– Доброе, Нэн. Да, он очень устал от долгой дороги. Спит ещё. Его рейс из Парижа задержали, и поэтому он успел сесть только в последний поезд, – лгу я. Привычка всегда выгораживать друга, каким бы засранцем он ни был, вообще.
– Бедный мой. Так он не говорил, как прошёл его день рождения в Париже? И почему именно там? – Прячу взгляд, продолжая сортировать выпечку для заказов, и отрицательно мотаю головой.
– Тебе не кажется это странным? И он спит, когда знает, как мы зашиваемся без него. Это возмутительно. Поговори с ним, иначе это сделаю я, – её мягкий тон резко меняется на грубый, отчего по моей спине бегают мурашки.
– Ему двадцать пять, Нэн. Он вполне самостоятельный мужчина и…
– Мужчина? С каких пор мой малыш стал мужчиной, Джо? Ты сама сотню раз говорила, что он маленький птенец, и до мужчины ему ещё расти и расти. Поговори с ним, – настойчиво перебивает она.
Делаю глубокий вдох и в ответ могу лишь кивнуть. Спорить с этой женщиной бесполезно. И я говорила это не сотню раз, а всего один и то после выпускного бала, когда Эд отравился, немного перебрав пунша с водкой на вечеринке.
Быстро хватаю коробки и, сообщая, что буду через пару часов, выскакиваю на улицу и направляюсь к фургончику. Меня коробит, что Нэнси считает своего сына недостаточно взрослым и представляет его мальчиком, который даже своего мнения не имеет. Меня это бесит, хотя я отношусь к Нэнси нормально, моя мама училась с ней вместе в школе, как и отец, да и знаем мы друг друга всю жизнь, но приятнее от этого факта эта женщина не становится. Зачастую мне так хочется накричать на неё и уберечь Эда от жизни, которую она для него подготовила. Мужик ей нужен. Хороший мужик и хороший трах. А здесь с этим, ой, как туго, да и большинство мужчин боится подойти к Нэнси, зная её непростой характер.
После утреннего объезда знакомых и продажи выпечки, решаю, что пора разбудить Эда и поговорить с ним, точнее, снова принять извинения и рассказать о своей лжи, чтобы версия его возвращения выглядела правдоподобно.
Паркуюсь возле дома, здороваясь с соседями, и открываю входную дверь. Тихо. Слишком тихо. Заглядываю в кухню и снова вижу там гору посуды. Немытой посуды. Какого чёрта?! Вот теперь это уже не имеет никаких объяснений и становится регулярным бардаком.
Сжимаю кулаки и направляюсь в спальню Эда. Дверь в его спальню распахнута, и там всё перевёрнуто. Одежда валяется на полу, постель не застелена, и воняет… моим молочком для тела.
До моего слуха доносится музыка с заднего двора, и я медленно подхожу к дверям, распахнутым настежь, отчего в дом залетают мухи. Что за чертовщина?
Мой рот открывается от шока сам, когда я вижу Эда, валяющегося на моём самом лучшем полотенце, расстеленном на траве, голой задницей кверху, принимая солнечные ванны, пока я выполняю его работу, за которую денег не получала уже довольно давно.
– Ну всё, птенчик, ты попал, – шиплю я, хватая мухобойку.
Глава 3
Гарольд
Из любой, даже самой паршивой ситуации, можно выжать что-то хорошее. К примеру, поиск крема для лица закончился удовольствием раскопок в ванной Джози и выбором нескольких бесплатных баночек для себя. У Эда, как и предполагалось, даже молочка для тела не нашлось, что уж говорить про кремы от мимических морщин и маски для омоложения лица. Но удобно, что рядом с ним живёт обожающая обмазывать своё тело Джози, что и стало для меня очень приятным пробуждением. Хотя, конечно, фирмы-производители довольно дешёвые, но здесь и вступают в игру позитивные мысли, которые я и не надеялся получить, когда очнулся в незнакомом месте.
На самом деле всё не так уж и страшно. Да, дом безобразно старый и еда в холодильнике не настолько изысканная, к которой я привык. Но она есть и даже не просроченная. Плюс. К тому же увидев, что грязной посуды в раковине нет, я обрадовался, что Джози без каких-либо возмущений за мной убирает. Эд хорошо устроился. Под боком офигенная цыпочка, ухаживающая за ним. Мать, лелеющая его нежную детскую психику. И никаких забот. Что ему не нравилось? Ну, да, Джози с характером, но это ведь несомненный плюс. Амёбные цыпочки быстро надоедают, а вот опасные и злобные маленькие тигрицы, это абсолютный джекпот. Я даже не звонил брату, чтобы узнать, как у него дела. Мне плевать. Он хотел быть мной, но совсем не представляет, в каком аду окажется. В отличие от Сан-Франциско, этот город просто умоляет жить в кайф. Солнце. Птички поют. Ничего не мешает упиваться самим собой. Чего ещё желать? Ничего. И я даже рад тому, что Эд оказался таким идиотом, раз решил стать мной. Он взвоет через пару дней и прискачет сюда, умоляя меня о том, чтобы я всё разрулил. Но я, конечно же, встану в позу и потреплю ему нервы. Так, чисто из принципа, просто потому что это я. И, к слову, я не намереваюсь уезжать отсюда. Я только справился с головной болью и похмельем, снова оценил кайфовую цыпочку рядом, обмазался кремами и собираюсь насладиться самим собой.
Выбрасываю из шкафа в ванной комнате Джози всё лишнее, нахожу приятное и практически новое полотенце, точно купленное не в этом убогом месте. Оно фирменное. Вот девчонка знает толк в качественных вещах, не то что Эд. Он, вообще, пользуется каким-то вторсырьём, которое воняет хлоркой. Поэтому его кожа не такая безупречная, как моя. В общем, он абсолютный ноль в плане всего, что касается мужчины. А мне это на руку.
Разложив на зелёной траве полотенце, натягиваю солнцезащитные очки Джози, они унисекс и мне идут, ставлю рядом с собой бокал с холодным лимонадом и довольно закрываю глаза, получая чистые витамины. Кайф.
Не понимаю, почему Эд был настолько недоволен своей жизнью? За него же всё делают. Да, денег немного, но они здесь и не нужны. Еду покупает Джози, убирает тоже она, оплачивает счета она же, а он живёт на всём готовом. Эд сам себе выдумал проблемы и поверил в них, в отличие от меня. Мне их навязали, и я удачно попал.
Настраиваю плеер и включаю его на полную громкость. Кстати, его я тоже взял у Джози. Понимаю, почему Эд называет её другом, и она его так же. Потому что Эд придурок и слепой крот, раз не увидел, насколько Джози могла бы его поднять. Понимаете, о чём я?
На моих губах расплывается улыбка, когда я вспоминаю яркий румянец на щеках девчонки, увидевшей меня голым. Да, это нормальная реакция. Я офигенный. Но мне стало жаль её, ведь она так сильно расстроилась, что Эд осуждал её за желание иметь татуировки, когда сам легко решился на них ради моей жизни. Вообще, я считаю, что Эд подавляет собой всех вокруг. Он унылое дерьмо, но не перестаёт быть моим братом. Почему мы так отличаемся? Почему…
Резкий хлопок по моим ягодицам и безумно острая вспышка боли на них заставляют мой рот раскрыться, и я ору, как потерпевший, подскакивая с полотенца.
– Ах ты засранец наглый! – Едва успеваю понять, что это был удар мухобойкой от Джози, как эта самая мелкая хищница замахивается для очередного удара.
– Ты охренела? – Ору я, отскакивая от неё и хватая полотенце.
– Это я охренела? Это ты охренел, Эдвард! Ты что чудишь? Тебя же соседи видят! И это моё полотенце, козлина! Я купила его для себя! – Девушка тянется к полотенцу, которым я прикрываю свой пах, и я снова отскакиваю. Вот это напор. Так меня ещё не добивались.
– Это мои очки? Ты испортишь их! Живо снимай! Я тебя убью, Эд! Я тебя прикончу! – Убегаю от Джози, бросая в неё очками, отчего её крик становится невменяемым. Да она сумасшедшая. Гоняется за мной по лужайке с мухобойкой, и это заменяет спортзал. Я не против, только вот устаю быстро.
– Эй, я всего лишь загорал! Что в этом такого? – Возмущённо кричу я,