Я выберусь из этого каменного мешка, спасу Эйли, доберусь домой, а потом вернусь и сожгу это проклятое место дотла!
Чертова наркота все еще влияла на мой разум, иначе я не могу объяснить, как воочию увидел пылающий особняк, подозрительно похожий на тот, что был у Грачей, и пару десятков визжащих в огне вампиров. Картинка была настолько приятной, что я расхохотался.
— Дункан, ты меня пугаешь, — сказала Эйли.
— Не волнуйся дорогая, все хорошо, все просто отлично! Нужно только подумать немножко.
— Мне не расскажешь? О вампирах не волнуйся, я слушаю. — Девушка попыталась поднять руку, чтобы указать на звериное ухо, но только зря натянула короткую цепь. Ей, кстати, выделили поводки длиннее и обошлись без сфер на руках, хотя у перевертышей в таких ситуациях шансов выбраться больше. Вампиры видимо несколько переоценивали мои возможности. Хотя, возможно это я себя недооценивал.
И так, предположительно я могу взорвать камень, в который вмуровано крепление, но это будет громко. Я могу размягчить камень, и это будет гораздо тише, даст мне некоторую свободу, но тут по четыре крепления на двоих мне ни за что не успеть избавиться от всех до прихода охраны. Нужны накопители, но для использования пространственного кармана нужно освободить руку. Или не нужно? Что если нарисовать заклинание прямо на стене, вокруг костыля с кольцом, сунуть кандалы прямо в карман и оставить их там? Это должно освободить хоть одну руку, а если за тот же заход удастся вытащить кристаллический клинок, у меня появится инструмент для начертания и накопитель одновременно. Проблема в том, что заклинание кармана большое, трудное и чрезвычайно энергоемкое. Моего личного запаса точно не хватит. Разве что я буду работать очень долго и медленно, постепенно нанося новые символы и подпитывая старый, чтобы не рассосались. Это высший пилотаж, на который я не способен. Но что остается? Сделай либо умри. Да и в обучающую программу Гарри ситуация вписывается как нельзя лучше:
Преследует призрак? Отлично, значит, ученик научится снимать с бумаги заклинания. Война с оборотнями намечается? Прекрасно! Это же такая возможность терракинез изучить — поломаем ему амулет, пускай мучается! То есть учится!
Да чтоб ты счастлив был, старый ворчун! Выберусь — отблагодарю. Не знаю как, но отблагодарю.
— Дункан, — вновь позвала Эйли.
— Кто-то идет?
— Нет, но что ты…?
— Услышишь что-то — зови, а сейчас не мешай.
Я закрыл глаза и активировал единственное заклинание, которое было доступно мне без помощи сторонних предметов и лишних телодвижений. Голова заболела, но я предпочел не обращать внимания. Последние несколько дней боль и так была моим постоянным соседом. Заклинание показало мне стену с железным костылем, что был вплавлен в камень магическим образом: никаких швов и цемента, только гранит. Угол был неудобным и я попытался сдвинуть фокус чтобы смотреть на стену под прямым углом. Получилось не совсем то, на что я рассчитывал. Фокус соскользнул с головы в руку, а по лбу словно молотом саданули. Причем удар был удивительно безболезненным, и вместе с ним пришло ощущение завершенности. Заклинание в третьем глазу сформировалось окончательно. А ведь я думал, что оно и так уже готово. Слепота больше не пугала меня, поскольку я получил способность смотреть любой частью тела, лишь бы одежды не было, потому что руки под стальными кожухами были в сплошной темноте, а вот запястья видели стену. Я сместился вправо, поднял руку и уставился на стену. Костыль у нас будет не по центру, в центре нужна якорная руна, в нашем случае простая черточка-Ис, напитанная магией земли.
Длинный путь начинается с первого шага, так ведь? Я высек черту на тонком теле камня, и она оказалась куда стабильнее, чем те линии, что я рисовал в воздухе. Медленно линии объединялись в фигуры, обрастали символами, знаками и рунами, что образовывали простые цепочки, а те в свою очередь образовывали монструозные формулы, значение которых я понимал с трудом. Все же это заклинание было разработано Гарри, а мне до него очень далеко. Я просто вызубрил его на зубок, чтобы можно было удержать, но при рисовке на стене мне не нужно было его держать — камень был для него идеальной поверхностью, так что я даже не напрягался особо, хотя за полчаса работы и устал, как… Как истощенный, одурманенный наркоман. Осталось нанести всего лишь пару символов, но мой резерв опустел, и я опустился на землю, открыл глаза и улыбнулся Эйли.
Ее уши-трубочки вздрогнули и повернулись в сторону решетки.
— Что? — забеспокоился я.
— Идут, — сказала Эйли. — Надеюсь, ты уже придумал, что делать.
— Ты не видишь? — спросил я.
— Не вижу что?
Конечно! Я же рисовал в тонких материях, это не тот метод, которому меня Гарри обучал, он ближе к артефакторике и обычно требует использования определенных инструментов. Я и сам с ходу не рассмотрю письмена нанесенные таким методом. При беглом взгляде это будет всего лишь пятно стихии, которая питает заклинание. То, что Эйли его не увидела — ожидаемо. Она — молодой перевертыш, а Оутс — древняя тварь. Этот может и разглядеть.
Шагов было много. В нашу сторону целая делегация топала, и среди прочих звуков я отчетливо различил стук женских каблуков. Первым к решетке подбежал знакомый охранник, услужливо открыл замок, распахнул дверь и едва не кланяясь, впустил в камеру женщину: простое скромное платье, минимум украшений, черные волосы стянуты узлом на затылке и удивительно заурядное лицо. Еще не уродина, но симпатичной ее точно не назовешь. При этом вампирша не пользовалась косметикой и другими женскими ухищрениями, чтобы хоть немного поправить ситуацию.
Вампиры всегда выжимают максимум из любого положения, на полную катушку используют любую ситуацию, а красоту воспринимают как оружие. То есть эта дамочка в лишнем оружии не нуждается?
Я перевел взгляд на тонкие материи и едва не утонул в настоящем море тьмы. Все же Оутс не грандмастер, не дорос он немного, в отличие от моей гости с холодными черными глазами. Дама не удостоила Эйли и взглядом, а меня изучала секунд десять. Оутс при этом недовольно сопел в две дырки за ее плечом, но действий никаких не принимал.
— Твоя хозяйка, Юстас? — не удержался я от шутки.
В следующий момент вампирша оказалась на расстоянии вытянутой руки, от меня. Холодная ладонь схватила меня за горло и подняла в воздух, едва не оторвав голову. А вот ноги от пола оторвались, насколько цепи позволили. Вампирша открыла рот, отрастила внушительного размера клыки и разодрала себе нижнюю часть левой ладони, потом сжала ее в