– Пристегнитесь, бродяги. Джинкс, не желаешь занять место капитана? – парень обратился к Насте.
Но я позволил себе вмешаться в их разговор:
– Так ты пиратский капитан, Настя? Я думал, капитан – это твой отец.
– Джинкс, капитан “Черноморского синдиката” со своей флотилией, Янг Рог – барон и командор всех кораблей синдиката, – рыжеволосый вамбас переключился на меня. Ответил он по-дружески, как приятелю, без ноток угрозы или недовольства. Видимо, то, что мы друзья Насти, для него имеет какой-то вес.
– Не, Беррхем, давай лучше ты к нам. Я вас познакомлю. Артем, это Влад, Влад, это Артем. Ну а ники, вы сами видите.
И мы пожали друг другу руки. У него было сильное рукопожатие и очень грубая, как кора дерева, кожа. А Настя тем временем продолжила:
– Это Дима “Бишкек”, и Гриша “ОУКБ” – мой парень.
Если бы Беррхем не сидел – упал бы. На его лице заиграли все краски мимики. Видимо, последние два слова в речи Джинкс, его добили.
– Насть, не гони, а…
– Влад, а чего ты удивляешься?
– Ну, если честно, я думал, что ты лесби.
– Что?! – Настя подскочила, схватив в руку косу с вплетенным “Листом Иггдрасиля”. – Расчехляй мотовилово, мальчик. Будем из тебя подружку мне делать!
– Настя, тут несовершеннолетние, – Бишкек взял ее под руку и, когда она обернулась, кивком указал на Алису.
Видимо, у Насти имидж “своего парня” в обществе пиратов. И сейчас, один из них вдруг узнал, что его друг оказался девушкой: с сиськами и бабскими тараканами. Джинкс села на свое место, но взглядом продолжала расчленять бедного парня, который сейчас, кажется, вот-вот потеряет сознание. Нужно было срочно сменить тему.
– Алиса, – начал я, – это что такое с утра было? Поясни-ка нам.
– Вы ничего не понимаете! Я сижу на этой базе как в клетке, знаете, сколько хобби я перепробовала? Сколько книг перечитала?
– Но это…
– Это повод, да-да, повод! А Настя рассказывала, как весело там, в мире. И…
Ее перебил Беррхем:
– Эй, босота, вы чего с неписью возитесь?
– ОНА – НЕ НЕПИСЬ! – Мы хором заорали на Влада, и даже Плинтус с плеча Бишкека зашипел, обнажив резцы.
Бедняга Влад второй раз за несколько минут пожалел, что открыл рот и еще сильнее вжался в кресло.
– Нет, Вадимка, сделаем мы из тебя немую подружку. – Джинкс угрожающе заулыбалась. Сейчас это была не Настя, а именно Джинкс.
– Алиса, продолжай, – нужно было вернуть разговор в прежнее русло.
– Ну вот, отец меня ни за что не отпустил с вами, боится.
– И его можно понять. Ведь никто не знает, что будет, если ты умрешь.
– Не умру, вот скажите, а кто из вас так может?
И тут произошло необъяснимое: девочка протянула руку к корпусу корабля и ущипнула его. И металл поддался, будто надутый шарик. Потом девочка, держа двумя хрупкими пальчиками, стала оттягивать на себя корпус. И корпус корабля ей полностью поддавался. Алиса проявляла то, о чем говорил ее отец – мяла пространство игры. Если бы она проделывала такое в реале, ее сочли бы святой или ведьмой. Затем Алиса разжала пальцы, и корпус корабля вернулся на место, будто резиновый. Сейчас, стена корабля была такой же, как и до этого. Что это? Чудо? Наверное, всё-таки чудо. Сейчас, рядом с нами сидела девочка со сверхспособностями.
– Ахиреть! – выдохнул Бишкек.
– Так-то, дядя Дима, а меня держат, как в тюрьме.
Долго посидеть у нас не получилось. Буквально через минуту Алиса резко повернула голову в сторону кормы корабля и произнесла:
– Там папа.
И в этот момент в корму прилетело. Корабль резко тряхнуло, но повреждений не было.
– Твою мать, Беррхем, Все щиты на корму. – Крок сейчас орал как ненормальный.
– Внимание, бродяги, работает ПВО. Держитесь за все, что приколочено! – Беррхем уже сидел в кресле командира корабля и отдавал приказы экипажу, попутно управляя энергосистемой и силовыми щитами со своей приборной панели.
– Не поверишь, Вадя, по нам сейчас лупят из ма-а-аленького ручного рейлгана. Волына с ПСИ-прицелом, херачит снарядами со скоростью в десять-двенадцать махов, так что маневрировать нет смысла. Тупо, все щиты на корму и газу.
– Может, развернемся и аннигилируем выскочку?
– Нет! – Наша четверка снова единогласно выкрикнула, а Джинкс снова потянулась к ножу.
–
В итоге было еще два попадания, которые приняли на себя энергощиты, пока мы не вышли в стратосферу. Из пилотского отсека выглянул Беррхем и с улыбкой произнес:
– Расслабьте булки, Господа. Мы ушли из зоны обстрела. До варпа сорок минут и час сорок в варпе. А сейчас, наша стюардесса Гессер предложит вам холодные закуски и прохладительные напитки.
Из-за его спины вышел пират размерами с платяной шкаф в легкой броне, поверх которой был надет розовый передник, а на голове была такая же розовая пилотка. В руках он держал поднос с бутербродами и графином. Проходя мимо, каждый, кто брал с подноса еду, отпускал едкий коммент и получал в ответ маты. Только Настя ущипнула его за задницу, но парень смолчал и даже покраснел.
Гессер. 41 уровень. Гронг/Человек. Пират.
Видимо он не разделял всеобщего веселья над его формой. А я теперь окончательно убедился, что все пираты, отчаянные на оба полушария. А Некро ответил на мой вопрошающий взгляд:
– Месье проигрался в карты. – А когда я заулыбался, он продолжил. – Зря лыбишься! Спорим на твой билд, что не пройдет и недели, как ты тоже примеришь этот передник, красавица ты моя.
– Да пошел ты. – Я только и нашел что ответить.
Действительно, моя морда, сейчас напоминала головку зрелого сыра. Всё лицо было покрыто струпьями и коростой от ожога. Джинс меня убедила, что часов через двенадцать я буду как новенький, но пока придется походить так. Мы, наконец, сбежали и хоть мне было прекрасно на этой дикой планете, но я не жалел, что покинул ее. Лучше так, чем попасть в виртуальный ад на планете Лимбо. Не видеть пять лет света звезд, все время находиться под землей и знать, что у тебя над головой Мертвая порода с кипящими океанами кислоты и запредельным давлением. Так и свихнуться можно. И хоть на Лимбе я должен был быть лишь в качестве обслуживающего персонала для настоящих его узников, все равно, такая перспектива грела мало.
Лимб – планета-тюрьма для преступников с тяжкими и особо тяжкими преступлениями. Насильники, террористы, серийные убийцы и прочий сброд, отбывал наказание на Лимбе. А мы должны были обслуживать эту тюрьму. Не думаю, что наши условия были бы сильно лучше, ведь не зря туда направили только тех, кто отказался от такого “подарка”, как нейроинтерфейс от корпорации. Теперь я тоже был уверен, что этот “подарок”– сыр в мышеловке.
Это утро было слишком насыщенным событиями, поэтому я откинулся