– Сдайте флешки и догоняйте нас. – Это уже мальчишкам.
Все тем же ровным тоном.
Наконец-то они почесались встать! И направились к выходу. И даже не очень медленно.
А я пошла за девочкой – хотя она мне больше ничего не сказала, но ведь попросила же догонять нас. А никаких других нас тут явно нет.
Книжку я оставила в зале.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Прямо перед нами высилась огромная арка – вход в буфет. Вот только преграждали его металлические вертушки – как и везде тут, с красными огоньками. Уже по привычке я протянула руку к огонькам… Но передумала. Девочка внимательно смотрела на меня. В руке она держала неизвестно откуда взявшуюся карточку, похожую на те, какими пользовались люди, чтобы попасть на движущуюся лестницу.
– Ты забыла карту, – утвердительно произнесла она.
– У меня нет, – призналась я.
– Потеряла, – кивнула девочка. – Моя подруга тоже всегда теряет карты. Неорганизованность. Пройдем по моей.
Я промолчала. Я не виновата, конечно, при чем тут «неорганизованность»! Но ведь она предложила помочь, так что – ладно. Но все-таки теперь я буду называть эту девчонку «училка». Строит тут из себя!
Мы встали близко друг к другу между лопастями вертушки. Училка приложила карту к глазку, он стал зеленым, и мы быстренько проскочили, пока поворачивались лопасти.
Внутри пахло булочками с творогом – как в пекарне у нас на острове. Как я люблю этот запах! Ирина Андреевна иногда водила нас к пекарю за булочками, но чаще мы ходили с Дашей. У Даши всегда были деньги, и она кормила булочками всех детей и когда училась, и когда уже работала учительницей. Но однажды я услышала, как физрук ругает Дашу за то, что она берет деньги у мамы, а ее мама – секретарь мэра. Что в этом такого, не понимаю: не без спросу же она их берет! Мама сама ей приносила, я много раз видела – в интернате нет секретов. Ну, почти нет. Но после этого разговора с Сашей Даша перестала водить нас в пекарню. И ни одной новой заколки для волос себе не купила за целый год, а раньше любила. Паромщик каждый раз привозил по ее заказу целую коробку – нам тоже перепадало. А уж что надоест Даше, точно доставалось нам.
А потом все это прекратилось – видимо, Даша отказалась от маминых денег.
И если в этом уютном месте с голубыми занавесочками на окнах, с круглыми столиками на толстой, как у гриба, ножке, стульчиками с резной спинкой и огромным аквариумом тоже кормят за деньги – что вполне вероятно, – то я зря сюда пришла.
Посреди столовой высилась огромная колонна, и аквариум размещался прямо в ней. Я приблизилась, чтобы посмотреть. На нашем острове аквариумы пытались заводить все. Чаще всего использовали самую большую банку, какую удавалось раздобыть. Наполняли морской водой, туда же клали камушки и водоросли. Поймать рыбку несложно – хоть удочкой, хоть сачком. Самые красивые, конечно, на глубине, но нам хватало и тех, что у берега. Но рыбки долго не выдерживали – то ли им не хватало чистого воздуха, то ли мы неправильно их кормили. Поэтому приходилось отпускать, чтоб не подохли. Говорят, для аквариума нужно какое-то приспособление, но никто из нас не знал, как оно выглядит.
Этот аквариум был просто сказочным. Огромные полосатые рыбы, и еще красные, а у самого дна, из грота, торчит желтый хвост. А вот морской конек, а вокруг много водорослей, и вода синяя-синяя, такой и не бывает…
Я протянула руку и дотронулась до стекла.
Аквариум моментально исчез. Стекло потемнело – и оказалось вовсе не стеклом. Поверхность его стала похожа на журнальные столики, что я видела в библиотеке.
Мне, конечно, хватило мозгов понять, что аквариум не был настоящим. Но… Как?!
Я беспомощно обернулась к своей новой знакомой. Слева была воздвигнута такая же колонна, правда без аквариума, но зато с окошечком. И Училка была занята тем, что вытаскивала из окошечка поднос с едой. Подойдя к ней, я увидела стакан-непроливашку, как для малышей, булочку в прямоугольной тарелке, затянутой пленкой, и яблоко, тоже в пленке. Если упадет – ничего не разольется и не испачкается. И не испачкает тебя. Удобно.
Училка повернулась ко мне с подносом в руках.
– Ты никогда не была здесь? – правильно истолковала она мое бездействие. – Нажмешь кнопку, откроется окошко, заберешь полдник.
Я мрачно покосилась на окошечко. Да, вон рядом с ним желтая кнопка. Везде тут эти кнопки.
– Ты знаешь, – вздохнула я. – Я могу нечаянно ее сломать. Кажется, я только что сломала аквариум. Можно попросить тебя нажать эту кнопку еще раз? Поднос я подержу.
Училка повернула голову в сторону второй колонны. И я с радостью заметила, как ее брови медленно ползут вверх. Ну наконец-то и ее чем-то пробрало! Теперь я смогла нормально разглядеть ее и убедиться: действительно симпатичная. Карие глаза, густые ресницы, брови, которые сейчас приподняты, с красивым изгибом. Только рот большой, как у меня почти. Лягушачий. Ну и ладно, зато мы с ней – уж точно не роботы.
В это время вернулись мальчишки. Они без единого слова, не глядя на нас, один за другим подошли к колонне, по очереди извлекли свой полдник и так же, молчком, уселись за один из столиков. Жевали они сосредоточенно, как будто стихи с английского переводили. То, что не работает аквариум, а их подруга стоит посреди столовой как третья колонна, с подносом в руке, на них впечатления не произвело.
– Там камера, – сказала Училка. – Мне второй раз не откроется. Но если перед окном встанешь ты, а я – сбоку, наверное, получится.
Первую часть я, как обычно, не поняла, зато вторую – вполне. И кивнула.
Она поставила поднос на ближайший столик. Когда мы подошли к колонне, я увидела надпись над окошком: «Улыбайтесь, камера любит вас». Рядом торчал какой-то… фонарик.
Ну раз просят – жалко, что ли.
Я широко растянула губы, демонстрируя, что «мы тоже очень рады», и глядела прямо в глаз фонарику, а моя спасительница, встав с края, тем временем нажала кнопку.
Сработало. Отлично!
– Спасибо! – с искренним чувством поблагодарила я, вытаскивая свой честно заработанный – еще бы, сколько труда и волнений! – паек.
Такой же стаканчик, такая же тарелочка с булкой. Вот только яблоко мне досталось огромное. Видимо, я все-таки везучая.
– Как тебя зовут? – спросила я, когда мы наконец уселись и принялись за еду.
– Мой ник – Линкка.
– А этих? – Я кивнула на мальчишек.
– Ответят сами, если захотят.
Ну надо же! Какие скрытные. Зайдем с другой стороны…
– А сколько тебе лет?
– Пятнадцать.
– А мальчикам? – немедленно вырвалось у меня.
– Пятнадцать и четырнадцать, – последовал ответ.
Ф-фу. Гора с плеч. Никто из этих долбанутых мне не брат.
– Почему они такие… тормоза?
Получилось не слишком вежливо, и вопрос был, скорее, в никуда. Но Линкка неожиданно ответила:
– Уплотненная программа. Ускоренный