Ратмир

Я ей это припомню. Обязательно.

Возвращаюсь обратно в зал. Думаю, что эта пигалица убежала, но нет. Видимо смелая. Вернулась. Ещё и решила перед моими глазами появиться. Это она зря.

- А мячи где? – спрашивает кто-то из толпы.

- Планы поменялись, – твержу, сверля взглядом одну особу. – Бегом по залу.

- Сколько?

- Пока не остановлю, - злорадно произношу.

Теперь пусть все пострадают.

Сажусь на скамью и наблюдаю за тем, как девчонки бегать начинают. Ника тоже.

Как повезло, что она сегодня опоздала. Очень хорошо.

– Прокофьева, – зову. Она поворачивает на меня голову. Сверлит злющим взглядом. – Каждый твой круг – десять бёрпи. Знаешь что такое? Упор лёжа, отжимание, потом выпрямляешься и прыгаешь. Хлопок над головой обязательный!

Самое ненавистное задание даю. Девочки его не любят. Со времён школы помню.

- За что?!

- За опоздание, - кричу на весь зал.- Ускоряйтесь, что как мухи сонные?

Они слушаются, а я с наслаждением вытягиваюсь и упираюсь спиной о стену. С улыбкой смотрю на то, как пигалица останавливается, делает упор лёжа. И еле отжимается. Вот потеха. Надо будет запомнить.

Выполняет это упражнение и бежит дальше.

Пока не запыхалась.

Но им это так – семечки пощелкать. Спортсменки же. Гимнастки.

Гоняю их ещё. Пока с Дэном переписываюсь. Говорю что у меня всё отлично, помощь мне не нужна.

- Сколько ещё кругов?! – о, первая после двадцати минут заныла. Зал для беготни не очень удобный,  этого и следовало ожидать.

Смотрю на Нику.

Дыхание уже сбивчивое. Бежит, тяжело дышит. И я невольно на грудь её смотрю, вздымающуюся. Ох, чёрт, хочу.

- Достаточно, - пока этого хватит. Встаю и слышу облегчённые вздохи. И что это? Спортсменки? – Слабые вы.

- Так первый день, Ратмир Игоревич! – визжит белобрысая. – Мы недели две-три не занимались! Ещё и в зале душно!

Что правда, то правда.

- На растяжку пойдёмте, - так и быть дам им отдохнуть. А одну особу с удовольствием потяну.

Все занимают удобные им места. Девчонки не тупые – сами знают с чего начать. Я только рядом хожу, на кого-то сильнее нажимаю, чтобы не халтурили. И вот к одной пигалице иду с удовольствием. Опускаюсь рядом с ней. И надавливаю на спину, когда та к ноге тянется.

- Уйди, - шипит на меня тихо.

Сильнее наваливаюсь. Ощупываю её, немного лапаю. Ладонь на живот опускаю. И трогаю. Он холодный, голый. И специально в него пальцами врезаюсь. Кожа у неё бархатная.

- Даже не подумаю.

Слышу тихий скулёж.

- Подонок.

- Пигалица.

- Надо было тебя три раза сковородкой ударить.

Я усмехаюсь.

Мучаю Прокофьеву ещё около двадцати минут.

Уделяю внимание другим.

Прошу показать, что они умеют.

Так проходит вся тренировка, после которой все расходятся. Кроме одной особы.

Которую я зову:

- Прокофьева! Оставайся. За опоздание отрабатывать будешь.

Она резко останавливается в  дверях. Сжимает от злости кулаки.

О да. Она ведь не думала, что я её так просто отпущу?

- Но вы ведь сказали, что простили меня на первый раз!

- О, так это я ещё мягко с тобой.

Честно говорю.

Она зло поворачивается ко мне, кидает сумку на пол. Как раз за последней девчонкой дверь закрывается.

- Что мне сделать нужно, чтобы ты отстал от меня!?

- Перемотать время, - хмыкаю. – И чтоб тогда ты подумала прежде, Чем бить меня и обворовывать.

- Ты хотел сдать меня полиции! – а это что ещё за предъява?

- Ты была похожа на мошенницу, - говорю честно. – И я до сих пор так считаю. Поэтому, уберёшь зал.

Я кручу в руках трёхкилограммовый медбол. Мяч с песком. Который  из него и сыплется. Старый у них инвентарь.

Иду по кругу, верчу его в руках. И сильнее выпускаю песок наружу.

- Тут нечего убирать. Всё убрали за собой.

- Да? – выгибаю бровь. – Нужно помыть пол. А ещё убрать песок.

- Какой песок? – хмурится.

Я резко роняю мяч, который не выдерживает. Всё его содержимое вываливается из ткани.

И Прокофьева оказывается не тупой. Возвращает взгляд туда, откуда я начинал идти. Я тут знатно кругов намотал. И смотрит ведь на грязный пол.

- Такой, - усмехаюсь. – Давай, давай. И больше не опаздывай.

Я засовываю руки в карманы штанов и прохожу мимо её ошарашенного, но в то же время разъярённого лица.

Я хоть и не отомстил, но…

Настроение у меня лучше прежнего.

- Придурок, - слышу шипение в спину, но не оборачиваюсь. Не подаю вида, что услышал.

Готовься, девочка. Теперь у тебя начнется абсолютно другая жизнь.

И мне даже нравится тут работать. Прямо удовлетворение какое-то получаю. Громко хлопаю дверью и ухожу. Пусть девочка поработает. Труд он облагораживает человека. Девок тоже.

Плюхаюсь в свою любимую малышку и гоню к отцу на работу. В офисе я тоже обещал показываться. Иначе отец совсем озвереет.

К счастью, обнаруживаю, что той самой секретарши уже нет. На ее месте сидит другая. Скромнее, что ли. Внутренне радуюсь. Я люблю и маму, и папу. И мне совсем не хочется их развода.

- Почему так поздно? – отец демонстративно смотрит на часы.

- На работе был. На второй, - отвечаю с усмешкой. – Мне же теперь надо как-то выживать. На зарплату живу. А на одну зарплату не проживешь. Приходится подрабатывать.

- Ну-ну, - ехидно улыбается отец. – Глядишь, и правда человеком станешь. А что за работа?

- Тренером. В школе олимпийского резерва, - гордо произношу.

- Ясно, - отец недовольно качает головой, - опять на бабские зады смотреть будешь. Ничему тебя жизнь не учит.

- Я тренером там работаю! – возмущаюсь. – К Кубку готовить буду.

- Девчонок? – приподнимает бровь.

Сжимаю губы и киваю молча.

- Смотри, Ратмир, - отец многозначительно смотрит на меня, - еще раз вытаскивать тебя не буду. Вляпаешься – сам отвечать будешь. Мне такого позора не надо.

- Хватит! Забыли уже! – чувствую, как злость переполняет меня.

Тут раздается стук в дверь и в кабинет отца заходит Сергей, его заместитель. Мерзкий тип, который трется возле моей старшей сестры. Мне он не нравится. И я отворачиваюсь.

- Привет, Ратмир! – обращается он ко мне со своей слащавой улыбкой на смазливом лице.

- Здорово, - бубню без энтузиазма.

- Ну что, Сергей, подготовил отчеты? – спрашивает отец.

- Да, вот как раз принес.

- Молодец. Все бы так работали, - отец быстро зыркает в мою сторону.

Я лишь ухмыляюсь. Знаю я этого Сережу. Лижет искусно и к сестре моей клеится неспроста.

- Ну так, мы ждем тебя вечером, - говорит ему отец. – Нэлли уже знает? – подмигивает ему.

- Нет, Марат Ратмирович, сюрприз готовлю, - опять эта приторная