I'm living in twilight, I'm damned by the light. My life is closed circle, But I'm still all right! Эпидемия. «Living in twilight»

Как это ни странно, он помнил себя практически с самого рождения. Помнил скучные белые стены палаты, в которой лежала его мать, помнил печальный шелест осенних веток, бьющих в мокрые оконные стекла. Помнил, как жизнь по капле покидала его мать в ту темную дождливую ночь. Он помнил, как она уходила куда-то… Как она звала его, не желая оставлять здесь, в этом жестоком мире, одного… Но он не пошел. Он еще не знал, что может ожидать одинокого ребенка во внешнем мире. В мире, где нет никого, кто мог бы позаботиться о нем, кто любил бы его… Арлен — такое имя дала ему мать. Арлен. Мальчик знал, Арлен — это он. Арлен — это защитник. Так переводилось его имя на общеизвестный язык. Мама ушла, оставив ему великий дар — жизнь.

Он не сомневался, что чужие люди специально не оставили ему его настоящее имя. Они хотели, чтобы он забыл свою мать, забыл, как его зовут на самом деле. Теперь все звали его Дрег. Он ненавидел это имя лютой ненавистью. Ненавидел, еще не понимая, что оно означает. Изгой. Имя грозило ему вечным одиночеством. Но он знал, что справится. Ведь он знает, кто он на самом деле. Арлен.

— Дрег! Где ты, негодный мальчишка! — злой голос раздался как всегда неожиданно. Он вздрогнул и посмотрел в сторону зовущего его. За семь лет он привык к столь ненавистному имени, но каждый раз обещал себе, что однажды навсегда забудет его. — Немедленно ко мне!

«Как собачку зовет, — горько подумал он о человеке, которого должен был называть своим отцом. — Никто я ему»…

— Дрег! Ты сегодня вел себя хорошо, — заявил отец. Мальчик удивленно посмотрел на него. Сказанное шло вразрез с только что услышанным унижающим обращением. — Можешь пойти погулять. На речку сходи, что ли… Я знаю, ты любишь там бывать…

Арлен действительно любил реку. Вода была его стихией. Синяя гладь реки завораживала его так, что он мог часами смотреть на нее, не отрывая взгляда. Синий всегда был его любимым цветом.

Но сейчас ему казалось странным то, что его добровольно отпускают на речку — куда никогда раньше не отпускали. Всегда приходилось бежать… В честь какого праздника ему решили преподнести такой подарок — он и представить не мог. Впрочем, в этот миг он и не задумывался об этом, со всех ног (пока не передумали) бросившись к реке. Мужчина проводил взглядом его удаляющийся силуэт и облегченно вздохнул. В его планы совершенно не входила встреча мальчика с гостями…

Вся улица незаметно следила за двумя чужаками, появившимися двадцать минут спустя. Двое молодых людей шли в тени высоких красивых деревьев, растущих вдоль всей улицы. Десятки мальчишек и девчонок с замиранием сердца следили за ними, надеясь, что они свернут именно в их двор, подойдут именно к ним. Но юноши проходили мимо…

Почти все дети улицы безутешно рыдали, закрывшись в своих комнатах, подвалах, шалашах… Они прошли мимо…

— Здесь? — удивленно посмотрел один из них на напарника. — Мрачноватый дом какой-то… Ты уверен, что он живет именно тут? Не хотел бы я быть на его месте…

— Я тоже, — кивнул он. — Но это так. Не повезло парню, из этого дома так и хлещет чуждой нам энергией. Как он здесь жил все эти годы?

— Ты меня спрашиваешь, мой господин? — на губах молодого человека промелькнула усмешка. — Знаешь ли, я не отсюда…

— Кончай треп, — властно сказал «господин». — Идем, времени у нас не так много.

Дверь распахнулась, как только они подошли к дому. И сразу пришельцы натолкнулись на злой взгляд мужчины и грустный — женщины. Люди изучали их, пристально всматриваясь в каждую черту лица, в каждую складку на одежде. Немногие могли бы выдержать такие взгляды. Да, немногие. Но юноши относились к этим немногим.

— Не стоит так изучать нас, ничего особенного не найдете, — коротко заметил старший из них, названный господином. — Вы знаете, зачем мы пришли.

— Да. Но он не захотел идти с вами. Он решил остаться здесь.

— Я должен услышать эти слова от него лично. Мы не слишком доверяем пересказам. И на то есть основания.

— Понимаю, но он не захотел даже встречаться с вами, убежал на речку. Сказал, чтобы вы никогда не возвращались сюда…

— А вы знаете, кто он? Кем он может стать? Неужели вы не пытались переубедить его? Это ведь и в ваших интересах! Он же ваш сын!

— Не наш. Мы взяли его из приюта, когда он был совсем маленьким. И мы тоже не хотим, чтобы Дрег уходил с вами.

— Дрег? Нет, вы ошибаетесь!

— Мы что, его имени не знаем?!

Пришельцы переглянулись. Если в памяти человека не осталось настоящего имени… Этого же не могло быть… Как же тогда мальчику удалось сохранить свою Звезду? Сохранить так, что ларры почувствовали ее…

— Мы не хотим, чтобы наш сын был с вами, ларры. И он не хочет этого. Ему никогда не стать ни райдоком, ни аватаном. Он сам отказался от такой судьбы, и не нам выбирать его путь.

Ларры вновь посмотрели друг на друга. Коротким взглядом они сказали куда больше, чем можно было передать словами. В глазах промелькнуло и сожаление, и разочарование, и недоумение… Множество различных, подчас противоречивых чувств охватили души молодых людей. Никто на их памяти еще не отказывался от предложения ларров. И вот — первый