— Бляха-муха!

На несколько мгновений воцарилась тишина, если не считать приглушенных разговоров. Один из троицы за соседним столиком ушел к барной стойке за напитками, пока долговязый очень плохо пересказывал довольно хороший анекдот.

Затем рояль выдал мягкое задумчивое вступление, и к нему вдруг присоединился женский голос — одновременно сильный, сочный, чувственный и грустный. Звук тихой вначале песни стал постепенно нарастать.

Банни не обернулся. Он так и застыл со стаканом в руке, забыв обо всем, пока голос заполнял собою зал:

Голос плавал вокруг Банни, продолжая теперь уже бессловесную мелодию, которая, казалось, шла вразрез с аккомпанементом и в то же время идеально с ним гармонировала. Рояль и женский голос переплетались друг с другом так, как Банни никогда прежде не слышал.

Голос долговязого с соседнего столика ворвался как незваный гость. Мужчина стал громко перепевать мелодию, намеренно фальшивя.

— Тише, Виктор.

— Лучше бы сыграли Фрэнка Синатру. Что-нибудь знакомое.

Рука Банни оказалась на затылке долговязого прежде, чем тот успел что-либо сообразить. Банни притянул его голову к себе и наклонился к уху:

— Сейчас тебе лучше помолчать.

Банни оттолкнул его с несколько большей силой, чем требовалось.

Вокруг него снова поплыли бархатные слова:

Тем временем Гринго стоял возле одного из двух писсуаров и изливал ему свои накопившиеся проблемы.

— О, кайф-то какой!

Рядом с ним выросла и прислонилась к стене вполне ожидаемая фигура Дэймо Марсдена.

— Ну чё, принес?

Гринго бросил взгляд вниз.

— Не сейчас, Дэймо, если только ты не рассчитываешь направить наши отношения в неожиданное русло.

— Капец смешно. Где мои деньги?

— Еще раз: сейчас у меня немного заняты руки. Но если ты не против подержать…

Усмехнувшись, Марсден отошел в сторону и оперся о раковину.

Гринго энергично стряхнул и отодвинулся от писсуара. Обернувшись, он увидел Марсдена, стоявшего с протянутой рукой. Гринго кивнул на раковину.

— Гигиена, Дэмиен. Ты не представляешь, что я сегодня трогал.

Марсден нехотя подвинулся. Гринго тщательно вымыл руки, после чего потянулся к одноразовым бумажным полотенцам и стал вдумчиво ими вытираться. Марсден посмотрел на потолок и вздохнул.

Все так же удручающе неторопливо Гринго бросил использованные полотенца в урну и вытащил из кармана пачку банкнот.

— Две «штуки».

— Шутишь? Ты должен мне восемь.

— И вот как раз две. Остальное получишь на следующей неделе.

Марсден сделал шаг. Несмотря на то что Гринго был высок, почти двухметровый Марсден навис над ним подобно башне.

— Кажется, ты перепутал меня с кассой взаимопомощи.

— А ты, кажется, путаешь меня с кем-то, кто тебя боится, Дэмиен. Не забывай, кто я.

— За это не переживай, — ответил Марсден, — не забуду. Интересно, что скажут твои боссы, когда узнают, что один из их любимчиков залез в карточные долги?

— Только попробуй начать это выяснять, Дэймо, и ты окажешься в мире боли. Да успокойся ты. Остальное верну на следующей неделе.

— Тех, кто творит подобную херню, обычно бьют.

— Да ну? — Гринго спокойно посмотрел в глаза собеседнику. Он почти зримо видел вычисления, бегающие взад и вперед за зрачками Марсдена. — Не пытайся блефовать, Дэймо, у тебя это плохо получается.

— Если ты хорошо разбираешься в блефе, Гринго, как так вышло, что ты «торчишь» мне восемь «кусков»?

— Не повезло с картами, всего-то делов. Временная неудача.

Марсден отступил на шаг.

— Вот как? Почему же я слышал, что ты задолжал не только мне?

Гринго рассмеялся и вдруг молниеносно ударил Марсдена по почкам, тут же отступив в сторону, когда здоровяк рухнул на пол. Ухватившись за горсть сальных волос, он поднял его голову.

— Если еще раз услышу, что ты меня с кем-то обсуждаешь, Дэмиен, то наша следующая беседа будет не такой вежливой. От человека в твоем положении я жду некоторой доли сдержанности. Ты меня понял?

— Блядь, ты хоть знаешь, с кем связался? — сипло прохрипел Марсден.

Гринго наклонился и сладчайше улыбнулся.

— А мне плевать. Остальные «бабки» получишь на следующей неделе. До тех пор держи рот на замке. Все понятно?

Марсден долго смотрел Гринго в глаза, прежде чем едва заметно кивнуть.

Гринго отпустил волосы и вытер ладонь о джинсы. Затем бросил перед собой на пол две «штуки».

— Вот твои деньги. Только не забудь помыть руки. Пол тут отвратительный.

Песня подходила к концу, когда Гринго сел на свое место.

— Ну и как ты тут…

— Тихо!

Ответ Банни Гринго явно застиг врасплох. Напарник сидел с закрытыми глазами, с выражением созерцательной безмятежности на лице.

Гринго посмотрел на сцену за его плечом. Чернокожая женщина, ранее разливавшая напитки, теперь присоединилась к Ноэлю. У нее были длинные темные волосы, густая прядь которых почти полностью закрывала правую сторону лица. Она была чуть ниже среднего роста, с карими глазами и полными губами. Облегающее платье выглядело будто из 1950-х, но оно ей очень шло. Видеть ее было немного странно, ведь именно она обслужила его несколько минут назад в баре, однако теперь женщина производила иное впечатление: в ней будто внезапно включили внутренний свет. Она не обращала ни малейшего внимания ни на кого в зале, она просто пела, покачиваясь в такт музыке; пела нежную песню в большой винтажный микрофон с серебристой решеткой.

Наконец рояль доиграл последние аккорды, и зал взорвался аплодисментами. Несмотря на то что гости хлопали с неподдельным энтузиазмом, на ноги поднялся только один. В ответ на аплодисменты женщина смущенно улыбнулась и вернулась за стойку бара.

— Великолепно. Это было охеренно!

— Э-э, Банни?

— Ну что за голос! Потрясающе.

— Хм, да… Вообще-то, никто уже не хлопает.

Банни посмотрел на свои руки, словно с удивлением осознав, чем они до сих пор занимались.

— Ну да, ага… — Он покраснел. — Очень здорово.

Банни сел обратно на место.

Ноэль заиграл веселую мелодию — без вокального сопровождения, если не считать его случайные матерные выкрики.

— Послушай, дружок, — заговорил Гринго. — Я понимаю, что немного задержался в туалете, но, боюсь, ты занял не свое место. До того как я ушел, тут сидел мой друг, который ненавидит джаз, и он вернется с минуты на минуту.

— Отвянь, это был не джаз, это было… Даже не знаю, что это, но это точно не…

Гринго посмотрел на бар, за которым женщина вновь обслуживала посетителей.

— А еще она чертовски мила.

— Что? Серьезно? — спросил Банни. — Наверное… Я даже не обратил внимания.

Он взглянул на бар, потом отвел взгляд, потом еще раз взглянул украдкой.

Поднося стакан к губам, Гринго оценивающе посмотрел на напарника.

— Если бы я хоть на секунду уверовал, что ты не обратил на нее внимания, то немедленно предложил бы понизить тебя на одно звание.

Он опрокинул в себя