, что мадам Бланшар проживает не где-нибудь в столице, а в небольшом южном городке Биксби, штата Оклахома. Таня чуть не застонала, узнав, что активную жизнь большого города она должна променять