В те же дни первый секретарь ЦК Белоруссии, член Военного совета Брянского фронта
Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко писал Сталину о ситуации с пополнением, идущим на фронт:
«При первой бомбежке эшелоны разбегаются, многие потом не собираются и оседают в
лесах, все леса прифронтовых областей полны такими беглецами. Многие, сбывая оружие, уходят домой… В Орловском округе из ста десяти тысяч человек призвано сорок пять тысяч, остальных не могут собрать…»
Официальные данные таковы: в Великую Отечественную органы госбезопасности
задержали один миллион четыреста восемьдесят семь тысяч дезертиров. Иначе говоря, почти
полтора миллиона человек бежали, чтобы не служить в Красной армии. Это потом, когда
увидели, что творят немцы, уперлись и стали сражаться по-настоящему.
41
Добровольные помощники
Попавших в немецкий плен красноармейцев ждала страшная судьба: они умирали от
голода, ран и эпидемий. Немецкое командование относилось к пленным бесчеловечно.
Данные о численности красноармейцев, расстрелянных в немецком плену или погибших от
голода и эпидемий, сильно расходятся. В немецких работах приводится цифра два с
половиной миллиона человек.
Советское правительство имело возможность немного облегчить участь пленных – с
помощью Международного комитета Красного Креста. Эта общественная организация была
создана в 1863 году в Женеве. Ее задача – защищать военных и гражданских лиц, ставших
жертвами военного конфликта, помогать раненым, военнопленным, политическим
заключенным и жителям оккупированных территорий.
Делегаты Международного комитета – единственные люди, которым позволено
проникать за колючую проволоку, пересекать линию фронта и посещать оккупированные
территории. Репутация комитета такова, что с ним сотрудничают практически все
правительства. Даже Гитлер вынужден был считаться с Женевой.
23 июня 1941 года, на следующий день после нападения Германии на Советский Союз, глава Международного комитета Красного Креста Макс Хубер предложил Москве и Берлину
свои посреднические услуги, для начала – помочь обменяться списками военнопленных.
27 июня нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов подписал ответную
телеграмму:
«Советское правительство готово принять предложение Международного комитета
Красного Креста относительно представления сведений о военнопленных, если такие же
сведения будут представляться воюющими с советским государством странами».
Международный комитет рекомендовал Советскому Союзу ратифицировать Женевскую
конвенцию 1929 года о защите военнопленных: это позволит воспользоваться услугами
Красного Креста. Его представители смогут посещать в Германии лагеря советских
военнопленных и требовать улучшения их положения. Разумеется, инспекции подвергнутся
и советские лагеря для немецких военнопленных.
9 августа немцы разрешили представителям Красного Креста посетить один из лагерей
для советских военнопленных. Но продолжения не последовало, потому что советское
правительство отказалось пускать сотрудников Международного Красного Креста в свои
лагеря.
6 сентября советский посол в Турции Сергей Александрович Виноградов, через которого
шли переговоры, отправил в Москву недоуменную записку. Он не понимал, почему в
Женеву не пересылают списки немецких военнопленных.
«Немцы уже дали первый список наших красноармейцев, захваченных ими в плен, –
напоминал посол. – Дальнейшие списки будут даны лишь после того, как Красный Крест
получит такие же данные от нас».
Первый список на двести девяносто семь пленных был получен в Москве. Но отправлять
в Женеву список немецких пленных не захотели.
Международный Красный Крест предложил за счет Советского Союза закупить
продовольствие и одежду для советских пленных и обещал проследить, чтобы посылки
попали по назначению. Германия не возражала. В Москве интереса к этой идее не проявили.
Когда в лагерях началась эпидемия сыпного тифа, представители Красного Креста вновь
обратились в советское посольство в Турции. Предложили отправить военнопленным
медикаменты, если Москва возместит расходы. Ответа не последовало.
В ноябре и декабре сорок первого Международный Красный Крест переправил в Москву
фамилии нескольких тысяч красноармейцев, попавших в румынский плен. Свои списки
передали итальянцы. Финны тоже были готовы обменяться списками. Но все требовали
взаимности.
42
Москва не отвечала. Надо понимать, что судьба попавших в плен бойцов и командиров
Красной армии Сталина уже не интересовала – что от них толку, воевать они не могут.
Давать какие-то сведения о числе немецких пленных он категорически не хотел. И уж вовсе
Сталин не представлял себе, как в лагерях НКВД появятся швейцарские медики и начнут
задавать вопросы.
Редкое исключение было сделано для взятого в плен в Сталинграде командующего 6-й
немецкой армией генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса.
С санкции комиссара госбезопасности 3-го ранга Амаяка Захаровича Кобулова, заместителя начальника управления по делам военнопленных и интернированных НКВД, на
запрос Красного Креста 20 февраля 1943 года был дан телеграфный ответ: «Паулюс жив, здоров, чувствует себя прекрасно. Почтовый адрес лагеря – Союз Советских
Социалистических Республик, лагерь военнопленных № 27».
Адольф Гитлер избегал встреч с родственниками, чтобы его не донимали просьбами и
жалобами. Привечал только родную сестру Паулу, сводную сестру Ангелу и ее детей – Лео
Раубаля и Гели Раубаль. Причем с племянницей Гели у него был настоящий роман, в
результате которого она покончила с собой… Племянник фюрера, лейтенант Лео Раубаль, служил в вермахте и под Сталинградом попал в плен.
Принято считать, что Гитлер хотел выручить из плена Паулюса и был готов обменять его
на сына Сталина – старшего лейтенанта Якова Джугашвили, который находился в немецком
плену с июля 1941 года. Но советский вождь, переступив через отцовские чувства, ему
отказал.
На самом деле фюрер Паулюса возненавидел. Капитуляция командующего 6-й армией
привела Гитлера в бешенство:
– Какую легкую жизнь он себе устроил! Настоящий мужчина обязан застрелиться
подобно тому, как раньше полководцы бросались на меч, если видели, что дело проиграно.
Он мог войти в вечность, в бессмертие нации, а предпочел отправиться в Москву… Паулюс в
ближайшее время выступит по русскому радио – вот увидите. Запрут в подвал с крысами, и
тут же заговорит.
Обменяться Гитлер предложил родственниками: лейтенанта Раубаля на лейтенанта
Джугашвили. Так что приписываемая Сталину фраза «я простого солдата на маршала не
меняю» – миф.
Отказ Москвы от сотрудничества с Международным Красным Крестом был только на
руку нацистам. Командование вермахта подготовило списки полумиллиона советских
пленных, которые готово было передать швейцарцам. Когда выяснилось, что Советский
Союз не намерен отвечать взаимностью, Гитлер распорядился прекратить составление
списков и запретил пускать представителей Красного Креста в лагеря, где содержались
красноармейцы. Фюрер знал, сколько советских пленных каждый день умирало в немецких
лагерях,
