Читать «Мара и Морок»

Я иду, стараясь не отставать и не сбавлять шага. Потому что стоит мне только зазеваться, и он вновь натянет цепи, которые прикреплены к моим кандалам на руках и металлическому кольцу вокруг шеи. А если он дёрнет слишком резко, я могу упасть прямо в жидкую грязь, в которую превратилась дорога из-за недавнего ливня. Пачкать свои новые и пока единственные одежды мне не хочется. Всё-таки эти рубашка и кафтан намного лучше тех практически разложившихся тряпок, в которых они подняли меня из могилы.

Я оглядела зевак, собравшихся по обе стороны вдоль дороги. Они хоть и жмутся друг к другу, особенно когда мы проходим мимо, но не могут подавить своего любопытства, ведь они рискнули выбраться в такую глушь в столь ранний осенний час. Небо затянуло тяжёлыми серыми тучами, и не понять, ещё утро или солнце уже перевалило за полдень. Воздух буквально пахнет приближающейся зимой, а когда они вытаскивали меня наружу за час до рассвета, дыхание с моих губ срывалось облачками пара, а под сапогами скрипел иней, покрывший траву.

На лицах людей отражается весь спектр эмоций при виде меня: от интереса и восторга до ужаса и даже отвращения. Хотя чему удивляться? Я уверена, что не каждый день им удаётся увидеть ожившего мертвеца из старых сказок. Но я не желаю быть экзотическим животным на потеху публике и низко опускаю голову, а накинутый капюшон моего плаща позволяет игнорировать чужие взгляды. Даже если бы я захотела, то не смогла бы скрыться от любопытных глаз. Среди серости моя длинная алая накидка даже издалека бросается в глаза. У меня вырвалась горькая усмешка, когда я поняла, что они специально нарядили меня в эти ритуальные одежды, подчёркивая, кто я есть. Да, мы носили такие вместе с сёстрами, чтобы выделяться на фоне зимы и белоснежных покровов, принадлежавших нашей богине. Но сейчас я иду по грязи, пачкая подол. Мне должно быть абсолютно на это наплевать, однако в груди липким комом затаилось недовольство.

Таких, как я, было всего семь, включая меня. Мары. Так нас прозвали. Мы, как и обычные люди, пьём, спим, боимся, умираем, кричим, когда нам больно, но мы избраны с десятилетнего возраста и отмечены самой богиней смерти Мораной. Вы особенные, говорили одни, ваше предназначение важно ничуть не меньше, чем сама жизнь, вторили другие, забирая нас от родных семей, чтобы воспитать ради какой-то призрачной высшей цели. Хочу, чтобы они повторили это ещё разок моим мёртвым сёстрам, чья плоть уже наверняка разложилась в их общей могиле. Или, может, их просто сожгли, а только моему телу не повезло каким-то образом уцелеть.

Когда-то, возможно, так и было. Возможно, мы были особенными, но всё изменилось.

Я умерла много лет назад, и мир больше не тот, что раньше.

Он всё-таки дёрнул цепи, и я сделала один неуклюжий шаг вперёд, пачкая ботинки ещё больше. Будь это кто-то другой, я бы прошипела проклятия, и этот кто-то другой испугался бы, желая убраться от меня как можно дальше, боясь, что одна моя фраза может наслать проклятие на весь его род. Но с этим мужчиной я посмела лишь на мгновение вскинуть испуганный взгляд, наталкиваясь на чёрно-золотую маску, которая полностью скрывает его лицо, наполовину утопая в тени накинутого капюшона. Маска похожа на морду животного, скорее всего шакала, а на месте глаз – чёрные провалы. Любой засомневается, что под этой маской вообще есть лицо настоящего человека. Хотя человек ли он – это тоже спорный вопрос. Поговаривают, что под маской нет лица вовсе, что там сама тьма или же голый череп. Точно никто сказать так и не мог, потому что никому пока не удавалось выжить после того, как они узнавали правду. Таких, как он, зовут Морок. Слуга самой Тени, у которой нет ни начала, ни конца. Нет вообще ничего, кроме пустоты, тишины и бесконечного одиночества.

Я потупила взгляд, прося прощения, а потом неуклюже, с чавкающим звуком вытащила ногу из грязи, чтобы продолжить движение. Больше я не смею на него смотреть, но чувствую его пристальное внимание нутром, как что-то тяжёлое и давящее. С нами два взвода стражи по пятнадцать человек, чтобы держать людскую толпу от меня на расстоянии. Но, мне кажется, они нам и не особо нужны, потому что никто даже под угрозой натянутой стрелы или лезвия у горла не рискнёт подойти и близко, пока Морок стоит рядом со мной. Если бы я могла, сама бы бежала от него подальше без оглядки.

«Разве могут кого-то бояться такие, как мы, отмеченные самой богиней смерти?» – когда-то спрашивала я одну из своих сестёр. И оказывается, могут.

Таких, как Морок, боятся абсолютно все.

Именно Морок поднял меня из земли три дня назад, оживил, привязав к себе. Я дышу, пока дышит он, и только такие, как он, вообще способны на подобные чары. Никто не дал мне зеркала, и я не знаю, как выгляжу, хотя в первый же вечер сама ощупала своё лицо и не почувствовала ничего особенного, кроме того, что оно сильно осунулось. Оглядывая тело и руки, я заметила лишь, что кожа моя имеет сероватый, трупный оттенок, а когда-то длинные чёрные волосы поседели. Не красивой белизной, а серым, каким-то мышиным оттенком. Я с отвращением смотрю на свои руки, пальцы такие худые, будто кости, обтянутые кожей, и я боюсь представить, как жутко, должно быть, выглядит моё лицо. Хотя люди не разбегаются в панике.

– Чуть позже оттенок станет более живым, – бросил мне Морок несколько часов назад, когда я беспрестанно скребла ногтями кожу на кистях, будто бы я могла стереть трупную синеву.

Тогда я замерла от страха, слушая его голос. Он сильно искажается сквозь маску. Голос точно мужской, но невозможно сказать ничего о возрасте говорящего или о том, приятный это голос или нет. Я лишь успела почувствовать поднимающуюся откуда-то изнутри пустоту и холод от его слов.

– А волосы? – Надо быть идиоткой, чтобы беспокоиться о таком.

Но он ответил в последний раз:

– Волосы останутся такими.

Больше спрашивать я не стала.

– Мы пришли! – довольно громко говорит принц, останавливая своего коня, когда дорога заканчивается, а мы все подходим к опушке леса.

– ВСЕМ ОСТАНОВИТЬСЯ! – басит капитан и тоже останавливает своего коня.

Все солдаты, я и Морок замираем, а простой люд остаётся за нашими спинами метрах в пятнадцати, не смея подойти ближе.

Принц улыбнулся, поворачиваясь ко мне. Вероятно, он доволен выбором этого места, хотя я всё ещё не знаю, зачем они меня сюда притащили, поэтому не спешу разделить с ним его радость. Я оглядела полосу мрачного