3/5.
Три из пяти.
Лудивина позволяла себе пять загулов в год. Пять раз срывала предохранительный клапан. Такое количество казалось ей приемлемым для того, чтобы продолжать достойное существование, не впадая в крайности. За неимением лучшего приходилось упорядочивать зло математическими методами.
Уже три, а сейчас только май. Год будет долгим.
Прошлый год она худо-бедно пережила без эксцессов – с какой стати это случилось сейчас? Прошло уже полтора года со дня смерти Алексиса и резни в Валь-Сегонде[5]. Самый тяжелый период позади, так почему же она сорвалась именно теперь?
Когда я в последний раз приносила цветы на его могилу?
Лудивина тряхнула головой. Нужно было найти себе оправдание.
Она снова посмотрела на календарь.
3/5.
Похоже на формулу ее душевного здоровья. Или на уравнение силы сопротивления безумию. Говноотстойник заполнен на три пятых, пора задуматься о том, куда все это слить. И как.
Она возобновила занятия спортом, лучшими боевыми искусствами – джиу-джитсу, крав-мага[6], – посвящала тренировкам несколько вечеров в неделю, чтобы выпустить пар и развеяться. Еще ходила в стрелковый клуб, хотела превратить себя в совершенную боевую машину, неуязвимую, не ведающую сомнений. Но всего этого оказалось недостаточно. С самого начала ей было ясно: доводить себя до физического и умственного изнеможения – это не терапия, а способ кратковременного снятия симптомов.
Надо поработать. Уйти в расследования с головой – это принесет облегчение.
Лудивина забросила маркер на холодильник.
Все полтора года она изучала психологию самых извращенных убийц. Читала книги, слушала публичные лекции, ходила на вечерние курсы, чтобы понять, определить для себя раз и навсегда, с чем имеет дело. Знание – как таблетка успокоительного. Все выяснить, чтобы успокоиться. В свое время она столкнулась с худшими преступниками и, чтобы избавиться от их призраков, решила препарировать души. Сделать вскрытие и посмотреть, как там все устроено. Это должно было унять ее тревоги, рассеять кошмары, дать возможность увидеть в клиническом, научном свете свой почти детский страх перед чудовищами. Это означало справиться с чувствами, подавить неврозы и преобразовать энергию ужаса в чистое знание. От эмоционального восприятия перейти к сухой аналитике.
Но эмоции часто брали верх, они выскакивали как черт из табакерки, требовали капризов, желаний, впечатлений. Нельзя вот так просто задушить в себе то, что делает тебя живым существом. Вроде бы должно стать гораздо лучше, но это слишком больно.
Наставник ей сказал: чтобы понять демонов, нужно изучить их сумрачный мир, темную сторону, на которой они живут. А путешествия на ту сторону не обходятся без риска.
На журнальном столике в гостиной запел и завибрировал мобильный телефон. Звонил Сеньон, ее напарник.
– Птичка моя, у нас сегодня полевые стрельбы, – сразу обрадовал он.
– Что случилось?
– Ночью ожидается гоу-фаст[7], ребята из Бригады по борьбе с наркотиками перехватили инфу на прослушке. ГВНЖ[8] загружена под завязку, они не могут отреагировать так быстро, а полковник не хочет лишить нас всех заслуженных лавров, так что мы все участвуем. Рандеву в двадцать ноль-ноль на летучке.
«А дела-то налаживаются», – подумала Лудивина.
Помощь бригаде по борьбе с наркотиками не относилась к числу ее любимых занятий, но оперативная работа сейчас не повредит. Даже будет очень кстати. И потом, нужно взглянуть правде в глаза: расследования вроде того, которое ей довелось пережить, работая над делом Герта Брюссена и Маркуса Локарда, случаются раз в столетие. Это было фантастическое дело, рядом с ним любое раскрытие убийства теперь кажется ей банальным. Но жизнь-то продолжается, надо находить интерес в «мелочах», в рутине и повседневности, а уж это она умеет и не раз демонстрировала свое умение себе и окружающим. Если ей удается сосредоточиться на каком-нибудь деле, оно сразу становится для нее самым главным, и тогда уж она может вцепиться в него покрепче, чем голодный питбуль в мясную кость.
Гоу-фаст, значит. Ничему подобному она еще не была свидетельницей, для нее это будет премьера, но о таком способе наркотрафика часто рассказывали сотрудники Парижского отдела расследований жандармерии. По ночам машины с дурью мчатся на запредельной скорости, чтобы поскорее проскочить трассу, – одна машина впереди, с разведчиками, которые, если что, сообщат о присутствии фликов[9], и вторая, с грузом, в нескольких километрах позади. Обе выжимают 200 с лишним км/ч. Перехват таких курьеров – сложнейшая операция, которую надо проводить с хирургической точностью, без права на ошибку. По-другому на таких скоростях нельзя.
Это будет отличный опыт. И возможность хорошенько прочистить мозги.
Лудивина растянулась на софе, прислушиваясь к глухой боли в висках.
У нее еще полдня на то, чтобы прийти в себя.
Более чем достаточно.
2
Конусы света стремительно скользили по дорожному полотну, вычерчивая желтую линию – санитарный кордон, отделяющий эту скоростную зону от незыблемой, безмятежной тьмы вокруг. Огоньки задних фар машин смазывались влево, рассеянные тьмой и скоростью.
Три матово-черных «Порше Кайен GTS» парижской жандармерии двигались по трассе А1, почти неразличимые даже в пятнах фонарей, готовые без усилий нагнать и атаковать цель. Все три автомобиля были конфискованы у наркоторговцев и в соответствии с недавним законом переданы силовым структурам для того, чтобы те могли бить врага его же оружием.
Лудивина подергала ворот бронежилета с белыми надписями «ЖАНДАРМЕРИЯ» на животе и спине – он сидел неудобно, давил на грудь – и пошевелила пальцами в новеньких ботинках «Гортекс», которые специально надела из-за подошв, обеспечивающих надежное сцепление с асфальтом. Вместе с ней в «кайене» находились еще трое в таких же жилетах и с теми же табельными пистолетами; в контейнере лежали помповые ружья. Все ее напарники были из Бригады по борьбе с наркотиками Парижского ОР[10]. Полковник сидел в первом «кайене», Сеньон – в том, что замыкал колонну.
Летучка, состоявшаяся чуть раньше, была, как и полагается, короткой и ясной. Из перехваченных телефонных переговоров стало известно, что этой ночью ожидается переброска большой партии наркотиков из Лилля. За преступной группировкой следили три месяца, и вот вдруг выпала такая удача – возможность провести максимальное количество арестов за несколько часов. Эти перевозчики – крупная рыба, сказал полковник. Цель – взять их на месте преступления, чтобы сразу засадить за решетку. Остальных членов наркосети арестуют по квартирам коллеги из бригады завтра в шесть утра.
Вопреки тому, что думала Лудивина, гоу-фасты редко проходили на рискованной скорости – бандиты перевозили товар на мощных автомобилях, способных в критических ситуациях выдать максимум и оторваться от полицейских или от устроивших засаду конкурентов, но большую часть пути они проезжали на допустимой скорости, чтобы не привлекать к себе внимания, и обязательно с машиной-разведчиком впереди. Полковник все объяснил подробно. Во время полицейских операций разведчика часто пропускали, чтобы не всполошились его подельники в автомобиле с грузом наркотиков. Потом его перехватывали полицейские на мотоциклах или арестовывали на