«Не беги, – повторяла она про себя, пытаясь сконцентрироваться. – Сохраняй хладнокровие». Ей очень хотелось успокоить свое бешено стучащее сердце, но никак не удавалось. Со злобным воем рядом пронеслась чья-то белая тень. Настолько близко, что достаточно было протянуть руку, и Эмма могла бы коснуться привидения.
Девушка прижала руки к телу, боясь ненароком коснуться призрака. Ей ни за что на свете не хотелось оставаться наедине с этим созданием. Кто знает, к каким это может привести последствиям. «Уходи! – шепнул ей внутренний голос. – Нужно выбираться отсюда как можно быстрее. Ты нашла то, что искала, тебе незачем здесь оставаться». Но она по-прежнему не знала, где в этой тьме выход, и могла двигаться лишь наугад. Хотелось надеяться, что направление она выбрала правильное.
Нерешительно девушка сделала несколько шагов в темноте, как вдруг почувствовала, что каменная плитка под ногами стала мягкой и вязкой, будто твердый камень превратился в жидкое болото! Эмма почувствовала, что начинает медленно погружаться в эту жижу. Она попыталась вытащить ноги из холодной тины, но с каждым движением ее засасывало все глубже и глубже. Неужели ей суждено здесь погибнуть?
Почему-то Эмма вспомнила памятку о том, как себя вести на болоте: нельзя барахтаться, делать резких движений. Нужно избавиться от поклажи и, опираясь на что-нибудь, постараться придать телу горизонтальное положение. «Какая чушь, – подумала она. – Откуда здесь, внутри дома, болото?» Но все же она сделала так, как советовала инструкция. Из последних сил цепляясь за стены, Эмма легла. Она снова услышала противный вой, от которого ее бросило в дрожь.
– Почему ты не показываешься мне? – хрипло выкрикнула Эмма. – Или твоей смелости хватает лишь на то, чтобы пугать маленьких мальчиков?
Ответа не последовало.
– Позволь мне уйти! – продолжала она, чувствуя, что бороться с трясиной становится все тяжелее. – Я не сделала тебе ничего плохого. Позволь же мне вернуться домой!
И снова никакой реакции.
Впервые Эмма рассердилась на себя за свое легкомыслие: за то, что не верила слухам о привидении и только посмеивалась над своей тетушкой и другими людьми. Теперь она не сомневалась в существовании потусторонних сил – призрак ли это герцогини Макдауэлл или кого-нибудь еще. Но больше всего она злилась на себя за то, что пришла сюда, полагая, что в сумерках быстро найдет злополучный фонарик и так же легко вернется домой. Тетушка была права: этот замок стоит обходить стороной. Кто знает, сколько измученных душ погубила здесь Утопленница Мэри. И теперь, судя по тому, как трясина засасывала девушку, станет на одну душу больше… «Влюбленные! – осенило ее. – Надо звать их!»
– Катерина! Ричард! – крикнула изо всех сил Эмма. – Помогите мне! Разве вы не видите, что она со мной делает?
Внезапно в комнате стало светлее. Повернув голову к двери, она увидела, что в проеме кто-то стоит. Это, однако, были не призраки влюбленных, а хозяин поместья Джозеф Хэмптон.
* * *
Первым делом Эмма посмотрела под ноги. К ее изумлению, она стояла на твердой каменной плитке, а значит, болото было лишь иллюзией испуганного разума.
Она повернулась к хозяину замка, который с подозрением и даже с возмущением продолжал смотреть на незваную гостью. Еще бы: она вторглась без спроса в его дом. Когда девушка окончательно оправилась от шока, она отметила, насколько элегантно одет хозяин: темно-синий костюм в тонкую полоску, идеально подобранный галстук в тон и белоснежная рубашка. Ботинки были начищены до блеска, будто только-только с витрины. В левой руке он держал дорожную кожаную сумку.
Ситуация в самом деле была весьма неловкой. Хэмптон определенно принял ее, начинающего адвоката, за взломщицу:
– Стойте на месте, не двигайтесь! Надо же, незваная гостья. Поднимите руки! Медленно!
Эмма подняла.
– Теперь выворачивайте карманы. Что вы уже успели унести?
Девушка повернулась, показав хозяину руки, в которых был лишь сломанный фонарик. Хэмптон с недоверием осматривал девушку:
– Где ваша сумка? В доме кто-то еще? Есть сообщники?
– Я могу все объя…
– Вы уже осмотрелись здесь? – перебил ее хозяин. – Уже знаете, где я храню самые ценные вещи. Или мне стоит показать вам дом?
Эмма покраснела, ей был неприятен его сарказм:
– Мистер Хэмптон, я могу все объяснить.
– Да уж потрудитесь!
– Я не вламывалась в ваш дом…
– Неужели? Вы просто вошли без разрешения?
– Пожалуйста, дайте сказать! – резко ответила Эмма. – Я не сделала ничего, за что мне должно быть стыдно!
– Значит, по-вашему, я сейчас должен вас похвалить? – мужчина немного расслабился, поняв, что гостья не представляет опасности. – Надо признать, это интересная точка зрения.
Эмме безумно захотелось влепить ему пощечину. Какое право он имеет говорить с ней в таком тоне, даже не выслушав до конца!
– Меня зовут Эмма Уокер, – выдохнув, сказала девушка. – Я учусь на адвоката, а сейчас, во время каникул, живу в деревне у тети. Возможно, вы знаете ее – Маргарет Пейдж.
– Знаю, – коротко бросил Джозеф.
Он подошел поближе и в упор посмотрел на девушку:
– У вас есть две минуты, чтобы объяснить мне ваше пребывание в моем доме. И, будьте добры, назовите мне хоть одну стоящую причину, почему я не должен прямо сейчас звонить в полицию. Впрочем, должен признать, меня удивляет ваша смелость! Или вы не слышали слухов о том, что в этом замке живет привидение? Утопленница Мэри – так ее называют в деревне.
– Мне известно об этом.
– Тогда еще раз преклоняюсь перед вашим мужеством.
Эмма протянула ему карманный фонарик:
– Я пришла сюда за этим, – сказала она и пересказала ему вкратце рассказ Тома Вулли. Она добавила, что просто решила помочь мальчишкам и что очень надеется, что он, Джозеф, простит им их шалость. – Считаете ли вы эту причину стоящей?
В глазах хозяина замка появились озорные искорки:
– Вы в душе еще ребенок, мисс Уокер. Совсем как эти мальчишки. Не иначе как жажда приключений и авантюризма двигала вами, когда вы решили помочь ребятам.
– Так вы не станете жаловаться на них?
– Вы что же, считаете меня совсем бесчувственным? Я ведь тоже когда-то был ребенком!
– Уф, ну и славно, – улыбнулась Эмма, радуясь, что все благополучно закончилось. – Извините меня за вторжение в ваш дом.
– Я в ответ тоже прошу меня простить, мисс Уокер, за то, что говорил обидные слова. Ну, поставьте себя на мое место: прихожу домой и нахожу здесь совершенно постороннего человека. Что мне еще было думать?
– Я вас понимаю, –