Как пояснили позже Сонгу, местные звери являлись отдаленными родственниками драконов, как и виверны, и обладали скудным интеллектом. Исключением являлись несколько королев – именно они отвечали за координацию стаи и обеспечивали ее выживание, как только стая лишалась своих королев, она тут же переставала существовать. Эти существа назывались вирмами и очень ценились на архипелаге благодаря своему невероятно вкусному мясу и крайне прочной чешуе. Другие части тела использовались в алхимии и начертании, и тоже стоили больших денег. Многие матросы шутили, что если бы не тупость стаи, то, возможно, вирмы бы сейчас правили всем архипелагом, а не люди.
Помимо вирмов корабль встречал еще несколько чудовищных зверей, которых тут же отлавливал, и лишь однажды «Стоунфилд» использовал свой козырь – разрыв пространства, чтобы сбежать от чего-то настолько страшного, что перепугало все старшее руководство судна и вынудило спасаться бегством. Даже командир гарпунеров не стал никак комментировать прыжок корабля, ограничившись лишь парой скупых ругательств, да махнул рукой замершим подчиненным, чтобы те возвращались к своей работе.
Что же до людей, среди которых Сонгу пришлось работать, то здесь ему повезло – нельзя сказать, что все они были обходительными или вежливыми, но определенная простая честность оказалась характерной чертой местных людей. Конечно, практики из города Божественного Дождя имели несколько иной подход в общении и в первые дни из-за этого, говорят, имелось много недопонимания, но со временем люди сумели найти общий язык, и лишь такие фрики, как Эон Сэл, так и оставались нелюдимыми одиночками.
Сам же Сонг, хоть и не рвался сближаться со своими коллегами, все же старался поддерживать с ними ровные отношения. К сожалению, без конфликтов всё равно не обошлось. Если во взаимоотношениях внутри команды гарпунеров все оказалось более или менее в порядке, то вот общение с другими группами на «Стоунфилде» нельзя было назвать простыми.
Среди экипажа корабля работала жёсткая кастовая система, где на самой верхушке находились старшие офицеры и группа воинов передового отряда. Чуть ниже в местной иерархии оказались навигаторы, а уж после них шли матросы, гарпунёры, фуражиры и сортировщики. Сам Сонг ощутил все прелести кастовой системы на себе лишь через пару дней нахождения на судне, когда в очередной раз запутавшись в хитросплетениях узких палубных коридоров, обратился за помощью к проходящему мимо офицеру. Тот оказался сильно возмущен вопросом Сонга, и жёстко отчитав его, пообещал серьезные проблемы. В конце смены молодого человека отловил командир гарпунеров и внушительно предупредил даже не смотреть в сторону офицеров, пока он находится на временной службе на «Стоунфилде».
Временами, в интервалах между поисками и охотой, астральный корабль мог остановиться на день или два на каком-либо из больших островов архипелага для пополнения припасов пресной воды и провизии. Это время являлось самым удачным для того, чтобы немного отдохнуть от тесных переборок палуб и кают-кампаний, потому почти весь экипаж корабля кроме дежурной смены проводил его на земле, устраивая себе нечто, напоминающее выходной отгул.
В один из таких дней, когда «Стоунфилд», облюбовав один из особенно крупных островов, кинул причальные канаты близ местного живописного озера, Сонг почувствовал странную вибрацию в амулете с карманным пространством. Заглянув туда, он сразу понял, кто стал источником вибрации – черная книга, издавая протяжный звон, парила в нескольких метрах от земли. И в зависимости от того, куда шел Сонг, гул становился то громче, то слабее – стало очевидно, что книга реагировала на что-то, находящееся на северной части острова.
Так как любой день на твердой земле считался для всех кроме фуражиров и дежурных выходным, Сонг, не особо беспокоясь, направился в сторону, куда указывала книга, стремясь узнать, что же вызвало такое ее поведение. Самые крупные острова архипелага могли занимать территории, сопоставимые с небольшими регионами в Империи, и это не являлось чем-то удивительным. Что же до острова, где сейчас находился Сонг, то он, конечно, был в разы меньше. Однако даже так молодому человеку пришлось потратить больше трех часов, прежде чем он достиг места, служившего источником странного поведения черной книги. Это место казалось знакомым Сонгу. Совсем недавно, в карманном мире Божественного Дождя, он встречался с чем-то подобным. Древние дома в форме грибов высились большим нагромождением впереди, образуя нечто, напоминающее выращенный город, в форме грибницы.
Как только Сонг приблизился к городу, книга в его амулете внезапно замерла, прекратив дрожать и издавать звуки. Как будто ничего и не было.
– Странно, – пробормотал молодой человек вслух, продолжая осматривать причудливый город. – Возможно, здесь находится что-то, связанное с книгой?
Посмотрев под ноги, Сонг заметил, что сочная зеленая трава постепенно начинала выцветать, чем ближе подступала к черте грибного города. Возможно, какие-то причудливые законы влияли на нее? И как эти законы повлияют на самого Сонга?
Молодой человек неспешно подошел к тому месту, где увядание начиналось особенно сильно, и в нерешительности остановился. С одной стороны, он проделал такой путь до этого места, да и загадка, связанная с книгой, крайне интриговала, с другой же природная осторожность не позволяла ему беззаботно ступить в город грибных домов. Что-то в нем было не так. Отличное от того, что он чувствовал в карманном мире города Божественного Дождя.
Ощупав восприятием часть города впереди, он так и не обнаружил ничего подозрительного – полная пустота, тишина и гул ветра, проносящегося между домами. Одинокое запустение давно брошенного города.
Наконец, приняв решение, Сонг ступил за черту увядания, и… ничего не произошло, он просто ступил на обычную землю, восприятие, как и все его чувства, молчало, говоря об отсутствии какой-либо опасности. Постояв так еще около минуты и напряженно прислушиваясь к окружающему миру, парень решил, что пока ему ничего не угрожает, потому стоит продолжить исследовать город.
Направившись к ближайшему дому, Сонг отметил все большую интенсивность увядания, уже возле самого города виднелась лишь голая земля, превратившаяся в каменную корку из-за постепенного выветривания. Подойдя к дому, Сонг осторожно заглянул в темный провал на месте входной двери. Удалось рассмотреть горы мусора, необычной утвари и странной мебели.
Войдя в дом, Сонг щелкнув пальцами, вызвал три светлячка концепции огня, освещая окружающее пространство. Стало очевидно, что здание покидали в спешке, потому как внутри творился настоящий хаос – перевернутый треугольный стол, куча глиняных черепков, раскиданных повсюду, разбитые части каких-то непонятных механизмов и толстый слой покрывающей всё это пыли. Очевидно, что здесь когда-то жили не люди – стулья имели странную изогнутую форму, а закрытые ставнями немногочисленные окна находились на две головы выше роста Сонга. Также об этом говорил и тот факт, что ступеньки лестницы, поднимающейся на