До Черной башни мы добрались спустя три часа. Летели так быстро, что уши от ветра закладывало. Ее высочество вела себя подозрительно тихо. Поначалу я опасалась, что с нее станется закатить истерику и попытаться «выйти» из ступы на лету, но Миллисандра полностью ушла в себя и не создавала проблем.

В этот раз я подвела ведьмолетку прямиком к окну. Забралась в башню и обомлела: за время моего отсутствия кто-то основательно поработал над интерьером. Добротные шкафчики с кухонной утварью как корова слизала, вместо них появились шкаф с книгами, туалетный столик, гардероб и ширма.

— Ой! Какая прелесть! А кто здесь живет?

«Ты…» — едва не ляпнула я. Уж больно обновленная башня походила на опочивальню принцессы.

— Можешь пока отдохнуть, а я поищу нам чего-нибудь съестного.

Бум!

Изящный туалетный столик вздрогнул, громыхнул ножками, и на нем появились поднос с пирожками и глиняный кувшин. Принцесса захлопала в ладоши и сунула пирожок в рот. Я и по рукам ей дать не успела!

Пришлось выждать, понаблюдать, заодно прикинуть, какие травы на случай отравления у меня с собой.

Миллисандра не выдержала первая:

— А почему ты на меня так смотришь?

— Как ты себя чувствуешь?

— Кусок поперек горла встал. Если тебе жалко, так бы и сказала…

— Удивительно, как ты столько покушений пережила, раз суешь в рот все что видишь. — Принцесса помрачнела и отошла от подноса. — Ладно, не дуйся. Лучше скажи: что ты собираешься делать дальше?

Вместо ответа Миллисандра медленно обошла комнату, заглянула за ширму, покивала. Затем покрутилась перед волшебным зеркалом и в завершение плюхнулась на кровать.

— Поживу здесь. Пусть во дворце попереживают.

Я всегда гордилась выдержкой, да и нервы у меня были крепкие, а тут глаз задергался.

— Как долго?

— Какое-то время. Жалко, что ли? — Ее высочество так зыркнула, словно я зажала очередной пирожок.

— Да не особо. Башня-то не моя, — ответила я, с удовлетворением отмечая, как вытягивается лицо венценосной нахалки.

— Госпожа ведьма, не губите! — Я и проморгаться не успела, а Миллисандра уже бухнулась на колени.

— Во-первых, я — Элли.

— Госпожа ведьма Элли, — охотно исправилась страдалица.

— Во-вторых, для того чтобы сгубить, мне было бы достаточно бросить тебя на том пляже…

Миллисандра подумала и кивнула, признавая мою правоту.

— А в-третьих, мне плевать, что с тобой будет дальше.

Не дожидаясь ответа, я выпрыгнула в окно. Ступа была наготове и подхватила меня на лету.

Да чтобы я еще хоть раз связалась с принцессой! Разовая помощь — одно, а в вечные няньки или телохранители я не набивалась. И потом, какой от нее толк? Даже родового проклятия нету! При мысли о дипломной работе, для которой у меня до сих пор не было практического материала, мне стало совсем грустно. А печалиться лучше всего в правильной компании!

Приземлившись, я достала из сумки клубочек.

— Миленький, покажи мне дорогу к избушке Листика.

Домовые — народец хозяйственный, но прижимистый и некомпанейский. Годами могут носа из облюбованного жилища не высовывать. В Златолесье домовые не водились, в академии не прижились, так что мне приходилось довольствоваться теоретическими знаниями. Они-то в настоящий момент и подвергались серьезным сомнениям.

На полянке перед избушкой Листика шла коллективная засолка огурцов. Зелененькие, пупырчатые, упругие, точно прямо с грядки, они аккуратными горками лежали в кадках. Рядом стояли огромные бочки. В одной готовился рассол, из другой по пояс высунулась знакомая мне русалка и руководила процессом:

— Чеснока не жалей. И хрена. Хрена побольше. Асмодей Бультыхович остренькое обожает.

— Да будут мне тут всякие чешуйчатые указывать, как огурчики засаливать! — Листик бухнул в кадку пригоршню чеснока, а затем от души сыпанул перца.

— Апчхи! Р-р-ры на вас! — Лежащий возле бочки Захарий недовольно тряхнул мордой. — Путевое бы что приготовили. Расстегаи, там, или кулебяку.

— Сам ты бяка лохматая. Ничего в разносолах не понимаешь, — возмущенно дернула плечиком русалка.

— Будешь обзываться — к озеру на собственном хвосте поскачешь, — обиделся волкодлак.

— Не помешала? — громко поинтересовалась я.

Увидев меня, русалка чуть ли не выпрыгнула из бочки.

— Элли, пообещай, что это навсегда!

— Ты же сейчас не место своего пребывания имеешь в виду?

— Да при чем тут я! Речь об Асмо-оде-е-е… — певуче пояснила она.

Какой еще Асмодей? Я покосилась на Листика в ожидании пояснений.

— Ох, Эллюшка. Как ты? Не икается? Ушки не горят? — ехидно вопросил тот.

С ушами у меня был полный порядок, но слова Листика заставили насторожиться.

— Да р-раслабься, — раскатистый рык заменял волкодлаку смех. — Хор-рошо ты над нашим водяным поколдовала. Р-русалки тебя на р-руках носить готовы.

— Правда? Да я же вроде только прежний облик вернула.

Резкий порыв ветра подхватил невесть откуда взявшийся кусок тонкого пергамента и швырнул мне в лицо.

— Прошу прощения, не рассчитал. — Материализовавшийся Иов аккуратно отлепил пергамент от моего носа.

Я сделала пару шагов назад и увидела изображение широкоплечего мускулистого красавца-русала. Он восседал на плавающей коряге, с гордостью демонстрируя кубики пресса, и только залысина на голове да нос картошкой подсказывали, что на рисунке изображен известный мне Водолей Бультыхович.

— Ежки-поварешки… — еле слышно выдохнула я.

— Хоро-ош, — томно выдохнула русалка. — Осчастливила ты наше озеро, ведьма. Асмодеюшка — кладезь тестостерона в нашем подводном царстве.

— Так его же Водолеем звать, — неуверенно напомнила я.

— Разве такой эталон мужской силы может зваться Водолеем? Он Асмодей, владыка пресных вод и водоемов.

— Миленько.

Сначала я сочла, что рыбохвостая переигрывает, а потом поняла: втрескалась она, как треска на нересте. Как там Захарий сказал? Русалки на руках носить готовы? Лишь бы через недельку-другую, после завершения огурцово-икорного периода, не возжелали меня утопить. Пожалуй, от озера мне теперь лучше держаться подальше.

— А я принцессу утащила, — словно между прочим обронила я.

— Симпатичную? — ревниво спросила русалка.

— Сама не пострадала? — Домовой прервал процесс сортировки огурцов.

— Кор-рмить ее пр-ридется, — со знанием дела заметил Захарий.

— А я думала, что хоть кто-то спросит, зачем я это сделала, и заодно подскажет варианты ответов.

— Украла — значит, для дела, — уверенно произнес Иов.

— Логично. Осталось придумать для какого.

— Связала ты ее хотя бы надежно? А то заплутает в лесу — замучаешься искать, — рассудительно заметил Листик.

Мне и в голову не пришло, что Миллисандра может попытаться выбраться из башни. Нет, глупости это. Не станет такая изнеженная девица рисковать собственной шеей. И потом, комната ей понравилась. Сама заявила, что хочет в ней пожить. Еще бы я знала, кому принадлежит Черная башня и как быстро в ней объявится владелец.

— Листик, а Черная башня чья?

Услышав вопрос, домовой заметно вздрогнул.

— Не стоит ею интересоваться. Вот зачем тебе какая-то башня? Избушка намного лучше. И компания здесь приятненькая, и пожевать всегда что-нибудь найдется.

Я перевела взгляд на Захария. Волкодлак сначала сделал вид, что спит, а потом приоткрыл один глаз и проворчал:

— Любопытство сгубило кошку.

Иов оказался самым догадливым. Призрак печально покачал головой и тут же сдал меня:

— Наша Элли уже побывала в башне.

— Это ж когда успела?! — Листик от изумления подпрыгнул на месте. — Нам почто не сообщила?

— Вот считайте, что сообщаю.

— И