Параллельно с европейскими подразделениями, филиалы «Гладио» работали в Греции, Турции, Испании, Аргентине, Франции, Германии и еще во многих странах. Цель везде была одна и та же: осуществление якобы коммунистического террора и создание политической атмосферы, благоприятной для консерваторов и крайне правых.
В 1990 году Джулио Андреотти раскрыл этот зловещий замысел, и немало участников организации были арестованы и осуждены, а сама система во многом пострадала. В ходе следствия удалось затронуть и П-2; деятельность тайного общества оказалась неразрывно связана с происходящим. Впрочем, это неудивительно: и у П-2, и у «Гладио» были общие фашистские корни.
Журналисту Пекорелли удалось выяснить немало мрачных подробностей — например, что «Гладио», П-2 и «Красные бригады» связаны с убийством Альдо Моро, итальянского премьер-министра и главы Христианской демократической партии. Да, утверждал Пекорелли, «Красные бригады» — левая террористическая группировка, но контролируемая «Гладио» и П-2. Более того, именно полуфашистские учреждения и породили террористов. Существовало мнение, что «Красные Бригады» полностью контролирует ЦРУ. Следуя собственным задачам, эти организации похитили Альдо Моро в 1978-м. Рафаэль считает весьма интересным тот факт, что премьер-министру удалось достичь «исторического компромисса», добившись сотрудничества с Итальянской коммунистической партией, к которой принадлежал Джулио Андреотти.
— Итак, — произносит Рафаэль, — кто же, по-твоему, похитил и убил Альдо Моро в 1978 году?
Сара вновь усаживается на краю кровати, подавленная сложностью сети заговоров, подкупа и манипуляций, о которой только что рассказал поселившийся с ней в одном номере человек. Растерянно поглядывает на Рафаэля, нервно потирая ладони.
— Принесешь мне что-нибудь выпить?
— Да, конечно.
Девушка встает, направляется к мини-бару у двери в номер. Приносит бутылку воды и освежающий напиток.
— Если П-2 действительно участвовала в «Операции Гладио» вместе с ЦРУ и остальными учреждениями, — пытается разобраться Сара, — то получается, что международные разведслужбы не только знали о существовании «Пропаганды», но даже сотрудничали с нею, да?
— Совершенно верно. Но правильнее было бы сказать «сотрудничают». Чтобы ты лучше поняла: каждый месяц ЦРУ перечисляет П-2 одиннадцать миллионов долларов. Наличности им хватает.
— Они и теперь тебе платят?
— Платили вплоть до сегодняшнего дня.
Сеть изо лжи и обмана начали плести еще во время Второй мировой войны. К концу сражений возникла атмосфера абсолютного недоверия: дряхлеющий Советский Союз, постоянно опасаясь провокаций со стороны Запада, замкнулся в себе, наглухо закрывшись от остального мира вместе со странами-союзниками по Варшавскому договору. А демократические страны, в свою очередь, боялись пропаганды КГБ и советских спецслужб.
Разведки Советского Союза и дружественных ему стран выплачивали огромные суммы коммунистическим партиям и даже террористическим организациям Запада.
Разведслужбы США, Англии и других стран делали то же самое, чтобы не позволить левым движениям прийти к власти, а потому не гнушались сотрудничеством с масонскими ложами, радикальными группировками, фашистскими течениями и иже с ними.
— Масонские ложи, политики, военные, разведчики… Кто же правит нами на самом деле?
— Теоретически мы — свободные граждане.
— Да, но кто отдает распоряжения? Ведь правительства, за которые мы голосуем, подчиняются тайным обществам!
— Неплохое заявление.
— А по-моему, это вопрос.
— Вопрос, в котором сразу и ответ.
— Какой ужас!
— Тогда не думай об этом.
— Как будто это так просто…
— Вот именно, — заверяет Рафаэль, — подумай о чем-нибудь попроще…
Сара ставит бутылку на стол, вздыхает, медленно подносит ладони к лицу, прикрывает глаза… Сколько лжи вокруг!
— Просто ужас, — повторяет она, — и что же нам теперь делать?..
— Предлагаю навестить твоего отца.
— Где же он? В Лондоне?
Рафаэль поднимается и достает из кармана пиджака мобильный телефон. Набирает номер и ждет. Когда на звонок отвечают, бегло произносит:
— Hallo. Ich benotige einige Pase. Ich bin dort in funf Minuten.[15]
ГЛАВА 26
— Кому ты только что звонил? — спрашивает Сара. Они снова в «Ягуаре», но теперь девушка устроилась рядом с водителем.
— Одному немцу, который сделает тебе паспорт.
— Только для меня?
— Именно. У меня уже достаточно паспортов.
— Этот немец — надежный человек?
— Ненадежный.
— Что ты сказал?
— Я говорю: нет, мы едем к ненадежному человеку. Те, кто занимается подделкой документов, работают только за деньги, чтобы развивался бизнес. Ради заработка они готовы слить любую информацию.
— Но ведь…
— Но эти люди готовы делиться информацией, только если им заплатят. Если думаешь, что он помчится сразу же нас сдавать, то ошибаешься. Можешь не беспокоиться.
— Ну да, теперь я ощущаю просто несказанное спокойствие, — язвит девушка.
— Я рад за тебя.
Поездка длится не более пяти минут, включая парковку у многолюдного шумного паба. В боковой стене здания — полуоткрытая дверца. Сара и ее спутник поднимаются по лестнице на третий этаж. Рафаэль нажимает кнопку звонка. Мгновенно распахивается дверь.
— Привет, как дела? — радостно приветствует их немец.
— Превосходно. А у тебя?
— Изумительно! Заходите.
— Я знаю, что ты лучший специалист в своем деле, — произносит Рафаэль и, заходя, подмигивает парню.
Гансу немногим больше двадцати. Фальшивки он делает не только быстро, но и качественно: документы еще ни разу не вызывали подозрений ни у одной из служб пограничного контроля… По крайней мере, до сих пор о подобных случаях ничего не известно.
— Ну, дядя, валяй, рассказывай, чего нужно.
— Мне нужно, чтобы ты сделал паспорт для этой леди.
— «Для этой леди»… Надо же, дядя, как ты заговорил.
Ганс достает фотоаппарат и подхватывает Сару под локоть:
— Встань спиной сюда.
Стена — сплошной фон нейтрального синего цвета для фотографий на документы.
— Не улыбайся.
— Что?
— Я говорю, не улыбайся. На фотографиях для паспорта не улыбаются.
— Хорошо, не буду.
Сара напускает на себя серьезный вид — может быть, даже слишком серьезный, а Рафаэль разглядывает увешенную снимками стену.
— Кто эти люди? Так много…
— Типы, которые ко мне наведывались.
— У тебя просто прорва клиентов!
— Не могу не согласиться, — хозяин подпольной мастерской подключает фотоаппарат к компьютеру и принимается за работу. — У тебя есть какая-то любимая страна или, может быть, тебе нужно какое-то особое имя?
Сара в замешательстве. Это она не предусмотрела.
— Шэрон Стоун, — вмешивается Рафаэль.
— А что, дядя, отличное имечко! И знакомое, вроде бы…
«Гнусный тип», — думает Сара.
— А страну можно любую, из Шенгенской зоны.
— Okey, man. Есть пять тысяч?
Сара подходит к Рафаэлю:
— Откуда ты знаешь этого субчика? — тихо спрашивает девушка.
— Я его не знаю. Я знаю одного человека, который знает его.
— Кое-кто, кажется, говорил, что вы дружите много лет…
— Получается, не дружим.
Ганс стучит пальцами по клавиатуре, обрабатывая фотографию, которую только что загрузил в компьютер.
Вскоре он встает и открывает дверцу шкафа. На секунду задумавшись, достает множество незаполненных паспортов разных стран.
— А ты, подруга, будешь путешествовать только по Европе?
— Хороший вопрос. Вполне возможно, что нам придется побывать и в Америке, — глубокомысленно замечает Рафаэль.
Сара смотрит на спутника, она заинтригована:
— В Америку?
— Заметано, дядя. Тогда я сбацаю ей французский паспорт, а второй будет американским. Французский — для Европы, а второй — для другого побережья, лады?
— Отлично.
Сара наблюдает за Гансом, тот откладывает два незаполненных паспорта: французский и американский.
— А это настоящие