— Не двигайся!

Подошел к кабине внедорожника и включил фары — яркие лучи тут же высветили дюжину незваных гостей, внезапно очутившихся словно на сцене.

— Я Николай Александрович Воронов! — объявил он зычно. — Если вы через две минуты не уберетесь из моих владений, вас арестуют за незаконное проникновение!

Как и предполагал Ник, реакции ждать не пришлось. Незваные пришельцы испугались и побежали.

Он подобрал свой чемодан и повернулся к несчастной девице, которая, очевидно, собиралась разрыдаться. В темноте она больше не походила на чувственную сирену, а стала похожа на нелепого снеговика.

— Можешь последовать за своими друзьями, — коротко кивнув в сторону улепетывавших, сказал он, повернулся к ней спиной и направился к дому.

Мокрый снег повалил с новой силой. Ник пошел к боковому входу, смутно маячившему фонарями сквозь плотную снежную пелену, напомнив ему о книге «Хроники Нарнии», которую когда-то читал ему дедушка. Неудивительно, что старик так любит это место. Для Ника же это просто очередной инвестиционный проект. Он толкнул плечом тяжелую дубовую дверь.

Хруст снега за спиной и сопение — очевидно, девушке нелегко было таскать на себе защитное обмундирование, — сообщили ему, что незваная гостья следует за ним. Он, конечно, дождался эту несчастную Рапунцель, поскольку не имел привычки захлопывать двери перед носом женщины.

— Чего тебе надо?

— Хочу объясниться.

— Мне это не интересно.

Она нерешительно топталась перед ним в ярком круге света. Лыжная маска в виде шапочки почти полностью скрывала ее роскошные волосы, щеки разрумянились от мороза, карие глаза блестели, но его взгляд особенно притягивали пухлые розовые губы.

— Вообще-то… скорее всего, вы хотите поговорить именно со мной.

Ника так и подмывало сказать ей, что она похожа на рождественского ангела, но, конечно, он сдержался. Дал ей время собраться с мыслями.

— Я здесь работаю.

Ничего себе! И какого черта она не сказала об этом сразу?!

— Я Сибилла. Сибилла Парминтер.

Нику понадобилось несколько секунд, чтобы в сознании связать стоявшую перед ним девушку с той женщиной, о которой говорил его дед. Да уж, он недооценил старика. Тот подготовил для него сладкую ловушку.

Он быстро шагнул к ней и, прежде чем она успела запротестовать, стащил с ее головы лыжную маску.

Льняные волосы длиной почти до талии тяжелой волной упали ей на плечи и спину.

— Что вы делаете?! — воскликнула она, вскинув руки, словно пытаясь защитить голову.

В электрическом свете волосы Сибиллы необыкновенно сияли. А может быть, Ник так сильно устал, что самая обычная женщина показалась ему божественно прекрасной.

И этот золотоволосый ангел ведет дела его деда и печется об английском историческом наследии!

— Нельзя вот так просто распускать руки! — возмутилась она, откидывая назад волосы и глядя на него так, словно он серый волк, готовый наброситься на нее. В глазах ее он увидел страх, но знал, как справиться с ним.

— Зови меня Ник.

— Ник, — несмело повторила она, отступив от него на шаг. — Что ж, я все-таки хотела бы объясниться. Может, я завтра зайду?

— Думаю, тебе стоит остаться здесь.

— Но вы только что выгоняли меня.

— Буду рад, если останешься. Так что ты делала во дворе?

Сибилла стояла, растерянно моргая, и не знала — бежать ей или все же остаться. То он ее толкает, то обнимает, да еще уставился на ее волосы как завороженный… Все это как-то нервировало. Но люди рассчитывают на нее, нельзя подвести их.

— Фонд наследия собирается здесь по вторникам вечером. Я секретарь. Точнее, заместитель секретаря. — Она сделала глубокий вдох. Честность — лучшая политика. — Я единственная, кто умеет стенографировать. Мы не используем записывающих устройств.

— Так ты не управляешь фондом?

— Нет.

Он стряхнул с плеч пальто и оглядел просторную прихожую, словно ожидая, что ему на помощь бросятся слуги.

— Значит, не управляешь, а просто секретарь. И давно?

— Около года. Мистер Воронов был так добр…

— Что оказалось тебе на руку.

— Нет, вовсе нет…

Сибилла утратила способность соображать, едва его дорогое, явно сшитое на заказ пальто соскользнуло с его плеч, открыв шикарную стать. Дорогой свитер графитового цвета красиво обрисовывал широкие плечи и стройную накачанную талию. Темные джинсы обтягивали длинные мускулистые ноги. К тому моменту, когда ее взгляд достиг его крупных ступней, обутых в ботинки ручной работы, Сибилла буквально ослепла и онемела.

Поймав ее непреднамеренно оценивающий взгляд, Ник, в свою очередь, оглядел ее с головы до ног… и у Сибиллы мелькнула паническая мысль, что она-то, конечно, в отличие от него выглядит отнюдь не блестяще. И… о боже… вряд ли у него возникнет желание переспать с ней…

— Потрудись объяснить, с какой целью ты выпрыгнула на меня из темноты?

Она вдруг осознала, что он нравится ей, и почувствовала себя девочкой-подростком, оказавшейся наедине с симпатичным парнем. Как глупо, особенно если учесть, что ей уже двадцать восемь!

— Я не выпрыгивала! Это вы швырнули в меня чемоданом!

— Я думал, что ты из обслуги — вышла меня встретить. И вообще, я подумал, что ты мужчина.

— Ч-что? — жалко промямлила она, чувствуя себя настоящей глупой овцой.

— В темноте мне так показалось. Твоя одежда в стиле унисекс ввела меня в заблуждение.

— Какой еще унисекс? Это же бежево-розовый цвет!

Выражение его лица ясно дало ей понять, что он не в теме.

— В розовый обычно одеваются женщины, — пояснила она.

Очевидно, он все еще пребывал в недоумении. Она шумно вздохнула.

— Понимаете, это женская куртка большого размера…

— Было темно, — нахмурившись, повторил он.

В попытке поднять самооценку, упавшую от его комментариев ниже пола, Сибилла напомнила себе, что она высокая и да, было темно… К горлу ее подкатил ком. Темно — но не настолько же!

Сибилла почувствовала себя еще хуже, когда он легко стал подниматься по лестнице, а она, задыхаясь, последовала за ним. И как только люди покоряют горы в таком тяжелом облачении?!

Добравшись до верха, она с трудом перевела дух.

— Тебе не помешали бы тренировки, — заметил он, глядя на нее сверху вниз. — Ты не в лучшей форме.

В самом деле? И это он говорит ей? Единственное время, когда ей удается присесть, — тихие послеобеденные часы в архиве, где она работает.

— Вы разве не собираетесь подняться к дедушке? — спросила она, хотя на самом деле ей ужасно хотелось сказать, что у нее нет больше желания объясняться. Единственное, чего она хочет, — оказаться поскорее дома и принять горячую ванну, где она сможет спокойно чуть-чуть поплакать.

— Он подождет.

Он подождет? Да что же это за внук такой? Понятно какой. Отсутствующий. Если бы он не был таким, она не оказалась бы в столь дурацком положении.

Сибилла последовала за Ником через длинную галерею. Она регулярно водила здесь экскурсии — рассказывала об истории дома и его особенностях. Ей подумалось, что мистер «я-думал-ты-мужчина» вряд ли пришел в восторг, знай он об этом.

В центре комнаты стояли шесть стульев стиле короля Якова, дожидаясь, когда им найдут место.

— Это что за черт? — осведомился он, обходя их.

— Они вам не нравятся? —