32 страница из 48
Тема
Ничего…

Эллис сорвал целлофановую обертку с пачки сигарет и скомкал ее в кулаке. От этого звука Росс чуть не вскрикнула. Он начал играть с целлофаном, комкая и расправляя его в ладони. Она заскрипела зубами.

Часы показывали 6.10, потом 6.15. Вошел Макферсон.

— Пока все хорошо, — улыбнулся он невесело и вышел.

Остальные переглянулись.

Прошло еще минут пять.

— Ну, не знаю, — сказал Герхард, глядя на дисплей компьютера. — Может быть, произошла какая-то ошибка в прогнозе. У нас было задано всего три точки. Может быть, надо провести еще одну параболу.

Он сел за пульт и стал нажимать клавиши. На экране вспыхнули новые параболы, мерцая белым пунктиром на зеленом фоне. Он убрал руки с клавиатуры.

— Нет. Компьютер повторяет первоначальный график. Это единственный вариант.

— Значит, компьютер ошибся, — сказал Моррис. — Уже половина седьмого. Сейчас откроется кафетерий. Кто-нибудь хочет позавтракать?

— Я не прочь, — отозвался Эллис и встал. — Джан?

Она помотала головой.

— Я побуду пока здесь.

— Вряд ли что-то произойдет, — сказал Моррис. — Лучше тебе сходить поесть.

— Я побуду здесь! — вырвалось у нее бессознательно.

— Ну ладно-ладно! — замахал руками Моррис. Он метнул взгляд на Эллиса, и они вышли. Она осталась с Герхардом.

— Ты учел лимит погрешности этой кривой? — спросила она.

— Учел. Но я не пойму, что происходит. Лимит уже давно пройден. Лимит составил плюс-минус две минуты на 99 процентов.

— Ты хочешь сказать, что припадок должен был произойти в промежутке от 6.02 до 6.06.

— Ну, в общем, да. Но припадка явно не было.

— Но ведь нужно какое-то время, чтобы компьютер обнаружил припадок?

— Согласен, — неуверенно кивнул Герхард. Она подошла к окну. Солнце уже встало и сияло на небе красноватым пятном. Почему восход всегда кажется менее живописным, чем закат? Ведь восход и заход должны быть одинаковыми…

Она услышала за спиной тихий электронный писк.

— О! — воскликнул Герхард.

— Что это значит?

Герхард указал пальцем на небольшой металлический ящик на полке в дальнем углу. Ящик был подсоединен к телефонному аппарату. На ящике замигала зеленая лампочка.

— Что это значит? — повторила она.

— Это линия спецсвязи. Круглосуточное воспроизведение текста после набора номера, который указан у него на жетоне.

Она подошла к ящику и сняла трубку с рычага. Приложила трубку к уху и услышала размеренный резкий голос: «…настоятельно рекомендуется не кремировать труп и не производить вскрытия тела, пока не будут удалены радиоактивные материалы. В противном случае существует серьезная опасность заражения…».

Она обернулась к Герхарду:

— Это можно выключить?

Он нажал кнопку на ящике. Голос умолк.

— Алло? — сказала она.

В трубке молчали, потом раздался возбужденный мужской голос:

— С кем я говорю?

— Я доктор Росс.

— Вы работаете в… — пауза. — Центре нейропсихиатрических исследований?

— Да.

— Возьмите ручку и бумагу. Запишите адрес. Это капитан Андерс из полицейского управления Лос-Анджелеса.

Она жестом попросила Герхарда принести ей карандаш или ручку.

— Что случилось, капитан?

— Убийство. И нам надо задать вам несколько вопросов.

7

Три патрульные машины были припаркованы у входа жилого дома близ Сансет-бульвара. Мигалки уже привлекли толпу зевак, несмотря на столь ранний час и утренний холод. Она остановилась чуть дальше и вернулась к дому. Ее остановил молодой патрульный.

— Вы здесь живете?

— Я доктор Росс. Меня вызвал капитан Андерс.

Он кивнул в сторону лифта.

— Третий этаж, из лифта налево, — и пропустил ее в здание.

Зеваки с любопытством наблюдали, как она пошла по вестибюлю и остановилась перед лифтом. Люди столпились у входа, заглядывая друг другу через плечо в раскрытую дверь и перешептываясь. Интересно, подумала она, что они о ней говорят. От мигалок патрульных машин по стенам вестибюля бежали красноватые блики. Подъехал лифт, она вошла, и двери закрылись.

Внутри лифт был обшит пластиковыми панелями под дерево. Вытертый коврик на полу — зеленый, загаженный многочисленными собаками и кошками. Она нервно стояла, переминаясь с ноги на ногу, пока лифт со скрипом полз на третий этаж. Она уже прекрасно представляла себе, кто обитает в таких домах: шлюхи, гомики, наркаши и случайные гастролеры. Тут можно было снимать квартиру ненадолго — на месяц. То еще местечко…

Она вышла на третьем этаже и двинулась к группе полицейских у двери в дальнем конце коридора. Дорогу ей преградил сержант. Она повторила, что ей звонил капитан Андерс, и ее пропустили в квартиру, попросив ничего там не трогать.

Это была крохотная квартирка с одной спальней, меблированная в псевдоиспанском стиле. Или во всяком случае ей так показалось. Внутри находилось человек двадцать — они фотографировали, измеряли, снимали отпечатки пальцев, собирали вещественные доказательства. Сейчас трудно было представить, как тут все выглядело до наплыва сотрудников полиции.

К ней подошел Андерс. Моложавый, лет тридцати пяти, в строгом темном костюме. Длинные волосы падают на воротничок рубашки. На носу очки в роговой оправе. Он был похож на молодого профессора, и это ее поразило. Странно все-таки, как у людей рождаются предубеждения.

Он спросил у нее тихим голосом:

— Вы доктор Росс?

— Да.

— Капитан Андерс. Спасибо, что приехали. — Он быстро и сильно пожал ей руку. — Тело находится в спальне. Там же сотрудники канцелярии коронера.

Он повел ее в спальню. Убитой оказалась нагая девушка лет двадцати с небольшим, распростертая на кровати. У нее была разбита голова, а на теле виднелось несколько ножевых ран. Вся постель была в крови. В воздухе стоял сладковатый запах крови.

В комнате царил беспорядок: стул перед трюмо валялся на полу, косметика и флакончики с духами разбросаны по ковру, ночник разбит. В спальне находилось шестеро — среди них судмедэксперт. Он заполнял свидетельство о смерти.

— Это доктор Росс, — представил ее Андерс. — Расскажите ей.

Судмедэксперт кивнул на труп.

— Зверское убийство, как сами видите. Сильный удар в левый височный отдел, вызвавший деформацию черепа и мгновенную потерю сознания. Ударили вон той лампой. На лампе обнаружены кровь ее группы и ее волосы.

Росс поглядела на лампу и перевела взгляд на тело.

— А ножевые ранения?

— Нанесены позже, видимо, уже после смерти. Смерть наступила после удара по голове.

Росс осмотрела голову убитой. С одной стороны голова была размозжена и напоминала сдувшийся футбольный мяч, черты когда-то миловидного лица искажены.

— Можно видеть, — продолжал врач, — что она успела наложить макияж. Насколько можно предполагать, она сидела перед трюмо вот здесь и красила лицо. Удар последовал сверху под углом, она упала со стула, и все полетело на ковер. Потом ее подняли… — врач воздел руки и изобразил усилие, с которым как бы поднимал тело, — и перенесли со стула на кровать.

— Это был кто-то довольно сильный?

— О да! Мужчина, вне всякого сомнения.

— Откуда вам известно?

— В сливном отверстии ванны нашли паховые волосы. Мы обнаружили два типа волос. Одни волоски принадлежат ей, другие — мужчине. У мужчин паховые волосы, как вам известно, более курчавые и менее эллиптичные на поперечном срезе, чем женские.

— Мне это неизвестно.

— Если хотите, могу указать вам литературу, где об этом можно почитать. Совершенно ясно также, что убийца имел с ней половую связь до убийства. Мы исследовали семенную жидкость и знаем его группу крови

Добавить цитату