Послышался негромкий скрип кровати, словно на нее кто-то сел, и я не выдержала и выглянула из-за портьеры. Тут же внутри все полыхнуло — Гилера! Хуже не придумаешь! Уж эта-то точно мне не спустит того, что невольно за ней подглядываю! Кусая губы, смотрела, как миниатюрная блондинка, усевшаяся рядом с больным, ласково проводит рукой по его волосам. Как всегда, когда Энния касался кто-то другой, внутри проснулось грызущее неконтролируемое чувство.
Я увидела, как веки демонита затрепетали, и он открыл глаза. Я не могла разгадать их выражения. Яркие, как драгоценные камни, и такие же холодные, лишенные малейших эмоций.
— Как ты себя чувствуешь, мой мальчик? — проворковала Гилера, тоже откровенно любуясь им.
— Уже лучше, — хрипловатым после сна голосом откликнулся он. — Долго я спал?
— Не очень. Сейчас утро. Лучше будет, если ты еще немного поспишь.
— Со мной уже все в порядке.
Он сделал движение, словно намереваясь подняться, но она удержала его за плечи.
— Мне виднее, дорогой.
Энний чуть заметно нахмурился, но это длилось мимолетно.
— Я хотел бы отправиться на занятия. Могу это сделать?
— Если захочешь, я сама сегодня буду учить тебя всему, что нужно, — очаровательно улыбнулась Гилера, — раз уж ты у меня так тянешься к знаниям. Но сейчас тебе нужно подкрепить силы и еще немного отдохнуть.
Гилера дернула за сонетку и, дождавшись, когда на ее зов придет немертвая служанка, велела ей принести для Энния завтрак.
— Я не хочу есть, — он поморщился и отвернулся, когда в комнату внесли еду.
— Ну, по крайней мере, сок выпей, — тоном терпеливой мамочки сказала Гилера, беря с подноса на столике чашу.
Мне настолько неловко было подглядывать за всем этим, что я уже всерьез раздумывала над тем, чтобы выйти из укрытия. Единственное, что удерживало, возможная реакция Гилеры. Она и так меня ненавидит, а после такого явного неуважения и вовсе взбесится.
Блондинистая вампирша подошла к Эннию и снова опустилась рядом с ним. Я вздрогнула, когда она полоснула острым ногтем по собственному запястью и поднесла его к чаше. Черная кровь заструилась в сок ганны, а я ощутила, как в горле тут же пересыхает. Не могла отвести глаз от этого зрелища.
Проклятье! Что со мной происходит? Вместо ожидаемого отвращения чувствовала, как разгорается внутри жажда.
— Моя кровь поможет тебе восстановиться быстрее, — проговорила Гилера, наблюдая за тем, как черная жидкость смешивается с содержимым чаши. Порез затягивался на глазах, и вскоре кровь перестала из него сочиться.
Энний смотрел на чашу заблестевшими голодным блеском глазами. Наверняка испытывал сейчас то же, что и я. Чем ближе роковой третий месяц, тем сильнее становится тяга к крови, что приводило меня в ужас. Язык стал сухим и шершавым, в горле запершило, пока я смотрела, как демонит жадно пьет сок, смешанный с кровью Хозяйки.
Часть жидкости пролилась мимо, заструившись по его подбородку, и Гилера не удержалась от того, чтобы не приникнуть к его рту. Опустевшая чаша со звоном покатилась по полу, выпав из ослабевших пальцев. Я уловила блеск белых клыков, слегка пронзивших нижнюю губу Энния. Гилера так жадно прильнула к его губам, словно стремилась выпить из него все.
Мое дыхание стало тяжелым и прерывистым из-за охвативших эмоций: одновременно негодования и возбуждения. С ужасом поняла, что хотела бы сейчас оказаться на месте вампирши. Попробовать на вкус кровь Энния, одновременно ощущая мягкость его губ и сладость поцелуя. Голова закружилась и я едва не вывалилась из-за портьеры. Не знаю, каким чудом удержалась на ногах, судорожно цепляясь за плотную ткань.
— Прости, — хрипло выдохнула Гилера, с трудом отрываясь от Энния. — Ты еще слишком слаб. Я не должна была… Не смогла удержаться.
Он и правда сейчас выглядел еще бледнее, чем раньше, но глаза лихорадочно сверкали.
Она порывисто притянула его к себе, покрывая горячими поцелуями.
— Иногда меня пугает сила моего чувства к тебе… — срывающимся голосом проговорила Гилера. — Боюсь, что скоро мне вообще трудно будет обходиться без тебя каждую минуту… Без того, чтобы видеть тебя, прикасаться…
— Ты обещала мне относительную свободу, — глухо сказал он, пытаясь отлепить ее от себя. Она не позволила, обвившись руками вокруг его шеи, словно змея. Правда, целовать перестала. Уткнувшись в шею демонита, замерла так, жадно втягивая его запах. — Только на этих условиях я согласился стать одним из твоих подопечных…
— Разве я не даю тебе свободу? — еле слышно пробормотала она, прижимаясь к нему еще сильнее. — Даже позволяю общаться с этой девкой… — лицо Гилеры судорожно дернулось. — Не представляешь, каких усилий мне это стоит… Ты мой… А она смеет смотреть так, словно имеет какие-то права на тебя!
— Мы уже говорили на эту тему, — в голосе Энния послышалось недовольство.
— Да, — процедила она. — И все равно мне тяжело…
— Давай сейчас не будем поднимать эту тему, — он устало вздохнул. — Ты говорила, что мне нужен отдых. Я и правда хотел бы поспать немного.
Несколько секунд она продолжала сжимать его в объятиях, потом с неохотой отстранилась.
— Хорошо… Ты позволишь мне побыть рядом, пока ты спишь?
У меня все обмерло внутри. Неужели я тут застряла надолго? Если Гилера не уберется из комнаты, вряд ли рискну высунуться из-за портьеры. Особенно в свете того, что только что слышала. До сих пор в голове не укладывалось то, что узнала об отношениях Энния и этой стервы. Да она же с ума по нему сходит! Похоже, недалеко ушла от Черного Лорда!
Вспомнила все, что узнала о Гилере из разных источников, и невольно стала лучше понимать эту женщину. Сложная натура, мало кому раскрывающая то, что на самом деле творится в ее душе. Не склонная привязываться к кому-либо. Но уж если это с ней происходило, то привязанность становилась чем-то сродни болезни. Множество столетий Гилера жила одним лишь чувством — преклонением и любовью к Властелину, который относился к ней с тем же отстраненным равнодушием, как и к другим своим детям. Лишь с появлением Энния ее сердце открылось для иного чувства.
Думаю, на демонита она перенесла всю свою невостребованную любовь к тому, кого никогда не смогла бы заполучить. И теперь Гилера просто душит Энния этой одержимой привязанностью. А он изо всех сил отстаивает право хоть что-то решать сам. Как же я его понимала! И как жаль, что та иллюзорная свобода, какую Гилера дает ему, на самом деле значит так мало. Мне даже стало жаль эту женщину, несмотря на всю неприязнь, какую к ней