Я прекрасно понимаю, что у меня не хватит знаний, чтобы отменить магию этих документов. Я могу только оставить все как есть. Но все мое существо кричит, что я должна хотя бы попытаться.

Ты не можешь их спасти.

Я заставляю себя отступить. Выбираю полку, на которой мешочков с деньгами столько, что пропажа одного из них вполне могла бы остаться незамеченной, осматриваю ее в поисках рун. Их нет. Может быть, Горсту стоит заплатить мне, чтобы я научила его надежно защищать богатства… Беру один мешочек и проверяю его содержимое – раконов здесь более чем достаточно для внесения оплаты. Может, еще и на следующий месяц хватит.

Он так богат. Заметит ли, если я возьму еще?

Я осматриваюсь и осторожно вытягиваю из забитой сокровищами полки еще два мешочка. Конечно, я знала, что Горст просто отвратителен, но такие богатства жителям Фейрскейпа доступны только в том случае, если они связываются с фейри. Когда я осознала этот факт, у каждого из этих магических контрактов появился совершенно другой смысл. Мало того что Горст может заставить подписавших их людей выполнять свои приказы. Мало того что они до конца жизни будут выплачивать ему неизмеримый долг. Но, если Горст связался с фейри, он отправляет людей в другой мир. А там их ждет только участь рабов.

Или еще что похуже.

Контракты разложены по трем стопкам. Нельзя рисковать и прикасаться к ним, но я заставляю себя осмотреть каждую стопку. Когда-нибудь я выкуплю свою свободу, и тогда, как только моя сестра не будет от меня зависеть, я вернусь сюда. Когда-нибудь я найду способ их освободить.

Мой взгляд зацепился за ближайшую к двери стопку и имя на верхнем договоре. Я перечитываю имя и дату полной выплаты долга. Один раз. Два. Три. И с каждым разом моя грудь сжимается все сильнее. Я не верю в старых богов, но, увидев имя на договоре, начинаю молиться. Детские каракули. Дата – завтрашний день, – поверх которой размазана кровь маленькой девочки.

Наверху слышится стук тяжелых мужских сапог и мужской голос. Отсюда я не могу расслышать, что говорят, но этого и не нужно. Я знаю, что пора бежать.

Моя сумка тяжелая из-за добычи, и, выбегая из хранилища, я прижимаю ее к бедру, чтобы меня не выдал звон монет. Я снимаю звездного червя с запястья, втягивая воздух, когда он борется со мной, пытаясь выпить больше крови.

– Терпение, – шепчу я, отправляя его на пол. Пиявка ползет к порогу, слизывая мою кровь своим крошечным языком.

Сверху снова раздались шаги. Потом – смех и звон бокалов. Он не один, и, если мне повезет, наверху все будут слишком пьяны и не заметят, что я выскользнула из хранилища.

– Скорее, скорее, – шепчу я звездному червю. Мне нужно закрыть хранилище, но, если я оставлю там свою кровь, Горст может узнать, что здесь кто-то был. И, что еще хуже, – отнести кровь магу и с его помощью найти меня.

Голоса становятся ближе, потом на лестнице раздаются шаги.

У меня нет выбора. Я прерываю кровавое пиршество звездного червя и засовываю его в сумку.

Прежде чем закрыть хранилище, я выплескиваю на камни воду из фляги.

– Я принесу еще одну бутылку, – кричит Горст с верхней ступеньки лестницы.

Я слишком хорошо знаю этот голос. Раньше я убиралась в его борделе. Мыла там полы и драила туалеты. Пока месяц назад он не попытался заставить меня работать на него – но совсем по-другому.

Последние девять лет я живу по двум правилам: не ворую у тех, кто дает мне честно зарабатывать, и не работаю на тех, кто ворует у меня. В тот вечер у меня появилось еще одно: я не работаю на тех, кто шантажом пытается заставить меня заниматься проституцией.

Я слышу шорканье его сапог. С каждой секундой он приближается ко мне, но я продолжаю двигаться плавно и ровно.

С лязгом задвигаю один замок.

Слышу шаги.

Второй.

Шаги становятся все ближе.

Третий…

– Какого черта?

…тоже с лязгом встает на место.

– Эти светящиеся камни ни на что не годны, – ворчит он с самой нижней ступени.

Я задерживаю дыхание и прижимаюсь к стене, стараясь скрыться в тени.

– Ты идешь? – зовут сверху. Женщина хихикает. – Мы нашли другую бутылку, Крейтон. Давай!

– Иду.

Когда он, спотыкаясь, поднимается обратно, я считаю его шаги и медленно продвигаюсь по направлению к лестнице. Он пьян. Возможно, сегодня удача на моей стороне.

Я внимательно прислушиваюсь к его шагам, пока в комнатах для слуг наверху не становится тихо и все звуки не начинают доноситься из передней части поместья. Открывать хранилище еще раз, чтобы убрать остатки моей крови, нельзя. Только не сегодня. Это слишком большой риск.

Я бесшумно поднимаюсь по лестнице, возвращаясь тем же путем, которым пришла.

Я не замечаю, как напряжены мои мышцы, пока не выбираюсь на улицу. Оказавшись в ночной прохладе, чувствую, как меня накрывает волна изнеможения. Я не останавливаюсь, но на этой неделе я выжимала из себя все, что можно, и больше не могу игнорировать нужды своего тела.

Мне нужно поспать. Нужно поесть. А утром, может быть, даже посмотреть, как Себастьян тренируется во дворе за домом мадам Вивиас. Может быть, это будет даже лучше сна или еды.

От этой мысли я чувствую всплеск энергии, как от выброса адреналина. Мне нужно сделать то, что до́лжно. Тени выводят меня из поместья – я иду по извилистой тропинке, пролегающей между кустов и деревьев, уклоняющейся от лунного света, как будто это игра.

Главные ворота распахнуты настежь, и хотя мои усталые мышцы умоляют воспользоваться этим легким выходом, я не могу рисковать. Я вытаскиваю из сумки веревку и перебрасываю ее через ограду территории поместья Горста. Волокна впиваются в потрескавшуюся кожу, и каждый рывок наверх отдается в руках болью.

Я спрыгиваю с другой стороны и мягко приземляюсь на колени. Сестра говорит, что я похожа на кошку, потому что всегда, когда спрыгивала с деревьев и крыш, на мне не было ни единой царапины. Но мне больше нравится думать, что я похожа на тень. На тени никто не обращает внимания, и они приносят больше пользы, чем считают большинство людей.

До дома идти десять минут. Я почти хромаю под тяжестью своей добычи. Как просто было бы отдать мадам Вивиас то, что ей причитается, лечь в постель и проспать двенадцать часов кряду.

Но после того, что увидела в хранилище, в той стопке контрактов, – я не могу.

Я отворачиваюсь от дома и иду по переулку мимо магазина одежды, где работает моя сестра Джас. Свернув за таверну Горста и зайдя за переполненный мусорный бак, я проскальзываю в городское «семейное жилье». Какая ирония. В четырехэтажном здании расположены двенадцать двухкомнатных квартир, на каждом этаже есть общая ванная и кухня. Это убежище,