Ксения наморщила лоб и кивнула. Потом вдруг заулыбалась и весело спросила:
— Так это что же получается, мне светит быть тещей Бога?
— Естественно, — ответила Диана, выразительно округлив глаза.
— Ой, Дианка, тащи гномий самогон или что там у тебя есть! За это надо выпить! — совсем развеселись Ксения.
— Вино эльфийское у меня есть, — хмыкнула та, щелкнула пальцами и на журнальном столике материализовалась бутылка, два бокала и тарелка с закусками.
Подруги выпили по бокалу, закусили бутербродами с икрой.
— Прости меня, — серьезно сказала Ксения. — Я такая нервная стала после этого дурацкого обряда разделения. Мне не хватает Мэл… — она вздохнула.
— Еще один повод все рассказать дочери, — кивнула Богиня.
— Я боюсь, она не простит моих недомолвок, — признала Ксения. — Особенно в отношении Мэл. Она всю ночь плакала, когда я сказала ей, что кошки больше нет в нашем мире… Я думала, ее еще тогда сорвет, но обошлось…
— Что-то ты слишком многого боишься в последнее время, — озадаченно заметила Диана. — Мне это не нравится.
— Старею, — поморщившись, ответила Ксения и сразу же огребла подушкой по голове от подруги.
— Совсем обалдела? Какая старость? Зря я на тебя магию трачу, что ли? Хоррош меланхолию разводить! — Диана сопроводила свои действия гневной тирадой.
— Не зря, не зря! — рассмеялась Ксения, закрываясь руками от ударов. — Слушай, а твой благоверный нас не застукает за распитием? — фраза, конечно, была всего лишь отвлекающим маневром, но реальную подоплеку под собой имела. Муж Богини пьянство не поощрял.
— Нет, — Диана вздохнула и опустила «орудие». — Он сегодня Энию караулит.
— Что, опять? — обеспокоенно спросила Ксения. — В кого на этот раз?
— Еще нет, но она собирается благословить сама себя. Раньше у нее это случайно получалось. В последний раз она просто подумала, что хочет влюбиться в достойного мужчину… — ответила Диана и помрачнела. Ситуация с Энией, богиней любви и красоты, единственной из семерых молодых богов, у кого процесс становления силы еще не завершился, требовала какого-то решения, но все принимаемые меры, как назло, не давали должного результата. Девушка была молода и хотела любви, что вполне естественно, только это желание странным образом входило в резонанс с ее божественным уделом.
— Бедная девочка, — покачала головой Ксения и решительно предложила: — Давай выпьем, чтобы у нее уже наконец стабилизировалась ее божественная сила!
— Давай! — поддержала ее подруга.
* * *Эния, Богиня любви и красоты
Я сидела на облачном мосту, самым беспечным образом свесив с него ноги. Там, внизу, открывался очень красивый вид. Мосты на Адельтерре — прерогатива Хранительницы планеты. Они все разные, в основном стихийные, каждый по-своему особенный и прекрасный. Радужный, Огненный, Ледяной, Каменный, Зеленый… Хранительница очень ревностно относится к своим творениям и стоит кому-то попытаться хоть что-то изменить в конструкции, сразу же убирает прежний мост и возводит новый в совершенно другом месте. Но конкретно этот мост — исключение! Я когда-то благословила его специально для влюбленных. Если пара восходит на мост и их чувства искренни, то их сразу же окутывает облаком, скрывая от посторонних взглядов. И можно целоваться сколько угодно! На мою доработку Хранительница нисколько не обиделась, наоборот, схватила мужа за руку и побежала проверять. Сработало отлично! Часа два не спускались. И мост остался стоять с моим усовершенствованием. С тех пор это одно из самых любимых мест у всех влюбленных. Так и говорят — «Пойдем, в облаках повитаем?» А меня мостик просто так всегда окутывает и скрывает ото всех, без пары. Поэтому это тоже мое любимое место. Здесь мне никто не мешает мечтать и никто не может найти. Кроме моей кошки Лаймы, конечно. Для нее мое местонахождение не секрет. Она у меня умница и красавица. Трехцветная — черная с рыжими и белыми пятнами, хаотично расположенными по шерстке, как будто на черную кошку одновременно отбросили свои блики и Луна и Солнце. Правда, чего мне стоило убедить ее в том, что она прекрасна! Ей, видите ли, симметрии не хватало в окрасе! Не всегда ведь красота в симметрии…
— Привет! — мне на колени запрыгнул разноцветный вихрь. Стоило вспомнить о ней, а она тут как тут. — О чем печалишься?
— Да не печалюсь, — отмахнулась я и вздохнула. — Скучно просто. Все ребята на практике, а меня из-за нестабильности на другие планеты не пускают…
— Все-таки печалишься, — сделала вывод Лайма.
— Нет, — снова возразила я. — Размышляю, как обрести контроль над силой.
— Я плохой фамильяр, — Лайма опустила ушки. — У всех уже все получилось, только мы с тобой остались.
— Это неправда. Ты знаешь об этом и просто нарываешься на комплимент, — улыбнулась я и погладила ее за ушками. Кошь замурлыкала и прикрыла глаза от удовольствия. — Просто мне надо влюбиться, — сказала я, не прекращая своих действий. — Я ведь Богиня любви, о какой стабильности может идти речь, если я сама еще ни разу по-настоящему не любила?
— Ты опять? — кошь повернула ко мне испуганную мордочку. — Ты опять благословишь сама себя и тебе будет плохо! Не надо!
Я поморщилась. Воспоминания о прошлом неудачном самоблагословении были еще весьма свежи. Меня угораздило влюбиться в Императора Светлого леса, по совместительству декана факультета, на котором я проходила спецкурс по целительству, и заодно мужа Благословляющей Богини. Я вешалась ему на шею прямо в ее присутствии. О, стихии, как же мне потом было стыдно! Еще этот отвратительный откат после снятия благословения… Неделю не выходила из комнаты и потом еще полгода старалась не попадаться на глаза им обоим. А это очень сложно, особенно когда ты учишься в Академии, в которой они оба преподают! До этого было еще два раза. Менее неприятных, но все же…
— Лайма, — серьезно начала я, перестав поглаживать ее. — Четвертого отката я не выдержу.
Кошь вздохнула и тихо сказала:
— Я тоже…
Моя фальмильярша делила со мной все мои ощущения пополам. Если бы не она, не уверена, что у меня остались бы силы вернуться к прежней жизни уже после первого раза. Я чувствовала себя выжженной пустыней. Нет чувств, нет мыслей, нет желаний. Ничего. Любовь, которую я искусственно создавала в своем сердце, исчезала в процессе нейтрализации и забирала с собой абсолютно все. Конечно, никто не позволял мне долго оставаться в таком состоянии. Меня тормошили, отпаивали зельями разнообразного назначения от успокаивающего до бодрящего… Благословляли, обычно Диана и Шейла, мама Лаймы. Постепенно желание жить возвращалось. Появлялись мечты. Только вот… моя божественная сила после каждого раза как будто заново проходила все этапы становления. Мне каждый раз приходилось учиться ее контролировать. И