Дельфуэнсо ничего не сказала. На мгновение в машине повисла тишина, а потом Кинг проговорил:
— Значит, Карен не хочет кофе.
Ричер выбрался из машины и зашагал по двухполосной дороге.
Шериф Гудмен сразу включил голосовую почту и сказал:
— Телефон официантки выключен.
— Естественно, — ответила Соренсон. — Она крепко спит. Наверняка устала после тяжелого рабочего вечера. У нее есть городской телефон?
— Мисси Смит дала мне только номер мобильного.
— Значит, позвоните этой Смит еще раз и спросите у нее адрес девушки. Нам придется постучаться к ней в дверь.
— Я не могу еще раз позвонить Мисси Смит.
— А я думаю, можете. — Но тут зазвонил телефон Соренсон, звонок был обычным, не мелодия, вообще ничего такого. Она включила его, послушала и сказала: — Хорошо.
И снова выключила.
— «Мазду» взяли напрокат в аэропорту Денвера, — сказала она. — Мужчина. Мои парни говорят, что его права и кредитка были фальшивыми.
— Почему Денвер? — спросил Гудмен. — Тот, кто хочет попасть сюда, полетит в Омаху и возьмет машину там.
— Денвер крупнее, там проще затеряться. Их прокатный бизнес раз в двадцать больше, чем в Омахе.
Ее телефон снова зазвонил, издав тот же простой электронный сигнал. Джулия включила его, и на сей раз Гудмен увидел, что она слегка выпрямила спину. Значит, разговаривала с начальством. Универсальный язык тела.
— Повторите еще раз, пожалуйста, — попросила Соренсон, немного послушала и сказала: — Слушаюсь, сэр.
Она снова выключила телефон и проговорила:
— Очень странно.
— В каком смысле? — поинтересовался Гудмен.
— Мои парни, которые работают на старой насосной станции, уже передали отпечатки пальцев жертвы. И мы получили ответ. В процессе идентификации включился компьютер в Государственном департаменте.
— В Государственном департаменте? Но они же не имеют к вам отношения. Это международные отношения. А вы принадлежите Департаменту юстиции.
— Я никому не принадлежу.
— При чем тут Государственный департамент?
— Мы пока не знаем. Убитый там не работает. И они про него не знают.
— Что-то вроде дипломата?
— Или чьего-то посланника.
— В Небраске?
— Они не прикованы цепями к рабочим столам.
— Он не похож на иностранца.
— Он ни на кого не похож. Он весь в крови.
— И что будем делать?
— Приложим максимальные усилия, чтобы поймать преступников, — ответила Соренсон. — Таков приказ. Где те двое мужчин сейчас?
— Сейчас? Они могут находиться в миллионе мест.
— Значит, пришло время сделать ставки. Прежде чем у меня отнимут дело. Или пришлют кого-нибудь в качестве начальника. То или другое непременно произойдет утром. Это означает «максимальные усилия». Итак, предположим, двое преступников все еще на дороге…
— Но на какой? Их миллион.
— Предположим, они остались на автостраде между штатами.
— А они могли?
— Скорее всего, они не местные. И сейчас направляются домой, а это может быть далеко.
— В каком направлении?
— В любом.
— Вы говорили, что, возможно, они разделились и едут на двух разных машинах.
— Такая возможность существует, но она минимальна. Статистика говорит о том, что преступники, работающие в паре, стараются держаться вместе после совершения тяжкого преступления. Такова человеческая природа. Они могут не доверять друг другу и способности своего напарника справиться с тем, что происходит после преступления.
— Статистика?
— Иногда она оказывается исключительно полезной штукой.
— Хорошо, если они по-прежнему вместе и едут по автостраде между штатами, и если они направились на запад, то уже проехали три четверти пути до Денвера. А если на восток, тогда они близко от Айовы.
— Скорость?
— Скорее всего, около восьмидесяти. Дорожные патрули не особенно обращают внимание на меньшую скорость. По крайней мере, здесь. И если нормальная погода. А сегодня с этим все в порядке.
Максимальные усилия. Ставки. Соренсон думала примерно тридцать секунд, затем взялась за телефон и попросила выставить два поста в конце автострады между штатами, оба менее чем через час, первый на западном направлении, в четверти пути до Денвера плюс восемьдесят миль, а второй — на восточном, около Айовы, плюс восемьдесят миль. Им следовало обращать внимание на машины с двумя мужчинами, неизвестного возраста, обычной внешности, без особых примет, возможно, в окровавленной одежде и, возможно, в машине находится окровавленное оружие с признаками недавнего использования.
Глава 11
Ричер вышел из кафе с картонным подносом, на котором стояли четыре чашки кофе. Он не удивился бы, что купил три из них зря и что машина уехала. Но она освободила место у насоса и ждала его около воздушного шланга и машины для чистки салона, с включенными фарами и работающим двигателем. Алан Кинг сидел на переднем пассажирском месте, Карен Дельфуэнсо — за ним. Дон Маккуин вышел наружу и стоял около водительской двери, при этом вид у него был замерзший и усталый. Оказалось, что он примерно шести футов роста, невероятно худой, сплошные ноги и руки.
Ричер перешел через дорогу и отдал один стаканчик кофе со сливками и сахаром Маккуину. Затем, обогнув капот, вручил другой Алану Кингу. Потом открыл дверцу около Карен Дельфуэнсо и протянул ей третий стакан.
— Черный, без сахара.
Она колебалась мгновение, но кофе взяла.
— Спасибо, — сказала она. — Я именно такой и люблю. Как вы узнали?
Девять слов. На четыре больше, чем он слышал от нее с тех пор, как сел в машину. «Всем известно, что худые женщины в районе сорока пьют кофе без сливок и сахара», — подумал он.
— Случайно догадался, — сказал Джек.
— Спасибо, — повторила Карен.
Затем он подошел к мусорному контейнеру, стоявшему неподалеку, и выбросил картонный поднос. Дон Маккуин немного церемонно открыл перед ним водительскую дверь, Ричер уселся и поставил свой стакан в держатель. Маккуин устроился у него за спиной.
Джек нашел рычаг и отодвинул кресло назад, чтобы вытянуть ноги, и оно ударило Маккуина по коленям. Ричер посмотрел на Кинга.
— Вы бы поменялись с мистером Маккуином местами, — сказал он. — А то получается, что два самых высоких человека сидят друг за другом.
— Я всегда езжу на переднем сиденье, — ответил Кинг.
— Всегда?
— Без исключения.
Ричер пожал плечами, поправил зеркало, пристегнул ремень и попытался сесть поудобнее. Затем он выкатил на двухполосную дорогу, проехал сто футов и по съезду на заправку вернулся на автостраду.
Он получил еще одно доказательство того, что они находятся в пути вовсе не три часа.
Никто из его спутников не пошел в туалет.
Шериф Гудмен закрыл мобильник и сказал:
— Мисси Смит отключила телефон.
— Уже поздно. Люди спят. Вы знаете ее адрес? — кивнув, спросила Соренсон.
Гудмен молчал, и в его молчании чувствовалась настороженность.
— Не вызывает сомнений, что вам ее адрес известен, — продолжала Джулия. — Она же здесь с самого рождения. Ее все знают. Придется сначала постучаться в дверь к ней, прежде чем мы отправимся к официантке.
— Мы не можем постучать в дверь Мисси Смит, — заявил Гудмен. — По крайней мере, не посреди ночи.
Соренсон промолчала, сделала маленький шаг влево от водительской двери красной «Мазды» и принялась разглядывать под углом свободное пространство между коктейль-баром и баром из бетонных блоков.
— На другой стороне улицы заправка, я ее вижу, — сказала она.
— И что? — спросил Гудмен.
— Меня оттуда тоже видно.
— Вы о свидетелях? Нам очень