Мне было мало такого скупого ответа.
— А где ратуша?
— На главной площади самое большое здание. С часами.
— А где главная площадь?
Вместо ответа он махнул рукой в нужном направлении.
— Спасибо вам большое за помощь! — Я изобразила легкий реверанс и капитан стражи с явным облегчением поспешил уйти.
По пути к площади я миновала несколько кварталов, и все в гору. Бедные развалюхи опять сменились домами зажиточных горожан, а затем и каменными строениями богачей.
Главная площадь Мейнланда. Похоже, и вправду базарный день.
Несколько рядов палаток, крытых тканями разных цветов. В одном ряду торговали древесиной, рудой и всевозможными камнями, в другом — городские кузнецы, каменщики и плотники представляли свои изделия. Дальше продуктовый ряд, где живые птицы соседствовали с булками пекарей и колбасами мясников, а следом ряд, где продавались разные ткани и кожа, и пестрели одежда и шляпки.
Я заблудилась бы там уже через минуту, но над площадью нависали два громадных здания, служа ориентирами: огромный собор со шпилем, который я видела еще на дороге, и ратуша напротив него. Если здание собора стремилось ввысь, приближаясь к божественному, то ратуша наоборот расползалась в стороны — широкое здание было всего в три этажа. Каждый этаж при этом был выше любого городского дома, а все три охватывали полукольцом почти пятую часть главной площади. Над главным входом, украшенным колоннами, висели часы.
Такие же монументальные, как и здание ратуши, они занимали в высоту почти весь верхний этаж. Стрелки на часах показывали восемь утра. Это было так успокаивающе — я почти ожидала увидеть там древние часы, которые вручную останавливались на рассвете на «первый час дня» и полдень становился бы шестым. Но нет, циферблат был обычным, двенадцатичасовым.
— Яйца! — раздался зычный голос неподалеку.
— Туфли! — донеслось из ряда кожевенников.
Я начала прокладывать путь сквозь это пестрое разнообразие. Видимо, мой вид и запах были настолько неприятны, что передо мной толпа расступалась, отворачивая лица и зажимая носы.
— Яйца! — снова прокатилось над рынком.
— Туфли! — вторил ему оппонент–обувщик, явно стараясь превзойти в громкости голоса и дальности раската звука.
— Яйца!!! — принял вызов яйцеторговец, усилив звучание.
Я уже почти миновала площадь, когда из рядов кожевников донеслись звуки драки.
— Чай! Травяной чай! Настой жизни! Отвар красоты! — присоединился к общей какофонии высокий женский голос. В лавке, крытой зеленым в белую полоску тентом, за прилавком стояла та самая пухлая женщина, что ранее встретилась мне на воротах. Я привычным образом открыла ее подсказку.
Сколько в городе разных званий, восхитилась я. Аристократы, дворяне, граждане, герцоги. И кто в этой чехарде я? Ночью, когда я «унаследовала» кладбище, я лишилась звания «Крепостной», но какое приобрела в таком случае?
Я снова пошарила взглядом над собой, но никакого намека на подсказку не увидела. Ну что за засада!
К травнице тем временем подошла довольно богато одетая дама и, указав на пару пучков и пузырьков, протянула руку ладонью вверх. На ладони возникла горка монет, и сразу же травница накрыла эту кучку своей ладонью. Деньги пропали из вида. Дама–покупательница забрала пузырьки и пучки трав, спрятав их в небольшом кошельке, прикрепленном к поясу.
Куда делись деньги, я так и не поняла. Дама не доставала их из кошелька, а травница не прятала их в свой. Они просто появились на ладони одной и исчезли под ладонью другой. То есть, у меня на самом деле могут быть деньги, но я их не вижу? Как бы проверить это?
Я заозиралась, разглядывая разложенные на прилавках товары.
Так, стоп. Мне надо купить дом. Это главное.
В ратушу меня все же пустили. Стражники скосили на меня глаза, но выправка и уставная стойка не позволили им большего.
Пройдя в высокие двери, я оказалась в холле. Огромном, величественном, подавляюще роскошном. Вдоль одной из стен шли двери, в них туда–сюда сновали клерки и просители. По другую сторону на стене были вывешены портретные рамы в виде сложной иерархической структуры. На самом верху был один портрет, ниже два, под ним ещё три и так далее вниз, до девяти нижних портретов. Часть изображений отсутствовала. Около них висели маленькие портреты, от одного до четырех.
Около края портретной иерархии притулилась небольшая стойка, к которой стояла очередь. И на моих глазах, стоило очередному просителю отойти от стойки, как возле одного из низовых портретов возник еще один, поменьше. Очередь продвинулась вперед. Следующий господин, смутно кого–то напомнивший, наклонился над стойкой.
— Добрый день, — сказал ему клерк, — чем могу помочь? Желаете потратить много, неприлично много или возмутительно много денег?
Господин усмехнулся и протянул руку в том же жесте, что и дама на рынке. А я вспомнила, где его видела: там же, у ворот.
— Тут вы правы, это просто неприличная сумма. Я хочу купить титул аристократа!
Клерк провел рукой над возникшей горкой денег, и она исчезла.
— Ожидайте.
Покупатель титула отошел, очередь продвинулась еще. Кажется, мне тоже надо туда.
Встав позади всех, я продолжила рассматривать холл. Напротив главного входа, поднимаясь к противоположной стене, располагалась громоздкая лестница. На втором этаже были еще кабинеты, но там никто не ходил. Очередь передо мной как–то незаметно и быстро рассосалась. То ли клерк всех быстро обслужил, то ли дело во мне… Но я оказалась перед стойкой просто с поразительной скоростью.
— Добрый день, прекрасная ле… простолюдинка, — все так же доброжелательно, как и со всеми другими, сказал клерк. — Сегодня прекрасная погода. Надеюсь, она будет такой и ночью, ведь у вас нет крыши над головой.
— Я как раз по этому поводу. Я хочу купить дом.
— Это не ко мне. Вон в том кабинете оформляют сделки с недвижимостью. — Клерк тут же потерял ко мне интерес, но почти сразу встрепенулся. — Но вам там ничего не продадут. Вы не горожанка.
— И как стать горожанкой? — чуть сердито спросила я. Нерасторопность игровых подсказок уже начала меня утомлять.
— Вам следует пожертвовать всего лишь скромную сумму в пять сотен марок, и я выпишу нужную бумагу, — расплылся в улыбке клерк.
Я подняла руку и раскрыла ладонь, также, как видела раньше. Вздохнула. Попыталась снова. Клерк смотрел то на мою ладонь, то на меня. Наконец его взгляд замер в точке где–то на ладонь выше моей головы, а потом он покачал головой.
— Не стоит тратить зря время. У вас нет нужной суммы. Приходите позже.
Вздохнув, я отошла от стойки.
Около кабинета, на который указал мне клерк, висела табличка.
Какие цены! А мне еще нужно и пятьсот марок на «пожертвование», чтобы стать горожанкой. И до вечера осталось не так