Тот внезапно рассмеялся.
— Я не вампир, поэтому, если захотите меня убить, можете воспользоваться и более простыми методами. Правда, для этого вам придется стать в очередь, желающих уж больно много. А теперь прошу меня извинить, мне нужно проверить, как там мой подопечный.
— Я вас не держу.
Марта демонстративно отвернулась и села на свое место, тем более что в этот момент в зал начали заходить вампиры клана, а уже немного утомленные ассистенты подавали знаки гостям, что пора рассаживаться. Как и куда исчез Забранский, Марта уже не видела.
Все вампиры, которые попались ей на глаза, оказались как один очень красивы. Марта знала, что высшие вампиры отличаются исключительной красотой. На то был ряд объективных причин. Во-первых, в равных себе они обращали только тех, кто им самим нравился. В том числе и внешне. Во-вторых, что-то было такое в их физиологии, что заставляло окружающих воспринимать их исключительно привлекательными. Так они охотились на протяжении веков.
Особенно красивым Марте показался вампир, сидевший за ближним к ней столиком. От остальных он отличался более смуглой кожей, видимо, относился к какому-то живущему на ярком солнце народу. О том же говорили черные как воронье крыло волосы до плеч. Наверное, при жизни глаза у него были карими, а теперь, как и у большинства вампиров, отливали красным цветом.
Марта оторвала взгляд от красавчика, напоминая себе, что не любит вампиров и все это только химия хищника. К этому времени все гости уже расселись, свет в зале притушили, и два ярких луча прожектора замерли на входных дверях, которые кто-то успел закрыть. Торжественный голос объявил:
— Дамы и господа! Позвольте представить вам главу клана Константина Шереметьева и его сына Александра.
Двери распахнулись, и в зал вошли двое мужчин. Одному на вид было около сорока, а второму — едва ли при жизни успело исполниться двадцать. Оба были высоки и ладно сложены. Светлые волосы молодого вампира игриво топорщились, придавая ему беззаботный вид, а на губах играла искренняя жизнерадостная улыбка. Он не выглядел ни бледным, ни болезненным. И даже глаза его еще не успели начать отливать красным, все еще оставаясь насыщенно голубыми.
В той части зала, где сидели конкурсантки, пронеслись восторженные вздохи. Все как одна уставились на своего кумира, а тот, в свою очередь, не стесняясь разглядывал их, одаривая каждую улыбкой. Марте показалось, что на мгновение дольше его взгляд задержался на Виолетте, но это вполне могло ей действительно показаться. Тем более Алекса тут же отвлек его отец, громко заявив, что он еще успеет насладиться видом девушек, когда начнутся конкурсы, а пока не следует так явно пожирать их глазами.
— Тем более глазами-то все равно бесполезно, — донесся до Марты едва слышный шепот одного из вампиров клана, сидевшего неподалеку от нее за одним из столиков.
Глава 3
Утро первого конкурсного дня началось, как и положено любому утру, с завтрака. Столы для конкурсанток накрыли в Малой столовой третьей башни. Это помещение оказалось намного меньше того, в котором вчера устраивался торжественный ужин, однако в нем вполне хватало места для пятнадцати девушек и обслуживающего персонала. Три стола стояли в центре, рассчитанные на пять человек каждый, а по одной стене протянулись длинные столы с блюдами, где каждая девушка могла выбрать себе что-то по вкусу. В большое окно с противоположной стороны уже заглядывало теплое летнее солнце, поэтому настроение у всех было приподнятое.
Виолетте достался стол под номером три, и, как вчера, компанию ей составляли Мирослава, хрупкая блондинка Арина, девушка из какого-то северного города со странным старомодным именем Ольга и темнокожая красотка Аиша, говорившая по-русски с довольно сильным акцентом. Насколько Виолетта поняла еще вчера, она училась в каком-то престижном университете по обмену и на конкурс попала только благодаря тому, что университет решил послать свою представительницу, а она победила в отборе. Похоже, ей предстояло коротать время в этой компании до конца конкурса. Впрочем, она не возражала, главное, что не за одним столом с Авророй.
Та сегодня снова надела платье ярко-алого цвета, но немного более простого фасона. Длинные светлые волосы были небрежно заколоты, но Виолетта прекрасно знала, что небрежность эта тщательно спланирована и заняла не меньше сорока минут в ванной в компании как минимум двух стилистов. Уже в пятнадцатилетнем возрасте, когда они еще были лучшими подружками, Аврора не выходила из своей спальни без тщательно продуманного образа.
Когда Виолетта вошла в столовую, Аврора как раз о чем-то рассказывала своим соседкам по столу, а те восторженно смотрели на нее, как будто видели перед собой как минимум настоящую принцессу. Положив себе на тарелку немного фруктового салата и взяв баночку с йогуртом, Виолетта села за свой столик.
— О чем она так увлеченно рассказывает? — тихо поинтересовалась она у девчонок.
— Сегодня утром ей в комнату доставили цветы от Алекса, — завистливо вздохнув, поведала Арина.
Виолетта так и замерла с ложкой, которую не успела донести до рта.
— Это она сказала?
— А кто ж еще? Все утро только об этом и твердит. Дескать, вчера на ужине Алекс глаз с нее не сводил, а сегодня утром прислал цветы, — Арина вздохнула.
— Она считает, что победа у нее уже в кармане, — мрачно добавила Мирослава.
Виолетта вернулась к своему салату.
— Она вам наврала, а вы и поверили, — спокойно заметила она.
— Думаешь, наврала? — усомнилась Ольга.
— Конечно, — Виолетта пожала плечами. — Держу пари, никто не видел записку, подтверждающую, что это цветы от Алекса, а сказать можно что угодно.
— Ты просто завидуешь! — раздался из-за соседнего столика голос еще одной девушки. — Аврора, она говорит, что ты наврала про цветы от Алекса.
В столовой повисла полная тишина, не нарушаемая даже позвякиванием вилок о тарелки: все разом перестали есть, замолчали и уставились на Аврору, ожидая ее действий.
— Что, Летти, до сих пор не можешь мне простить, что Глеб предпочел тебе меня? — насмешливо поинтересовалась она, с презрением глядя на Виолетту, а затем пояснила остальным: — Это ее бывший парень. Волочился за мной с первого дня, как увидел.
Виолетта почувствовала, как жар негодования побежал по позвоночнику вниз, заставляя дрожать руки и бешено стучать сердце. На самом