– Почки хмеля, мертвящий корень, двадцать капель анисового масла, порошок черной полыни, – бубнила себе под нос Сенечка, складывая ингредиенты в большую медную миску и поглядывая в раскрытую книжечку.

Об ноги начала тереться огромная черная кошка.

– Уйди, Собака! – отпихивая ее, сказала Сенечка, и продолжила.

– Женьшень, кровь… – и тут она запнулась.

Сенечка лихорадочно начала шарить руками по разложенным составляющим зелья.

– Кровь, кровь, где же кровь? – почти кричала она.

Я договорилась с клиенткой, та отдала мне в руки пузырек с кровью, я его открыла, понюхала, закрыла… и оставила на ее столе, вспомнила Сенечка. «Серьезные ведьмы не допускают таких промахов», – звучал в голове строгий бабушкин голос.

Тем временем Собака запрыгнула на стол и начала лакать из церемониальной чаши.

– Вот же собака! – выругалась Сенечка, хватая кошку за шкирку.

В этот момент в дверь постучали.

– Тьфу ты черт! Кого там еще принесло? – негодовала Сенечка.

Она отпустила кошку и пошла открывать. На пороге стояла заказчица зелья. Сенечка сразу приняла отрешенный, загадочный вид.

– Вы пришли рано! – томно протянула жрица Есения.

– Прошу прощения, – оправдывалась заказчица.

– Я вижу, что судьба ведет вас! – высокопарно продолжила жрица, стоя в дверях.

В комнате послышался грохот, в котором Сенечка сразу угадала звук падающей чаши, и мысленно распрощалась с испорченными ингредиентами. Ядовитый, сладковатый травяно-масляный запах, быстро заполнил прихожую, подтверждая догадку. Гостье было интересно, что случилось, и она заглянула за плечо Сенечки, но поняв, что жрица не собирается отходить, отпрянула. В прихожую вышла Собака. По мокрой морде которой сразу можно было проследить судьбу зелья.

– Ой, какая красивая кошечка! – сказала гостья и потянулась к Собаке.

В этот момент Собака упала замертво. Гостья в ужасе отдернула руку.

– Смертельные зелья я всегда тестирую, – произнесла жрица Есения, и добавила – девять жизней, что ей станется.

Сенечка отступила и жестом пригласила гостью в комнату. Ошеломленная дама быстро проскочила, стараясь не смотреть на кошку. Сенечка незаметно потыкала Собаку носком ноги, та пошевелила лапами, от сердца отлегло.

– Надеюсь, вы взяли с собой кровь? – спросила Есения.

– Конечно, я увидела, что вы ее забыли и, – начала гостья.

– Не забыла, а оставила до времени, когда сама вселенная приведет вас вновь ко мне, – сказала жрица Есения.

– Конечно, оставили, – согласилась заказчица и вынула из сумки пузырек.

Сенечка подняла миску с пола, снова наполнила ее рецептом зелья, и, громко выкрикивая абракадабры устрашающих, но несуществующих слов, влила в смесь кровь. Перелив полученное в затемненную банку, жрица вручила заказчице зелье. Та трясущимися руками приняла банку.

– Хлеб! – громко произнесла жрица Есения.

Заказчица вздрогнула и, придя в себя, отдала принесенный с собой пакет.

– Я сама пекла, с травами, корицей, – говорила заказчица.

– Я не ем хлеб, но уважаю обычаи предков, – принимая пакет, сказала жрица Есения, потом небрежно добавила, – деньги положите в красную шкатулку у выхода, прощайте.

Хлопнула крышка шкатулки, а потом дверь. Сенечка пошла в прихожую и подняла валяющуюся там кошку, отнесла ее на кровать и погладила. Кошка крепко спала, и немного подергивала лапами во сне.

Зазвонил мобильник.

Сенечка взглянула на входящий номер.

– Жрица Есения слушает.

– Не знаю, как сказать, но мне кажется, зелье разжигающее страсть, не сработало, – донесся из трубки тоненький женский голос.

– Этого не может быть, это обряды великих токари, они не дают сбоев, – сказала Сенечка, лихорадочно листая свою книгу зелий, – скажите, что произошло?

– Да в сущности ничего. Сначала мы сидели, пили шампанское, он спросил, где спальня, я обрадовалась, и мы пошли туда, а дальше он лег на кровать и уснул, и спит уже часов пять.

– Все нормально. Энергии вселенной нужно время, чтобы накопить в нем огромный любовный потенциал. Ждите пробуждения.

Сенечка нашла страницу, на которой был наклеен розовый стикер с надписью «заибей», отклеила его и обнаружила под ним остатки расплывшейся надписи «дохлый сон». Она нашла страницу, по которой только сделала заказ, отклеила от нее стикер, на котором было написано «спать» и приклеила вместо него розовый. Сенечка не верила в провидение, однако вся ее жизнь была очень ярким свидетельством того, что оно существует. Она достала из пакета еще теплую булку и начала есть, хрустя корочкой.

Ноты: камфара, полынь, шалфей, масло аниса, сухие горькие травы, хмель, корица, смола, амбра, гвоздика (пряность), булочка, ваниль.

Черные мохнатые лапы мягко пружинят от земли. Прыжок, еще один, и она догнала стаю, быстро пробежала вдоль, принюхиваясь к каждому. Все было в порядке. Она пошла впереди, выхватывая взглядом далеко вдали маленький белый штрих на кончике хвоста своего вожака. Вожак остановился. Что-то случилось. Она завернула стаю и стала ждать.

Оглушающий, разрывающий барабанные перепонки, дикий, невыносимый звон раздался со всех сторон. Она припала к земле. Влага ударила в нос. Перед глазами все плыло и теряло четкость. Звук нарастал.

Вера, кряхтя дотянулась до тумбочки, где лежал мобильник, и отключила сигнал будильника. Надо поменять мелодию, этот адский бой невыносим. Но спустя минуту она уже забыла о своих планах, как и много дней до этого. Воспоминания нахлынули, заполняя разум. Снова волки. Сны вернулись, несмотря на прописанные ее лечащим врачом дорогущие пилюли. Ну, неужели нельзя видеть во сне, как все – работу, фильмы, любовников или другую безвредную чушь. Она же видела волков. И проблема крылась не в самих снах, ничего плохо в них не было. Но вот после них, приходило осознание того, что она и есть волк. Что именно там – она настоящая. И той черной, косматой волчице иногда снится что она – странная человеческая женщина с глупой судьбой.

Вера вышла в ванну. По пути обнаружив, что в кухне сидит Сергей. Вот зачем я дала ему ключ? Одно радовало – хоть не разбудил. Умывшись, Вера зашла в кухню, включила кофеварку и села за стол.

– Чего тебе? – зевая, спросила она.

– Просто зашел, – ответил Сергей.

– Просто, – протянула Вера.

– А ты питаешься цианидом? – спросил Сергей, принюхиваясь к оставленной с вечера кружке.

– Чего? – не понимая, уточнила Вера.

– Едкий запах миндаля, так пахнет цианид, – объяснил любитель детективных романов.

– Компот это из вишни, мама от бабушки привезла несколько банок, – прояснила историю содержимого кружки Вера, – Кофе будешь?

Они пили кофе.

– У меня на завтра билеты на концерт, – начал Сергей.

– Рок?

– Там разные группы будут, но в основном рок.

– Сам иди.

– Потом можно в кафе зайти, а еще у меня новый монитор, фильмы смотреть просто шикарно, можем ко мне.

Вера вздохнула. Ее уже сильно утомили попытки Сергея перевести их давнюю, с самого детского сада, дружбу в роман. Вера не хотела заводить с ним роман, о чем много раз подробно объяснила, но и терять своего, пожалуй единственного, друга тоже не собиралась. Сергей не хотел понимать, принимал все за кокетство. Он ей не нравился, как мужчина, весь такой помятый, как побитая собака, не было в нем силы, дерзости, красоты. Она видела рядом с собой другого – матерого, ведущего за собой, уверенного мужика, перед которым опускают взгляд слабые.

– Раз пришел, отвезешь на работу, – сменила тему Вера.

Вера быстро собралась и села в машину.

– У тебя духи тоже вишневые, – сказал Сергей, выруливая из двора.

– Почему тоже? – все еще витая где-то между сном и явью, не понимала Вера.

– Ну, компот на кухне – вишня, духи – вишня, – пояснил Сергей.

– Я их