— Давайте не будем бежать впереди паровоза. — На губах Гудиэра снова заиграла улыбочка. — Не рановато ли выходить на федеральный уровень? Ну да, может быть, эти типы, которым вы начистили морду, пытались схватить Резерфорда. Но вы что, умеете читать чужие мысли? Вы же не знаете, что они собирались с ним сделать. Если они пытались схватить его — а я не утверждаю, что так и было, потому что мы этого не знаем, — возможно, они просто хотели отвезти его куда-нибудь в тихое местечко, где можно откровенно обменяться взглядами. Может быть, даже выдать ему добрых старых звездюлей. При всем уважении, я не могу утверждать, что он этого не заслуживает. Черт возьми, если бы это была попытка мести, весь город ходил бы в подозреваемых. И мне понадобилась бы еще одна тюрьма, да и размерами побольше. И даже если вы правы, поверьте, все хорошо, что хорошо кончается. И давайте на этом поставим точку.
— А почему не написать заявление? Я напишу, вы отправите в ФБР. Сделаете свою работу. Ведь ваша работа — служить и защищать, или как там говорят у вас в штате. Для этого и компьютер не нужен.
— Приберегите свои идиотские теории для себя.
— Нет, ну почему вам так хочется сунуть дело под сукно? Что такого натворил этот ваш Резерфорд?
— А почему вам так хочется вынести сор из избы? В вашем положении, Ричер, это не очень-то умно. Будете продолжать в том же духе, и мне захочется повнимательней приглядеться к вашей здесь роли. Говорят, одного вы избили до потери сознания. Другого засунули в окошко автомобиля. За такие фокусы можно получить реальный срок.
— Я никого не избивал. Просто тротуар был какой-то скользкий. Вот и все. Первый сам поскользнулся и ударился о стенку. А второй просто споткнулся. Ему еще повезло, что окошко в машине было открыто, а то получил бы большой синяк.
— Ладно. Давайте вернемся туда, откуда мы начали. Вы сказали, что эти люди пытались Резерфорда похитить. Зачем?
— Откуда мне знать? Никто не хочет сказать мне, в чем он провинился.
— Что между вами общего?
— Между нами нет ничего общего.
— Это он дал вам эти деньги? — Гудиэр кивнул на стол.
— Нет.
— Он нанял вас своим телохранителем?
— Нет.
— Как он с вами связывался?
— Он никак со мной не связывался.
— Где вы познакомились?
— Мы не знакомы. И никогда раньше не виделись. До сегодняшнего дня. Я просто увидел, что он направляется прямо в ловушку. Я помог ему не попасть в нее. Это получилось спонтанно.
— Вы что, добрый самаритянин?
— Наверно.
— Куда Резерфорд ходил до того, как был в кофейне?
— На луну. У него там тайное любовное гнездышко. Я подумывал взять его напрокат, но раздумал, зеркала на потолке маловаты.
— Советую вам относиться к нашей беседе серьезно, мистер Ричер.
— А зачем? Ведь и вы дурака валяете.
Гудиэр ничего на это не сказал.
— Если хотите, чтобы я был серьезен, дайте мне листок бумаги. Я напишу заявление в ФБР.
— Никакой бумаги вы от меня не получите.
— Тогда отвезите меня на трассу.
— Я следователь, а не таксист.
— Тогда, раз уж вы не предъявляете мне обвинения в грабеже воображаемого магазина, похоже, делать мне здесь больше нечего. Или я вызову своего адвоката.
— Адвокат не понадобится, — сказал Гудиэр и помолчал. — Ну хорошо. Вы можете быть свободны. Но примите мой добрый совет. Долго у нас не задерживайтесь. Как можно скорее покиньте город. Лучше прямо сейчас. И самое главное. Никаких общих дел с Расти Резерфордом.
Глава 4
Гудиэр проводил Ричера обратно в помещение регистрации, положил перед ним на стол деньги, зубную щетку и отправился к себе в кабинет. Ему понадобилось сделать звонок без свидетелей.
Другой полицейский, словно игрок в покер, выложил перед Ричером паспорт, пластиковую карту, а за ними расписку и ручку. Ричер подписал, рассовал свое богатство по карманам, а когда служитель закона попытался направить его в сторону черного хода, покачал головой. И направился ко входу парадному, проскочив мимо развешанных по стенам гулкого фойе с мраморным полом портретов в рамочках. Подойдя к выстроившимся в ряд трем дверям, он толкнул ту, что посередине, вышел, обогнул какую-то грубо сколоченную временную постройку, к которой сооружали наклонный въезд, и повернул к главной улице. Отправляться в путь, не выпив кофе, желания у него не было. Приоритет есть приоритет. Он уже пересекал газон, и, когда поравнялся с площадкой автомобильной стоянки, его окликнул чей-то голос. Это был Резерфорд. Он поджидал Ричера возле металлической двери, а сейчас с поднятой рукой семенил ему наперерез.
— Извините… простите, не знаю вашего имени. Прошу вас, подождите.
Ричер замедлил шаг, и Резерфорд догнал его.
— Меня зовут Расти Резерфорд, — сказал он и протянул руку.
— Джек Ричер.
— Мистер Ричер, можно с вами поговорить?
— Если только на ходу. Мне срочно нужно быть в одном месте.
— Прошу вас. — Резерфорд задыхался и явно был не в себе. — Остановитесь. Хотя бы на минутку. Я вас долго не задержу.
Ричер остановился.
— У меня к вам два пункта. Во-первых, благодарю вас. Вы меня там спасли.
— На здоровье.
— И второе… Мне надо спросить вас кое о чем. Мне угрожает опасность, да? Следователь там говорил про какой-то угон автомобиля, но это все не то. Перед тем как меня допрашивали, у меня было время подумать, когда я был в камере. То, что случилось, произошло не случайно. Это было спланировано. Эти люди меня дожидались. Сначала-то я подумал, что они охотятся за вами. Со мной ведь никогда ничего подобного не случалось. Но потом я вспомнил, что, до того как вмешались вы, один из них пытался схватить именно меня. И затолкнуть меня в машину. Следователь сказал, что я все перепутал. Что я ошибся. Но ведь я не ошибся, правда? И я хочу знать, что это все значит?
— Понятия не имею. Я в вашем городе человек случайный. Вас я совсем не знаю. Не знаю, что такого вы могли натворить, чтобы так расстроить людей. Не знаю, что с вас можно взять. Но здесь, в вашем городе, явно происходит что-то странное. В этом я не сомневаюсь.
— И что же мне делать?
— Уж это решать вам. Мой принцип: надейся на лучшее, но готовься к худшему. Поэтому, судя по вашим обстоятельствам, я бы посоветовал поскорей удрать из города. Пусть все уляжется само по себе. А когда все устаканится, можно и вернуться.
— Уехать из города? — вытаращил глаза Резерфорд. — Ну нет. Мне нельзя уезжать.
— Почему?
— Тогда все подумают, что во всем виноват я.
— В чем — во всем?
— Это долгая история.
Ричер минутку подумал. День уже постепенно склонялся к вечеру. Он очень