— Вы?.. Успокаивающее воздействие?.. — переспросила Софи.
— В любом случае не исключено разграбление банковского счета моего родителя. Так что понадобится холодная мужская голова.
— Гарри, ты же знаешь, что папе безразлично, сколько я трачу на одежду, — вмешалась Клара. — Он любит, когда я хорошо выгляжу. А тебе совершенно все равно, что именно я покупаю. С твоей стороны было очень любезно привезти меня сюда. Но тебе ни к чему приглядывать за мной. Я здесь в полной безопасности.
Лорд Лонгмор молча обвел взглядом сестер. Покосившись на Софи, проговорил:
— Вот и прекрасно. Мужчина способен мыслить яснее, когда не окружен женщинами. К тому же мне нужно алиби.
— Зачем? Собираетесь кого-то убить? — съязвила Софи.
— Пока нет. Вы же не позволили мне убить жениха Клары. Нет, мне нужно алиби для сестры, которая не должна здесь находиться.
— Мама велела ехать к Даудни, — пояснила леди Клара, — но Гарри меня пожалел.
— Я пожалел себя, — возразил граф. — А сестру привез сюда, чтобы не слышать рыданий, жалоб и истерик…
— В таком случае мы должны предоставить вам алиби, — сказала Софи. — Хотя бы из благодарности.
Лонгмор мог бы придумать гораздо более приятные способы выражения благодарности. «Но для начала и этот подойдет», — решил он. И тут же предупредил:
— Только не слишком сложное.
Софи закатила глаза.
— Знаю-знаю, милорд.
— Я ведь человек простой, — добавил граф.
— Ваше алиби такое простое, что даже осел запомнит. Когда леди Клара вернется домой, она скажет, что вы были пьяны, поэтому привезли ее сюда, а не к Даудни.
— Идеально! — воскликнула Клара.
— Превосходно! — отозвался Лонгмор. — Клара может сказать, что я стоял над ней и заставил заказать десятков семь платьев. А также гору сорочек и…
Тут у него разыгралось воображение, и перед глазами проплыло муслиновое и кружевное белье, а среди всей этой роскоши нежилась полураздетая голубоглазая дьяволица…
Граф взмахнул рукой, словно отгоняя соблазн. Нет, еще не время. Он только начал осаду и по опыту знал, что любая крепость таит множество сюрпризов, ловушек и капканов. Но ведь легкое завоевание — ужасная тоска!
— И все, что нужно для приданого, — продолжал Лонгмор. — Когда же матушка придет в сознание и потребует, чтобы Клара отказалась от заказа, та немедленно обратится к нашему благоразумному отцу, который скажет, что никто не может просто так, по капризу, отменять такие большие заказы.
Софи скрестила руки. В ее синих глазах что-то промелькнуло, но лицо казалось непроницаемым.
— Прекрасно, — кивнула она. — Придерживайтесь плана и никакой импровизации.
— О, не опасайтесь, — заверил модистку граф. — В любом случае легко сделать рассказ отчасти правдивым. Мне достаточно отправиться в клуб и начать планомерно напиваться, пока вы не закончите разорять моего отца. А когда я верну Клару в Уорфорд-Хаус, все без труда поверят в мое пьянство.
С этими словами Гарри вышел из гостиной, затем подошел к лестнице и стал спускаться. Услышав за спиной поспешные шаги и шелест юбок, он остановился и обернулся.
— Лорд Лонгмор, подождите, — проговорила Софи с едва уловимым французским акцентом.
Граф поднял на нее глаза. Она стояла на верхней площадке, облокотившись на перила, и вид у нее был чрезвычайно соблазнительный. Он видел ее шелковые туфельки и ленточки крест-накрест, привлекавшие внимание к изящным щиколоткам. Увидел и тонкие шелковые чулки, обтянувшие ноги. Воображение легко дорисовало то, что было скрыто одеждой, например местечки над коленями, где красовались красные подвязки.
Гарри молчал, упиваясь этим зрелищем.
— Эффектный уход, — заметила Софи.
— Я тоже так подумал, — кивнул граф.
— Неприятно все портить… но у меня идея!
— Вы просто чудо! Сначала алиби, потом идея. И все в один день!
— Я подумала, что вы можете мне помочь.
— Вполне вероятно, — кивнул Гарри, продолжая рассматривать щиколотки модистки.
— С вашей матушкой, — добавила она.
— Но что же я должен с ней сделать?
— В идеале… Я хотела бы ее одеть.
— Это довольно трудно, если учесть, что она вас ненавидит. То есть не именно вас. Но вы тесно связаны с герцогиней Кливдон.
— Да, знаю. Но я уверена, что мы можем заставить ее образумиться. То есть я смогу заставить. С вашей помощью.
— Что вы предлагаете, мисс Нуаро? Притащить ее сюда? Внести бесчувственную в ваше логово, где вы силой переоденете ее в самые модные наряды?
— Только в качестве последнего средства. Пока что у меня на уме нечто более простое. И никто не узнает, что вы мне помогали.
— Мы в Лондоне, мисс Нуаро. Поверьте, это не такое место, где никто не узнает.
— Но я обещаю…
— Впрочем, мне все равно, — перебил граф.
— Да-да, конечно. Я и забыла. Но я-то должна остаться в тени.
— Речь об очередном маскараде?
— Только для меня, — пояснила Софи. — Нужно поехать к Даудни…
— А Даудни… Это кто?
— Нора рептилии. Жуткой Хортен-Даудни, чудовища, которое обряжает вашу мать в унылые одеяния. Мне нужно пробраться в ее магазин.
Граф пристально взглянул на собеседницу.
— Хотите пошпионить?
— Совершенно верно, — кивнула Софи.
— Собираетесь взорвать это место?
— Только в том случае, если ничего другого не останется.
Граф мысленно улыбнулся. Он будет счастлив отвезти красавицу-модистку куда угодно. Но быстрое согласие означало бы быстрый уход. А он еще не устал любоваться ее щиколотками.
Лорд Лонгмор сделал вид, что задумался.
— Это всего на час-другой, — уговаривала Софи. — И поездка никак не нарушит ваш распорядок дня.
— Нет, разумеется. То есть не нарушила бы… в другое время. Но сейчас мне нужно решать проблему с Аддерли, а это потребует глубоких и долгих размышлений.
— Вам необязательно решать проблему с Аддерли. Я разве не сказала, что мы с сестрами все устроим?
— Это не те проблемы, которые я доверяю решать женщинам. Все может усложниться, а мне не хотелось бы видеть ваши красивые платья испорченными.
— Поверьте, лорд Лонгмор, мы с сестрами имели дело и не с такими сложными ситуациями.
Тут взгляды их встретились, и в синих глазах Софи вдруг промелькнуло что-то жесткое и решительное. Промелькнуло и исчезло… Но граф тут же вспомнил про тех мужчин, которые преследовали Софи на балу и вышли из погони со значительными потерями. Было ясно, что мисс Нуаро совсем не такая, какой казалась с первого взгляда, и он понял это сразу же.
— Позвольте мне хорошенько поразмыслить об этом в прохладных глубинах моего клуба, — ответил Гарри, прежде чем спуститься по лестнице.
Два часа спустя
Со стороны эркера клуба «Уайтс», где когда-то царил Браммел, раздались громкие голоса, взорвавшие мирное течение унылого дождливого дня. И вскоре шум усилился настолько, что привлек внимание лорда Лонгмора.
Он уселся в утренней гостиной с экземпляром «Фоксиз Морнинг Спектакл», чтобы спокойно прочитать статью Софи о вчерашнем скандале. Софи же превзошла себя в описании головокружительно романтичного стиля платья Клары. Последняя оказалась «жестоко оскорбленной невинностью», а он, Лонгмор, был «ангелом добродетели и отмщения». Характеристика же платья пестрела французскими терминами, известными исключительно женщинам, и занимала почти две из трех колонок первой полосы. Отчет о скандале плавно переходил в прочие сплетни, которые в «Фоксе» назывались «новостями».
Лонгмор все