На двери задвижка изнутри обнаружилась. Пока с ней возилась, гость снаружи успел занервничать.
Отворила дверь и на миг застыла, ослепленная косыми лучами клонящегося к закату солнца. Проморгалась, оценила стоящего на пороге детину лет двадцати от роду. Этакий былинный богатырь – относительно узкая талия; «косая сажень» в плечах; бычья шея, которая по ширине плавно «перетекала» от тех самых плеч в голову, без малейшего намека на сужение. Одеяние типа моего с той лишь разницей, что вместо юбки – свободные штаны, присборенные на щиколотках. Черты лица против солнца не разглядеть.
Одно точно: глядя на меня, удивления не проявляет, значит хозяйкой посчитал. Ну да и ладно, избавиться бы от незваного гостя, а там уж разберусь – что тут да как.
Вот только что сейчас-то делать? В дом приглашать? Или не положено.
– Выйдешь? Аль так, через порог разговор держать будем? – словно прочитав мои мысли, пробасил гость.
Наклонилась слегка, да и вышла… На свою голову. В прямом смысле слова. О косяк таааак приложилась, что искры из глаз брызнули. Но главное: в голове словно дверца неприметная приоткрылась, и оттуда знания рекой полноводной хлынули. Теперь знала я кем являюсь, где живу, и парня этого – сироту деревенского, что кузнец себе в ученики взял, тоже знаю.
– Ну здравствуй, Любавушка, с чем пожаловал? – потирая ушибленную макушку, обратилась к Любомиру, как звали парня.
– Ласкова ты стала, к добру ли, – покосился он, слегка попятившись. – Долг пришел уплатить.
Хм… Уплатить – это хорошо, если это не кровный какой а-ля вендетта. Воспоминания как-то неохотно раскладывались по полочкам, а в куче полученной информации вот так сразу выудить нужную не получалось. Но вроде бы никаких пакостей за своей предшественницей по отношению к гостю не припоминалось. Да и хлопец браваду нагоняет, чем скорее всего страх скрыть пытается, нежели агрессию проявляет.
– Чем откупишься, молодец? – произношу, удивляясь непривычным для себя оборотам речи.
– У старосты отряд заезжий остановился, – приглушенно затараторил он. – Тебя ищут. Богатеи сразу видно. Митрич им сказывает, мол, далече ехать до избы твоей. Уговаривает переждать до утра, да чую не послушают его. Ты уж решай, схорониться ли? Аль гостей жди. А я долг отдал. Принимаешь?
– Принимаю, – отозвалась, вспомнив вдруг, как лечила парню руку, а теперь вот он весточку в оплату принес, да и что иное с сироты безродного взять можно?
Парень с облегчением выдохнул, да и метнулся неожиданно прытко для своих габаритов за угол. Оттуда донеслось всхрапывание, ржание, а миг спустя мелькнул, скрываясь в лесной чаще, серый лошадиный круп, унося прочь местного богатыря.
Странно это, ощущать раздвоение личности, помнить то, что было с тобой там, на Земле, и здесь.
Стою на крыльце, перевариваю возникшую в голове информацию, а ее немало, как и поводов к размышлению. Плохо лишь то, что время поджимает, и нужно срочно решить, как поступать – спрятаться или же…
Окинула взглядом прилегающую к дому лужайку. Покосившуюся баньку с уложенными вдоль стен дровами. Местами повалившийся наземь забор-частокол, да живописное, окруженное хвойником, озерцо с белоснежным песчаным бережком со стороны моего дома. Не так и плохо тут, как показалось на первый взгляд.
Вот только в графском доме – комфортнее. Это конечно, если догадка моя верна.
Дело в том, что прежняя хозяйка тела графской дочкой является. Жила себе, как сыр в масле каталась, а потом характер проявить решила, видите ли навязанный отцом брак ее не устроил. Сбежала из родного дома уж лет пять как. Прибилась к собиравшей лечебные травы ведьме, та способности к ведьмовству приметила и забрала девчонку в преемницы, а умирая – дар свой передала.
Дура девка, что скажешь. Как додумалась сытую жизнь на вот это променять? Ведь если рассказам родственников верить, то жених не так и плох был – молод, красив, знатен, пусть и не богат, а что не любимый, так то разве важно? Тем более она его и в глаза-то не видела, может влюбилась бы сразу. Да и вообще: знаю я эту любовь, хлебнула по самое небалуй, хватит. По мне так уж лучше в комфорте, пусть и с мужем нелюбимым жить, чем в такой глуши прозябать. Хотя нет, вру, одной лучше. Но это если не в таких условиях.
А эти самые условия и Элеоноре, как меня тут звали, тоже опостылели. После смерти наставницы выведала она ритуал тайный, что мог жизнь в корне изменить, да и применила в аккурат перед тем, как меня сюда закинуло. Вот и гадай теперь: бред ли все это или дело ее шаловливых ручек? Или моих… Я-то тоже экспериментировала. Хотя теперь какая разница. Факт остается фактом – я здесь. Но лучше бы во дворец какой или особняк попала. И может, если повезет, еще попаду? Ведь не исключено, что меня почти нашли.
Только больно уж долго искали. Пять лет – это срок немалый. Тут к бабке не ходи, жених давно уж другую отыскал себе вместо Элеоноры. Может, родители осознали, что напрасно принуждали. И если меня заберут в отчий дом, то не придется пропитание самостоятельно добывать, готовить, дом отмывать, воду с озера таская, ведь там кухарки да слуги есть. Перины опять же мягкие, а не тот жуткий лежак. А еще маги, всякие представления, балы. Главное, чтобы надежды оправдались, и это за мною родственники приехали, а не просто какие-то богачи пожаловали. На Элеонориной памяти такие сюда прежде не наведывались, к их услугам в городах дипломированные маги имеются.
– М-м-ммм… – в предвкушении новых впечатлений простонала я, ощущая себя почему-то Золушкой. – И фею крестную тоже в комплект включить можно. Только чур без мачех с сестрицами, и прЫнцев всяких там, – буркнула я.
В таких вот размышлениях и уселась ждать на лавочку возле входа в дом.
Сижу, думаю о том-сем, память предшественницы просматриваю. Хм… У Элеоноры помимо знаний о травах еще и магия имелась, пусть и слабенькая, а у меня?
Прищелкнула пальчиками, пытаясь хотя бы искру воссоздать. Вышла вполне узнаваемая комбинация из трех пальцев. Фиг вам – называется.
Тужусь, едва ли не пыхтя, пытаясь сделать то или это из арсенала своей предшественницы.
Ни-че-го.
Обидно. Ну и ладно, жила же как-то до сих пор без магии. Может, надо к этому миру привыкнуть, освоиться, духом его пропитаться, а там уж и дар какой проявится?
Солнце, окрасив горизонт алым, скрылось за верхушками деревьев. Небо все темнее становится, звезды ярче. Вот уж и луна взошла, посеребрив своим отражением кажущуюся в ночи черной