— Он не назвался, — мрачно ответила Одри. — Посоветовал не ходить к ущелью, в котором обитают дикие звери. И сказал, что в лачуге я найду почти все необходимое, даже посуду. И указал, где ручей. А потом…

— Исчез, — хмыкнул я. — Интересно.

Уточнять, что именно так меня заинтересовало, не стал, толку-то, если златовласка ничего не помнит. Но вот почему Меченый проявил такую заботу о девчонке, задумался. Не приготовил ли папочка мне очередную подлость? Или просто решил развлечься таким образом?

От понимания нашего родства внутри стало гадко, и я тряхнул головой, надеясь прогнать оттуда навязчивый и неприятный образ. Зря. Потому что от резкого движения меня повело, благо, рядом оказался какой-то ствол. Пришлось схватиться и сделать вид, что любуюсь пейзажем. Тот, признаться, был не слишком занимательным: обычный лесок, который я, городской житель, не жаловал.

— Красиво тут, правда? — Зато Одри, похоже, нравилось.

— Предпочитаю на деревья любоваться из окна своего поместья, — буркнул я. — Попивая черничную настойку и сидя на мягком диване.

— Мы точно не женаты, — торжествующе объявила вредина, словно нашла неопровержимое доказательство. — Потому что я люблю природу! А муж и жена должны разделять интересы друг друга!

— Муж и жена должны не мешать интересам друг друга, — снисходительно поправил я. — Не переживай, я тебя научу всему, что ты должна знать для моей комфортной жизни…

Одри мягко скользнула ко мне, улыбаясь. А потом «невзначай» наступила мне на ногу. И хоть сапоги значительно смягчили удар, но я все равно поморщился.

— Прости, — неискренне протянула она, — я такая неловкая! Так что будь осторожен, а то еще зашибу и не замечу!

И резко развернулась, почти треснув мне плечом лука по челюсти. Я задумчиво потер отросшую щетину. Да, возможно, дать Одри по башке — не такая уж и плохая мысль! А потом прикопать в этом лесочке и благополучно забыть! И кто меня надоумил припереться за ней? И даже подумать, что у нас что-то получится? Я был пьян, когда решил это?

— Долго ты там топтаться будешь? — ласково позвала Одри.

Да. Прикопать — прекрасная мысль. Вот как приду в себя, так сразу.

Перед глазами сгущался туман, и я моргнул, пытаясь разогнать его и вернуть ясность зрения.

— Детка, — безразлично спросил, когда все-таки догнал девушку. — А ты эти стрелы ничем не смазывала?

— Нет, но они стояли в глиняном горшке с бурой жидкостью. А что?

— Любопытство, — широко улыбнулся. — Всего лишь. Далеко еще до реки?

— Уже шумит, — отозвалась Одри. — Слышишь?

Я слышал, но в основном равномерный и навязчивый шум в ушах. Марево становилось плотнее: похоже на отравление. Это я отметил как-то апатично, размышляя, успею ли добраться до реки. Надо доползти. Промыть проточной водой рану, остудить жар, сжигающий тело, выгнать из себя яд. Вот только проклятая река не спешила показаться, я видел лишь заросли, казавшиеся мне бесконечными.

— Эй, что с тобой? — лицо Одри выплыло из тумана и приблизилось ко мне.

— Ничего, — попытался изобразить беспечность, но вышло снова неубедительно. — Мне надо… передохнуть.

Сел, привалившись к стволу. Мысли в голове ворочались вяло, стало даже как-то наплевать на то, что я, кажется, умираю.

— Не закрывай глаза! — Девушка весьма чувствительно меня встряхнула, я поморщился. Нет, плохая из Одри жена. Даже сдохнуть спокойно не дает. — Слышишь? Не закрывай! Вот зараза… Эй, ты! Ты же маг, чтоб тебя бездна сожрала! Я же видела на тебе знаки! Сделай что-нибудь!

— Резерв пуст, — прохрипел я.

— И как его пополнить? — она снова меня встряхнула. — Тебе нужна еда? Вода? Что?

— Сила, — булькнул я.

— И где ее взять? Где? — она смотрела мне в глаза, находясь слишком близко. Инстинкт жизни слишком силен, никто не хочет умирать. А мне надо немного. Для начала…

Обхватил ее ладонью за шею, притягивая к себе.

— В тебе, — хрипло сказал я. — Поделишься?

Добровольно всегда приятнее и лучше… Правда, если она откажет, я ведь все равно возьму. Жуть как подыхать не хочется. Сил как раз хватит, чтобы прокусить ей шею, надеюсь, яд инкуба все еще при мне. Воспротивиться не успеет, даст все, что я захочу, все, что решу забрать… Или не возьму? Глаза у Одри слегка испуганные, темные… А губы, как всегда, обкусанные. И если я не решусь прямо сейчас, то будет поздно, потому что сознание норовит отключиться.

— Чего ты… хочешь?

Я сжал ладонь на ее шее, зрачки в ее глазах затопили дымчатую радужку, оставив лишь ярко-розовую каемку.

Так близко… Медленно лизнул ее губы. Она дернулась, пытаясь отстраниться.

А я отпустил. Просто отпустил, вот же гнилье! Надо будет провериться у целителя, когда вернусь в Кайер, вдруг меня слишком сильно ударили по голове? Если вернусь, конечно…

— Воды дашь? — прохрипел я, прикрывая глаза.

Она беспокойно дернула кожаный бурдюк, привязанный к моему поясу. Я смотрел на девушку, прикрыв глаза. И даже удивиться не успел, так резко она прижалась к моим губам. И мы оба замерли.

— Ну? — прошипела Одри. — Что уставился? Только попробуй распустить руки, понял? Сколько тебе нужно?

Ответить я не успел, потому что она вновь ткнулась в мой рот. Так, не забыть бы на досуге обучить девчонку поцелуям, а то ведь совсем не умеет. Неопытная и такая… вкусная. Руки я и не распускал, мне хватало ее губ и языка. Правда, недолго… Сила у Одри какая-то особенная, чистая, сладкая, одурманивающая… Поцелуев стало мало почти сразу, инстинкт требовал прижать златовласку к земле и взять всю силу до капли. Под тряпками зачесалась рана, а это хороший признак: значит, процесс заживления все же запустился. Да, такого соединения мне катастрофически недостаточно, но, увы, девчонка не была расположена продолжать.

Всхлипнула мне в губы и вывернулась, отползла в сторону.

— Хватит! — выдохнула она.

Я сжал кулак, с наслаждением ощущая ток крови и жизни. Сила плескалась на донышке резерва, но это уже лучше, чем ничего. Теперь я точно дойду до реки.

— Спасибо, — вполне искренне сказал я, поднимаясь. Одри так и сидела на траве, глядя снизу вверх, хмурилась. — Идем? — проверил оружие, глотнул воды. — Или тебе так понравилось, что ждешь продолжения? Так только скажи. Немилая, — поддразнил я.

— Да провались ты, — вспыхнула эта зараза, вскочила, закинула на спину свой лук и быстро пошла туда, где шумела река. Я, усмехаясь, следом.