* * *

— Не дело это, бегать с моими формами, — запыхавшись, констатировала Миёси-младшая, сворачивая за угол и оказываясь на месте столкновения.

Двое сопровождающих молча шагнули вперёд и заняли место между ней и разгорающимся мордобоем. Свою клановую принадлежность они не скрывали: характерные рубахи под такими же костюмами, татуировки в разрезе ворота и на руках, определённые аксессуары.

— Минута двадцать! — проорал Дэнда-кун, фиксирующий для своих хронометраж с начала стычки.

Кроме прочего, он отслеживал и все перемещения в пределах видимости.

— Давим! — старший «танков» сделал поправку на время.

В руках якудза, сражавшихся голыми кулаками, появились телескопические дубинки и прочий арсенал, соответствующий моменту.

После того, как обе куруги армейских «затормозили», представители Эдогава-кай в процессе размена ударами пару раз пытались уладить конфликт условным миром — но похитители Решетникова джентльменские предложения противной стороны оставили без внимания.

Напрасно.

— Огнестрела у этих нет! На борту куруг специального снаряжения нет! Страхующих вокруг нет! — Дэнда-кун, выполняющий роль живого сканера, быстро обеспечил сводную группу информацией.

Пара из ресторана, сверившись взглядами с Моэко, отправилась на помощь товарищам. Расстановка сил резко изменилась: двое приближённых оябуна являлись, если можно так выразиться, прикладными специалистами очень высокого класса. Те же армейские, проявляя чудеса высокого морального духа, в техническом плане и в подмётки элите Эдогава-кай не годились.

Закономерный результат не заставил себя ждать. Меньше чем через минуту экипажи куруг были уложены лицами в асфальт, из первого внедорожника извлекли вяло подёргивающегося Решетникова и пару министерских: того, кто работал тазером и второго, который отвлекал пострадавшего разговором в момент прилёта сзади.

Один из «официантов» вопросительно взглянул на дочь главы Эдогава-кай. Та кивнула.

Ближайший министерский, вытирающий лицом дорогу, за долю секунды взлетел на ноги, будучи поднятым под руки парой ну очень крепких оппонентов:

— Кто среди вас старший?

Армейский промолчал.

Моэко сделала два шага и отстранила своего человека, уже заносившего кулак:

— Моя фамилия Миёси. Вам что-то говорит?

В глазах вояки мелькнуло узнавание. Новости смотрят, удовлетворённо отметила якудза, и продолжила:

— Если спрашиваю Я, лучше отвечать. Насмешки во взгляде оставьте для более подходящих случаев… — договорить не случилось.

На асфальте из положения лёжа резко сел Решетников (его с аптечкой как раз обхаживали свои):

— Вон тот главный! — Такидзиро, морщась, вытянул руку. — Зачем мощность на максимальную ставить…

— Я старший! — одновременно с ним голос подал тот, с кем товарищ беседовал, когда его вырубили. — Пожалуйста, подойдите ближе, нужно поговорить!

Тип явно не хотел, чтоб слышали другие.

Миёси-младшая приблизилась к мужчине за сорок, зафиксированного в положении стоя и удерживаемого под руки:

— Занятная между нами разница — у меня от своих людей секретов нет, в отличие от. Заставляет задуматься, не правда ли?

— Мои секреты — секреты от всех присутствующих, в первую очередь от вашего сброда! — Под её давящим взглядом министерский нехотя признал. — Да, от наших тоже. Чего вы хотите? — вопрос был задан без перехода.

— Чего мы хотим… вопрос на миллион, — борёкудан покачалась с пяток на носки. — Такидзиро-кун, без тебя могу не справиться. Ты в состоянии поучаствовать в разговоре?

— С трудом, — проворчал товарищ, кое-как поднимаясь. — И с превеликой неохотой. Спасибо за помощь, огромное.

— Всегда пожалуйста, — Моэко где-то демонстративно взяла светловолосого под руку.

В другой обстановке жест, возможно, мог сойти и за нейтральный (особенно на приёмах с иностранцами), но не здесь и не сейчас.

— Такидзиро-кун, помоги понять, чего мы хотим, — промурлыкала дочь оябуна, удивляя по максимуму собственных людей.

До сего момента эмоциональных откровений роковой женщины в исполнении Миёси-младшей братья не видели, хоть бы и несколько наигранных.

Впрочем, дисциплина Эдогава-кай армейской не уступала и на лицах борёкудан никаких эмоций чужаки не прочли.

— Меня вы успешно вытащили, спасибо ещё раз, — Решетников стремительно приходил в себя, судя по меняющимся на ходу интонациям. — Неожиданно. М-м-м, простого человека якудза защищает от, восклицательный знак, официальной вертикали. В голове бардак, прошу извинить. Чем именно помочь?

— Я сейчас за двигатель, а ты, пожалуйста, побудь тормозом. Если разгонюсь чрезмерно, дай знать, — откровенно ответила Моэко. — Так, что у нас здесь… Целый подполковник, — свои дисциплинированно подали пластик служебного удостоверения собеседника.

— Всё ещё Томимацу? Да ну, Такааки-кун! — делано удивился Решетников, через чужое плечо мазнув взглядом по документу. — Бегать столько лет с одним и тем же именем? Не перебарщиваешь?

Министерский поморщился — замечание явно попало против шерсти.

— А дата выдачи какая?.. — Такидзиро перевернул прямоугольник. — Ух ты, свеженькая. Что-то у вас там совсем фантазия остановилась, — его взгляд резко повеселел.

— Миёси-сан, время! — «официант» мог себе позволить врезаться в разговор. — Возможно, лучше переместиться в более подходящее место — здесь открытая улица, — проговорил он совсем тихо и прямо в ухо.

— Полиции не боюсь, — ответила дочь оябуна, не понижая голоса. — Имело место покушение на похищение человека, хотя окончательная квалификация — дело следствия. Я, Миёси Моэко, случайно оказалась свидетелем и пересекла зарождающееся преступление в зародыше. Полиции буду только рада, — она обернулась к сятэйгасира-хоса, до сих пор не снявшему специальные очки с поляризацией, позволяющие хоть и плохо, но видеть сквозь тонировку чужих машин. — Дэнда-кун, момент нападения на Неприкасаемого зафиксирован по всем правилам?

— Да. — Специалист по любому транспорту, имеющему колёса и двигатель, лаконично похлопал по карману пиджака. — Видеорегистраторы, из разных точек, камеры высокого разрешения с телескопической фокусировкой. Несанкционированного наблюдения не было — мы случайно ехали по той же улице, случайно попали в кадр. То есть, поймали.

В некоторых ситуациях людей Эдогава-кай не нужно было учить тому, что для них и так являлось азбукой.

Моэко тщательно отслеживала эмоции бывшего сослуживца Такидзиро и увиденное ей не нравилось: подполковник был рассадован, зол, но не боялся.

— Такааки-кун очень быстро реагирует, — пояснил поддерживаемый ею Решетников. — Ты сейчас обозначила, что методов жёсткого допроса применять не планируешь, вот он и расслабился. В более дальней перспективе им, с его точки зрения, ничего серьёзного не угрожает.

— Когда это я такое сказала? — оживилась дочь оябуна. — Вроде гарантий безопасности не озвучивала, перейти к допросу вручную могу прямо сейчас — видеозапись нападения на тебя всё спишет.

— Не «когда». «Чем», — друг покосился на спутницу. — Тем, что открыто обозначила намерение передать их в полицию.

— Старею, — «огорчилась» младшая Миёси. — Да, лопухнулась.

— Такааки-кун не боится полиции, — продолжил хафу. — Для него это очень нежелательное развитие событий, но максимум, на который он рассчитывает прямо сейчас — попрут со службы. Его и начальника плюс старшего этих,