С Игорьком встретился снова в клубе… С того момента я бросил академию, просто не вышел во второй семестр и всё. Катался по клубам и доводил себя до, вот точно, идиотского состояния. Как полный придурок, осёл, которого водят на веревке. Чего только не глотал, всякой дряни до чёрта. Вводя себя в безудержный марафон по нескольку дней, чередуя с депрессивными отходняками уже вообще не понятно где, правда иногда и на своей квартире. Что удержало от иглы, не знаю. Судьба наверное…
Очнулся дома, мобильник разряжен. Какой день-то? Да фига, какой месяц вообще? Дополз до окна, ну, снег лежит, ещё не лето. Голова трещит, во рту – Сахара и одновременно выворачивает и колотит. Еле добрался до ванной, вышел через час, наверное, сел на пол у двери. Чего я вообще делаю?.. Почему-то вот сейчас мысли заработали чётко. На кой я иду на поводу, только уже не наркоты, а отца, которого не то что не уважаю, в грош не ставлю. Зачем? На черта мне эта академия? Месть эта? Я жизнь свою в унитаз спускаю, этой учёбой, мне так, на фиг не нужной. Не хочу я этим заниматься. Тебя родители кинули, а ты чего-то всё хочешь доказать. Что именно? Что не дурак? Так это и так ясно. Вот если будешь дальше нюхать и пихать в себя всё подряд, точно мозги прочихаешь все.
Подняться не смог и практически ползком направился в комнату. Начал собирать со стола всё это дерьмо. Однако у меня ещё оставалось и прилично, тут промелькнула такая желанная и упадническая мысль, может последний раз и тогда точно всё. Я задержал руку. В этот ключевой для меня момент прозрения и одновременно слабины, в квартиру просто ворвался Василий Митрич. Чего не ждал, того не ждал. Вообще подумал, сначала, здравствуй глюки. Когда же подхватил меня и вздёрнул вверх, понял, что наяву. Даже полегчало. Но ноги не держали, он плюхнул меня на диван. Быстро собрал всё со стола, сложил в пакет. Просто впиявился в меня взглядом:
– Ещё есть?
Почувствовал, что ответить не смогу и замотал отрицательно головой. Он цыкнул и всё равно обыскал мои карманы, а профессионально так, мелькнула очередная удивлённая мысль. Вышел и вернулся минут через пятнадцать, ну, наверное. Схватил моё лицо жёсткими пальцами, поднял вверх, чуть не обнюхал. Поставил на стол бутылку минералки, тут же почувствовал, что меня просто раздирает от жажды. Он кивнул, глядя на меня внимательно, открутил крышку и поднёс горлышко ко рту. Пил и чувствовал, что вода течёт по шее и груди.
Не знаю, сколько времени это заняло, но я выпил все полтора литра. Василий Митрич сидел напротив меня и, не отрываясь, смотрел в лицо. Встал, пошуровал чего-то у меня на кухне и принёс лёгкий куриный суп. Кормил с ложки, удержать я никак не мог.
– Лучше? – спросил он.
Я кивнул.
– Говорить можешь?
– Да, – разжались наконец губы и зубы.
– Когда начал и с чего? – вопросы задавал резко, словно допрашивал.
– В ноябре, прошлом. Трава.
– Что ещё?
Короче, рассказал ему подробно, он только внимательно изучал меня и всё задавал прямые и неприятные вопросы.
– Знаешь какое сегодня число?
– Нет.
– Пятнадцатое апреля. Значит, загулял с нового года?
– Позже. После сессии.
– Ещё и сдать умудрился, – наконец удивился он. – Силён.
– Там ерунда, – махнул я рукой. Он приподнял брови и сказал.
– Встань-ка. Должен удержаться.
И в самом деле, встал. Правда, держась за ближайший стул. Ноги всё равно как ватные, но хоть держали.
– В туалет хочешь?
– Нет. Пить хочу, – он принёс ещё одну бутылку воды. На этот раз выпил половину.
Со мной он оставался несколько этих самых паршивых дней в моей жизни. Ничего не говорил особо, просто был рядом. Мне всегда казалось, что это состояние прерогатива только сидящих на игле, как бы не так! Мышцы, суставы, желудок сворачивало, казалось, в нитку. Оттого, то и дело торчал в ванной. В голове стучало постоянно, хотел спать и не мог. То слонялся по квартире и чуть не бился головой об стену, то вдруг такая апатия, что падал на кровать. Утыкаясь в подушку, понимал, что никакая не мягкая, а словно насыпали щебня. Одеяло казалось тяжёлым. Жар, озноб и всё, казалось, одновременно. Острое желание употребить чего-нибудь, понятное дело, было и не отпускало, но сидел, трясся и, скрипя зубами, терпел.
Глава 13
Центр, в который меня привёз Василий Митрич, оказался просто на высшем уровне. Реально качественная помощь и даже работа. Изгоняя депрессию и мрачные мысли, я воткнулся опять в свои чертежи, ноут взял с собой. Попутно объяснял как пользоваться графическим редактором, да и другими программами, товарищам по несчастью, что называется. Провёл там несколько месяцев, даже понравилось. Врач там – Яков Семёнович, ух, дядька, силён! Даже пожалел, что не встретил такого человека раньше, всё разложил передо мной, причём не направлял, а просто предлагал пути. Ещё была у него интересная придумка, этакий своеобразный поход в одиночестве. Центр располагался практически в лесном массиве, огромном просто, короче, это меня заинтересовало. Выдали карту с маршрутом, рюкзак с малым скарбом и вперёд, выбрал самый длинный путь. Вот это мне реально помогло, неделя одиночного похода, наедине с собственными мыслями, в конце которого я принял решение, чем я конкретно хочу и буду заниматься после выписки. Данными мыслями поделился с Яковом Семёновичем, он кивнул и хлопнул меня по плечу, со словами: «Это лучше».
Вот сюда-то и припёрлись сначала мать с отчимом, потом отец, хорошо хоть один, а не с очередной патлатой бабой. У него прям, мания. Только таких предпочитал. Злость от их приезда уходила, сделал несколько дыхательных упражнений, неплохая штука оказалась и вправду помогала.
Через неделю приехал Василий Митрич:
– Ну, здоров. Как чувствуешь? Посвежел смотрю, – спросил, пожимая руку.
– Хорошо. Спасибо вам. За всё, – говорил запинаясь, чувствовал, что прямо волна какая-то горячая в груди и к горлу.
– Главное, чтобы на пользу. Я тебе работу нашёл. Друг у меня занимается строительством загородных домов. Пойдёшь?
Захлестнуло всё же этим. Никак не мог слова произнести, потом наконец, прокашлявшись, выговорил:
– Василий Митрич… ну, это вообще… да у меня мечта с детства дома такие проектировать, – потом осёкся и посмотрел на него. – Только… я же… у меня диплома-то нет.
– Так флаг в руки. Я тебе помогу перевестись