Он не дал мне договорить, схватил одной рукой затылок и подтянул к себе. Нас разделяли считанные миллиметры, и я вдохнув глубоко его запах прикрыла глаза от нестерпимого желания его обнять. Влажный воздух между нами вмиг накалился, и тонкие ноздри затрепетали, прошивая меня темным как грозовое небо глазами.
–Скажи мне, твою мать, что все выдумала? Скажи что все это херня?
Мне было мало его таким, я хотела довести его до предела, чтоб больно, как мне за этот год.
–А если не скажу, Кай? Ты меня накажешь, да? – И облизываю полные губы, чувственно и эротично, провожу языком сначала по одной губе, затем по другой. Руки на моей шее стали каменные, Я смотрела и ждала, когда он сорвется, затаив дыхание.
Отшвырнув меня в сторону, он направился к выходу. Высокая мужская фигура скрылась из виду, а упала на колени, кусая до крови губы, и хрипя от боли. Презирая себя за желание окликнуть его, или догнать. Перед глазами до сих пор искаженное яростью красивое лицо и чудовищный магнетизм любимого мужчины. Он стал другим. Исчезла мягкость во взгляде. Сегодня передо мной стоял мужчина. Чужой мужчина. Застонав, я поднялась на ноги и направилась на виллу. Уснуть так и не смогла, пролежав до утра с открытыми глазами, из которых не переставая все текли и текли слезы.
Глава 9
Кай
Я как диабетик смотрел на самую желанную сладость, понимая, что не смогу справиться с искушением, а потому молился, чтобы Злата была хоть немного благоразумней. Знаю, что не должен был проверять ее, но больше не мог просто наблюдать за ней через монитор, присланных видеозаписей, оставленным мною для нее охранником. Неизвестность сводила с ума, как и адская ревность, и в то же время, я до безумия боялся того, что увижу. Но все же не выдержал- приехал сюда, хотя два часа назад клялся сам себе что ноги на этой вилле моей не будет. Когда нас разделял океан, намного удобней было так к ней относиться, но не тогда когда нас разделяет всего лишь квартал из каменных сооружений.
Я сжал чертов телефон с такой силой, что посинели пальцы, мне хотелось разнести его к чертям собачим. Я задыхался от какофонии эмоций. Чувствовал себя жалким, отравленным ядом предательства, все нутро сжимало от агонии. Я видел, кто привез ее сюда. Видел и хотел раздавить ублюдка, разорвать голыми руками.
Трясущимися руками открыл входящие, которое меня интересовало. Внутри меня все дрожало, сжималось от боли, желудок скручивало. Поздно, значит! А шляться до двух ночи, это для нее не поздно, блять! Пытаюсь успокоиться, глубоко вдыхаю. Ну, зачем я здесь? Надо успокоиться, в таком состоянии разговора не выйдет в чем лично смог убедиться. Странно, но в эту минуту ярость ослепила мои совсем не братские чувства. Гнев, горечь и боль, накрывающая с головой. Конечно, еще рано делать вывод о чем-то, но уже одно то, что она улыбается рядом с кем-то, тогда как я не могу просто находиться рядом, убивало меня. Я усмехнулся, хотя хотелось хохотать от боли. Вот, как ей было, когда я решил познакомить ее со своей невестой. Что ж у тебя, крошка, отлично получилось утереть мне нос!
Сейчас я мечтал, чтобы это была именно месть, а не любовь к этому сосунку, иначе я просто вскроюсь. Господи, это просто насмешка судьбы Злата и Джаред, типичный представитель золотой лондонской молодежи. Собственнические инстинкты душили. Хотелось вопить, от агонии, которая сжирала меня изнутри. Я закусил до крови руку, сдерживая мат, крутящийся на языке и вышел быстрым шагом к машине, пытаясь успокоится. Но меня трясло от увиденного. И от ее запаха, который вскрывал вены. Дьявол, хотелось ее на части разорвать ее и одновременно вгрызаться в чувственный рот, вспоминая вкус губ и жаркого дыхания. Меня не удивили перемены в ней. Пусть я был не рядом, но видел ее на записях и читал ежедневный отчет, о том что, где и куда. В мое отсутствие все выполняли четкие мои инструкции по ее безопасности.
Не знает, что я до победного не отпущу. Рядом буду тенью ходить, но не отпущу. За этот год едва не свихнулся, наблюдая за ней. Так далеко и так близко, возле самого сердца пригрелась и болит, саднит и ноет. Нет спасенья от нее, и не будет.
Боже, что мне сделать? Хотел жениться, ровно до того момента как улыбку ее увидел с другим. Хочется просто вскрыться, чтоб отпустила уже эта блядская боль, выворачивающая все внутренности наизнанку.
Я как параноик, как наркоман ловлю каждый ее взгляд и каждое слово, не имея возможности ответить ей тех слов, которых она ждала от меня тогда… Думал, что если буду молчать на ее чувства и удалюсь по дальше, то все вернется на свои места. Она успокоится, и мы сможем наладить наши отношения. Наивный идиот! Просто так ничего не бывает. И что делать сейчас? Стоит ее только увидеть и все тормоза слетают. Сегодня едва удержался, чтоб не завалить ее прямо на землю и отыметь хорошенько.
Боже, до чего я дошел, готов закрыть глаза на то, она моя сестра, это безумие не прекратилось, оно набрало обороты и вот вот готово меня поглотить.
Завел мотор и рванул на бешеной скорости к будущей жене. Только перед глазами стояли огромные зеленые глаза и длинные золотистые волосы, шелком струясь под моей рукой.
Глава 10
Злата
Сказать, что последняя встреча с братом вышибла из меня дух, значит не сказать ничего. Каждая встреча приправлена порцией яда, который отравляет каждую клеточку в организме. Он не просто отравляет нас, он делает нас зависимыми. И когда наступает стадия ломки, жить становиться невыносимо, а сердце разлетается на миллионы осколков, требуя хоть разок увидеть. Хоть на мгновенье, скользнуть взглядом и утонуть в темно серых глазах. Пройтись взглядом по капризному изгибу губ, запрещая себе вспоминать их вкус, потому как сразу последует истерика.
А потом в попытке усмирить отчаянную тоску, захожу к нему в «Facebooke», и взгляд падает на фото, в его личном альбоме. Застываю, чтобы спустя секунду биться в истерике и кричать в подушку, боясь, что отец решит меня умалишенной. От такой картины прошибает током, а ревность едкая и жгучая как щелочь прожигает нутро насквозь. Он так держал ее, Господи, лучше бы я ослепла и никогда не видела его таким. Счастливым. Быстро же он оправился от нашей встречи. А пост под фотографией жег мозг раскаленной сталью, заставляя захлебываться собственной желчью и завистью. В этот момент я чувствовала себя сломанной и никому не нужной.