Габриэль покачал головой издав скептический смешок.
– Как я могу жениться на такой девушке? – она никогда не впишется в его жизнь. Дело кончится тем, что они поубивают друг друга. – Она полудиковатое создание.
– Сдаётся мне, что леди Пандора не так давно вращается в обществе, чтобы знать его законы, – признал Уэстклифф.
Габриэль наблюдал за тем, как жёлтый мотылёк, одурманенный светом от факела, пропорхал мимо беседки.
– Ей плевать на законы общества, – с уверенностью сказал он. Мотылёк выписывал круги вокруг огня, каждый раз их сокращая, он постоянно задевал подрагивающее жаркое пламя в роковом танце с горящим факелом. – Что за семья, эти Рэвенелы?
– Имя старинное и уважаемое, но они обеднели несколько лет назад. У леди Пандоры был старший брат, Тео, который унаследовал графство после кончины отца. К несчастью, он погиб на конной прогулке, вскоре после этого.
– Я встречал его, – сказал Габриэль, задумчиво хмурясь. – Два, нет три года назад в клубе Дженнера.
Семья Габриэля владела частным игорным клубом, на первый взгляд, элитным заведением для джентльменов под патронажем королевской семьи, аристократии и влиятельных людей. Перед тем как унаследовать герцогство, его отец, Себастьян, лично управлял клубом, превратив его в одно из самых модных лондонских игорных заведений.
За последние несколько лет управление множеством семейных предприятий, включая и клуб Дженнера, легло на плечи Габриэля. Он всегда проявлял к этому месту особое внимание, зная, что отец питал к нему слабость. Однажды клуб посетил Тео, лорд Трени. Он был крепким, приятным на вид мужчиной, блондином с голубыми глазами. Снаружи очарователен, но внутри скрывалась необузданная сила.
– Он посещал с друзьями клуб как-то вечером, когда я тоже там присутствовал, – продолжил Габриэль, – и провёл большую часть времени за игрой в кости. Играл он неважно, Трени был из тех, кто не знает, когда остановиться. Перед отбытием граф хотел получить членство. Ко мне подошёл взволнованный управляющий и попросил разобраться с привилегированным посетителем.
– Тебе пришлось ему отказать? – спросил Уэстклифф, заметно поморщившись.
Габриэль кивнул.
– Он много проиграл, а родовое поместье погрязло в долгах. Я отклонил членство в приватном разговоре и как можно вежливее. Однако... – он покачал головой, припоминая инцидент.
– Он впал в ярость, – догадался Уэстклифф.
– Как бык, увидевший красную тряпку, – печально подтвердил Габриэль, вспоминая, как Тео бросился на него без предупреждения. – И пока я не уложил его на пол, он не успокоился. Знавал я нескольких людей, которые были не в состоянии контролироваться свой пыл, особенно навеселе. Но чтобы человек так взрывался – никогда.
– Рэвенелы всегда отличались буйным нравом.
– Спасибо, – кисло отозвался Габриэль. – Теперь я не удивлюсь, когда мои будущие отпрыски появятся на свет с рогами и хвостами.
Уэстклифф улыбнулся.
– По собственному опыту могу сказать, всё дело в том, как ты будешь с ними управляться.
Граф был спокойным и устойчивым оплотом своей шумной семьи, состоящей из неугомонного потомства и энергичной жены.
Но леди Пандора заставляла их всех выглядеть тихонями.
Ущипнув переносицу большим и указательным пальцами, Габриэль пробормотал:
– Я не обладаю терпением, Уэстклифф, – через мгновение он заметил, что мотылёк, наконец, слишком близко подлетел к манящему пламени. Нежные крылышки вспыхнули, и насекомое превратилось в тлеющий пепел. – Ты что-нибудь знаешь о новоиспечённом лорде Трени?
– Его зовут Девон Рэвенел. По общему мнению, его любят в Гэмпшире, и с поместьем он управляется довольно грамотно, – Уэстклифф замолчал, а потом продолжил: – Кажется, он женился на молодой вдове, что, конечно, не противоречит закону, но некоторых удивило.
– Должно быть её часть наследства была велика, – цинично заметил Габриэль.
– Возможно. В любом случае, я бы не стал думать, что Трени станет возражать против брака между тобой и леди Пандорой.
Рот Габриэля скривился.
– Поверь мне, он будет вне себя от радости сбыть её с рук.
Большинство особняков на Саус-Одли-стрит, фешенебельной улице в центре района Мэйфэр, были стандартными домами в георгианском стиле со множеством колонн. Рэвенел-Хаус, однако, представлял собой якобинскую усадьбу в три этажа и балконами на каждом из них и с шатровой крышей, изобилующей тонкими трубами.
Большой зал был облицован роскошными резными дубовыми панелями, а белый гипсовый потолок украшен мифологическими фигурами. На стенах висело множество изысканных гобеленов, во французских вазах в китайском стиле стояли букеты из свежесрезанных цветов. Судя по спокойной атмосфере, Пандора ещё не вернулась.
Дворецкий проводил Габриэля в хорошо обставленную гостиную и объявил его имя присутствующим. Когда Габриэль вышел вперёд и поклонился, Девон Рэвенел встал поприветствовать его в ответ.
Новый граф Трени был поджарым, широкоплечим малым, не старше тридцати лет, с тёмными волосами и проницательным взглядом. Он насторожился, но излучал дружелюбие, в нём чувствовалась спокойная уверенность, которая сразу же пришлась Габриэлю по душе.
Его жена Кэтлин, леди Трени, оставалась сидеть на кушетке.
– Добро пожаловать, милорд.
Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы опровергнуть ранние предположения Габриэля о том, что Трени женился ради финансовой выгоды. Или, по крайней мере, это не могло быть единственной причиной. Графиня оказалась красивой женщиной с внешностью, напоминающей кошачью, внешние уголки её карих глаз были слегка приподняты вверх. А то как рыжие кудри, казалось, рвались на волю из-под шпилек, напомнило ему о матери и старшей сестре.
– Прошу прощения, за нарушение вашего покоя, – сказал Габриэль.
– В этом нет необходимости, – с лёгкостью ответил Трени. – Приятно с вами познакомиться.
– Возможно, вы перестанете так считать, когда я объясню цель своего визита. – Габриэль почувствовал, как начал краснеть, встретившись с их вопросительными взглядами. Разъярённый и ошеломлённый тем, что оказался в затруднительном положении, с налётом откровенного фарса, он решительно продолжил: – Я прибыл с бала у Чаворта. Возникла... непредвиденная ситуация... и она должна быть разрешена в кратчайшие сроки. Я... – он замолчал, прочищая горло. – Случилось так, что я скомпрометировал леди Пандору.
В комнате повисла полнейшая тишина.
При других обстоятельствах Габриэля, возможно, позабавили бы озадаченные лица пары.
Первая ответила леди Трени:
– Что вы имеете в виду под словом "скомпрометировал", милорд? Вас случайно застали, когда вы флиртовали или, возможно, обсуждали неподобающую тему?
– Нас застали наедине. В беседке, за особняком.
Опять наступила тишина, а потом граф резко спросил:
– Чем вы занимались?
– Я помогал ей освободиться от скамейки.
Леди Трени выглядела крайне озадаченно.
– Это было крайне вежливо с вашей стороны, но почему...
– Сказав "помогал освободиться", – продолжил Габриэль, – я имел в виду, что мне пришлось вытаскивать её из скамейки. Каким-то образом она умудрилась застрять верхней частью туловища в середине резной спинки и не могла освободиться, не порвав