— Следующего раза не будет, — чуть напряжённо кивнул армейский. — Мы неправы, больше не повторится. Сейчас бы этот момент как-то устаканить.
Под какой-то проект в их структуру влиты огромные и государственные, и частные инвестиции, понял Мая. Их лодка переполнена грузом и тип просит любым способом уменьшить качку снаружи. Потом, когда проект к чему-то придёт, и правила в их конторе изменятся.
— Если вы пришли ко мне за компромиссом и советом, вы его получили, — твёрдо зафиксировал оябун. — Но проблема никуда не делась, военный-сан. Вы очень плохо ориентируетесь в реалиях моей Семьи.
—???
Министр тяжело вздохнул.
— Адвокат Миёси Моэко — процессуально независимое лицо, раз. Снаружи не очевидно, но в семье тоже так, и это два: я категорически не вмешиваюсь в дела дочери — если они не вредят прямо Эдогава-кай.
Армейский растерянно повернулся к министру.
— Я сейчас скажу вещь, которую никогда никому не говорил. — Якудза опустил взгляд. — Моя дочь всё для себя решает самостоятельно и самостоятельно отвечает за свои решения лет примерно с четырнадцати. Особенности нашего фамильного воспитания. Вы же военный, должны знать мою фамилию.
— Знаю, но ведь сколько лет прошло?
— Пока и в третьем поколении без изменений, — пожал плечами оябун. — Я надеюсь, так останется и впредь. Мы очень консервативные люди.
— Дела-а, — присвистнул министр, тоскливо косясь в сторону окна.
— Я не хочу, а самое главное — не могу влиять на неё в вопросах её отношений с Решетниковым. Как бы сам лично к нему ни относился, это к слову.
— Получается, договариваться нужно не с вами? — военный наконец сообразил.
— Именно. Вы пришли апеллировать не к тому человеку: конкретно в этом вопросе я ничего не решаю, как бы оно ни смотрелось со стороны. Ради вас я не буду ломать сложившиеся отношения в моей семье, прошу извинить. Как и систему воспитания и подготовки дочери.
— И в мыслях не было просить о таком, — Мацуи о чём-то напряжённо размышлял.
— Я всё же закончу, для ясности. Моэко решает и отвечает сама с подросткового возраста потому, что это — единственный способ научить ребёнка жить самостоятельно. Точка, как говорит одна её подруга. Даже если бы я хотел сказать ей, чтоб сделала что-то по вашему, на её позицию ключевого влияния оно не окажет — у моего ребёнка совсем другие рефлексы.
— М-м-м?
— У неё давно выработана и закреплёна привычка решать и действовать без меня, а в вашей неприятной ситуации она уже решила. Сейчас лишь действует.
И опять все помолчали.
— Военный-сан, могу попросить об услуге? — раскачивающийся на табурете вперед-назад, якудза выглядел обманчиво расслабленным.
— Да.
— Чего вы мне сейчас недосказали? Что такого моя дочь успела сделать, что кресло зашаталось не просто под вами, а и под всем вашим руководством, включая военного министра?
— Откуда вы знаете⁈ Вы же уже были в тюрьме⁈
Вместо ответа борёкудан многозначительно ухмыльнулся.
— Ваша дочь, Миёси-сан, сделала так, что Мицубиси-банк ополчился против Министерства Обороны и, оставаясь в рамках закона, всеми доступными путями создаёт неудобства армейскому ведомству. Точнее, его сотрудникам, — за военного ответил полицейский. — Банк — лишь верхушка айсберга. Есть основания полагать, что он олицетворяет отношение крупных промышленников, какой-то их части.
— Но это категорически не мой уровень! — Борёкудан искренне распахнул глаза. — Господа, мне льстит ваша уверенность, но если бы я… вы поняли. Теми структурами заруливают никак не из наших штаб-квартир!
«А из вашего кабинета министров» вслух не прозвучало.
— Если она это сама провернула, пока я здесь, тем более не понимаю, зачем вы пришли ко мне и что могу сделать я.
Чиновники переглянулись.
— Миёси-сан, вы действительно не в курсе? — вопрос озвучил министр.
— Клянусь. Кстати, Мацуи-сан, вы не в курсе, а кто ей в банке такую протекцию составил? Должно же быть какое-то должностное лицо, которое её поддержало? Как называется должность?
— Председатель правления.
Пару секунд оябун переваривал, его красноречивая мимика явно не укрылась от собеседников — их лица стали более кислыми.
— А попросить вашу дочь вы можете?
— Попросить могу, но не гарантирую результат. Уже объяснял, почему.
— Звоните, — Мацуи нервно поднялся. — Пожалуйста. Если возможно, просто попросите её встретиться с нами двоими, хоть какой-то шанс.
— Когда поедете, что ей сказать? Куда ей прибыть?
— Прямо сейчас. Если позволите, мы в вашу штаб-квартиру, самое удобное место.
Изумлённый взгляд армейского, устремлённый на старшего Миёси в тот момент, когда оябун доставал из-под подушки телефон, стал для оябуна самым приятным моментом за весь необычный визит.
Вояка, несмотря на громкое название должности (и теоретическую крутизну своей конторы), в прикладных реальностях собственной родины ориентировался даже меньше, чем казалось в первой половине разговора.
* * *
— … диагноз налицо. — Врач что-то заполнял в планшете, кроме них двоих в кабинете никого не было.
Хину, дьявольское отродье, разработала и провернула план ничуть не хуже его собственного. Или это не Хину, а Йоко, внучка сестры?
Без разницы. Хироя старательно изображал потерянного и убитого жизнью с того самого момента, как его отделили от вырубленной охраны Мацусита и банальным образом под руки унесли, куда хотели.
К сожалению, старческое тело уже не то, чтобы раскидать мордоворотов из физзащиты. О том, что он бы с этими ребятами и в молодости не справился, старик не подумал.
Телефон врача зазвонил.
— Да… нет, на приёме… Нет, уже закончил, потом в банк…
Следующую половину минуты медик ухитрялся делать сразу два дела — разговаривать и строчить в планшете.
На второй или третьей фразе Хироя сделал стойку — его, похоже, всерьёз не принимали.
Зря. Даже если та болезнь есть, ресурсов в его руках всё равно несоизмеримо больше, чем у сидящего напротив человека в зелёном халате.
— Какой размер кредита? — жёстко потребовал патриарх, когда доктор закончил разговаривать.
— Зачем вам? — врач удивился.
— Неважно, я случайно услышал, — динамик чужого смартфона был действительно громким. — Я же могу сделать пару звонков?
— Тут не тюрьма! — возмутился медик. — Вас привезли для оказания помощи близкие люди!
— Позвонить могу?
— Да звоните кому угодно! — зелёный халат вернулся обратно в планшет.
— Мой телефон забрали, могу с вашего?
Собственные гаджеты у Хироя зачем-то аккуратно изъяли ещё в небоскрёбе.
Хозяин кабинета без слов разблокировал экран и толкнул смартфон по столу.
Хироя, недолго думая, открыл банковское приложение владельца — было заблокировано