– Может, вам помочь, мисс? – спросил ее еще один проводник, помоложе.
Посмотрев из-под полуопущенных ресниц, которые она успела щедро накрасить утром, Эви обрушила на беднягу всю силу своей ярко-красной улыбки в стиле «Коти»[13].
– Будь так добр, милый? Это было бы шикарно.
– В Нью-Йорк едете, мисс?
– Ага, точно. Я выиграла конкурс красоты «Мисс пляжное изящество» и теперь еду на съемку в «Ванити Фэйр».
– Это просто нечто!
– Совершенно согласна. – Она еще раз похлопала ресницами для закрепления результата. – Окно?
Молодой человек с легкостью открыл задвижки и распахнул окно.
– Пожалуйста!
– Благодарю, – промурлыкала Эви. Она была в ударе. В Нью-Йорке можно будет превратиться в кого угодно, стать кем в голову взбредет. Большой город – идеальное место для больших мечтателей, которые хотят стать звездами. Только там можно развернуться на полную катушку.
Высунув голову из окна, Эви помахала подругам. Встречный ветер заиграл ее коротко остриженными кудрями, и сонный город стал медленно уплывать назад. На мгновение страх взял свое, и Эви захотелось вернуться назад, под кров и защиту отчего дома. Но это было лишь временным помутнением. Дом уже давно был мертв – много лет подряд. Нет, она не станет сожалеть. Она станет великой и прекрасной. Настоящей супер-звездой. Гордостью Нью-Йорка.
– До скорого! – прокричала она.
– Увидимся!
Фигуры подружек стремительно превращались в уменьшающиеся за завесой дыма цветные пятна. Эви послала им воздушный поцелуй и изо всех сил постаралась не плакать. Она медленно махала удаляющимся крышам Зенита, под которыми люди, чувствуя себя в полной безопасности, самым обычным образом обращались со всевозможными вещами, даже не подозревая о том, сколько чужих секретов их окружает и каково это – каждую ночь просыпаться от ужасных кошмаров про мертвых братьев. Эви почувствовала легкий укол зависти.
– Мисс, вы собираетесь стоять там всю дорогу? – поинтересовался проводник.
– Нет, только хотела как следует попрощаться, – ответила она. Затем повернулась к городу и сложила пальцы, как в благословении, пародируя королеву-мать. – Прощайте, сосунки! Счастливо вам прогнивать дальше!
Глава 3
Мемфис Кэмпбелл, Гарлем, Нью-Йорк
Утром в Гарлеме безраздельно царила Игра в цифры[14]. На север от 130-й улицы и до 140-й, от Амстердам-авеню на Вест-Сайде и до Парк-авеню, сновало множество букмекеров, а точнее сказать, «счетоводов», готовых принять ставки, выписать чеки и бумажки своим клиентам. Эти сочетания цифр, таящие в себе столько надежд, направлялись затем к банкоматам, в подсобки табачных лавок, парикмахерских, подпольных баров и подвалы. Все должно было завершиться к десяти утра, когда расчетная палата на Уолл-стрит опубликует заветное Число и кто-то сорвет куш – поднимет ставки из расчета один к тысяче, а все остальные, как обычно, останутся ни с чем. В Гарлеме крайне редко везло кому-нибудь, но местные все равно продолжали играть, храня надежду, что когда-нибудь фортуна улыбнется им.
Семнадцатилетний Мемфис Кэмпбелл, ссутулившись, стоял, опираясь на уличный фонарь у входа в метро на пересечении Ленокс-авеню и 135-й улицы, и поджидал своих спешивших на работу клиентов. Не забывая стрелять глазами по сторонам – вряд ли копам пришлось бы по нраву его занятие, – он выписывал чек за чеком, приговаривая: «Да, мисс Джексон, пятнадцать центов на прачкин день»[15], «Двадцать два, одиннадцать, сорок четыре. Записал», «Доллар на дату смерти, соболезную по поводу кончины вашего двоюродного дяди», «Совершенно с вами согласен, сэр, надо быть идиотом, чтобы не поставить на число, которое увидел во сне».
Их окружали разнообразные числа – шарады, ожидающие разгадки, вот-вот готовые пролиться золотым дождем, возможность сделать деньги из ничего – цифры попадались в молитвословах, на рекламных щитах, в датах смерти, днях рождения и свадьбах, боксерских поединках, скачках, номерах рейсов и поездов, вещих снах… Особенно во снах.
Но Мемфис не любил задумываться о своих снах. Особенно в последнее время.
Когда рабочий час пик миновал, он отправился в жилой квартал, надежно спрятав чеки в специальный потайной кожаный кармашек под носком – на случай обыска. Перед салоном красоты «Делюкс», славившимся отменным сервисом и свежими слухами, он остановился.
– …И тогда я заявила ей: я, может быть, и профессиональный парикмахер высшего класса, но не волшебница! – рассказывала хозяйка салона, миссис Джордан, хихикающим клиенткам. – Приветик, Мемфис. Как дела?
Все женщины тут же подобрались и приосанились.
– Божечки мои, этот мальчик хорош, как юный фараон, – заметила одна из посетительниц, кокетливо обмахиваясь журналом. – Золотце, у тебя уже есть девушка?
– В каждом квартале! – прыснула миссис Джордан.
Мемфис прекрасно осознавал силу своего обаяния. Рост под метр девяносто, косая сажень в плечах, высокие точеные скулы – спасибо дальнему предку из племени Таино. Дружище Флойд из салона «У Флойда» всегда идеально подстригал его, а портной, мистер Левайн, отлично подгонял костюмы по его ладной фигуре. Но что бросалось в глаза в первую очередь, так это фирменная улыбка Мемфиса. Если ему требовалось сразить всех наповал, он всегда начинал с улыбки: сперва робкой, затем широкой и ослепительной. В сочетании с преданно-щенячьим взглядом она иногда могла растрогать даже непреклонную тетю Октавию.
Сейчас Мемфис воспользовался своим тайным оружием.
– Прошу прощения, дамы. Немного задержался.
– Ничего страшного. – Миссис Джордан не отрывалась от работы. Сейчас она разглаживала плойкой длинные волосы клиентки. – Запиши за мной обычный номер, как всегда. Я взяла его из «Нумерологического сонника тетушки Салли». Когда-нибудь я точно разбогатею.
– Когда-нибудь ты точно разоришься, – фыркнув, поддела ее полная женщина с последним выпуском «Амстердамских новостей».
Миссис Джордан недовольно махнула раскаленными щипцами в ее сторону:
– Все сработает, вот увидишь. Я права, Мемфис?
Он кивнул:
– Не далее как на прошлой неделе я слышал историю о парне, который год подряд ставил на один и тот же номер. В итоге он выиграл огромную сумму.
Мемфис снова вспомнил о своем страшном сне. Может быть, он действительно что-то значит? Может быть, это шутка Морфея и на самом деле хорошее предзнаменование?
– Кстати, миссис Джордан, в соннике нет ничего о перекрестках или грозе?
– Ой, кажется, шторм к деньгам. Число шторма – пятьдесят четыре.
– Опять ты ошибаешься! Шторм – это к надвигающейся смерти. И цифра другая, одиннадцать.
Дамы принялись судачить о толковании снов и нумерологии. Они так и не пришли к единому мнению. Вот почему Игра была так популярна – слишком неоднозначны могут быть мнения, а сколько открывалось возможностей и вероятностей!
– А что значит символ: глаз и молния под ним?
Миссис Джордан задумалась, зажав локон клиентки в раскаленной плойке.
– Этого я не знаю. Но может быть, кто-нибудь другой тебе расскажет. А в чем дело, милый?
Мемфис только сейчас понял, что стоял, нахмурившись. Он снова принял невинный вид и натянул улыбку, которую все так привыкли видеть.
– Пустяки, просто я видел что-то подобное во сне.
Женщина в парикмахерском кресле подскочила.
– Ай! Фифи, ты прожжешь мне