Джерачи собрал волю в кулак и вернулся в комнату.
И тут его охватила паника.
Он на секунду забыл, что собирался делать. На долю секунды, которая казалась вечностью, Ник забыл, кем назвался покойный.
* * *
Только через два месяца после исчезновения Ник Джерачи начал обретать статус легенды. Даже в «Нью-Йорк тайме» не смогли промолчать и озаглавили передовицу «Судья Кратер, Амелия Эрхардт, пожалуйста, встретьтесь с Эйсом Джерачи».
Лишь несколько членов тайного общества, к которому принадлежал Джерачи, и некоторые агенты ЦРУ знали, где он находится, — и даже для этих людей он неожиданно стал мифическим героем. Они знали и о его банде наемных убийц, о фиаско на Кубе, за которое никто его не винил.
Знали, что Майкл Корлеоне пытался устранить Джерачи, пожертвовав пешкой в навязчивой попытке молодого босса узаконить свой бизнес. Они знали — Джерачи все понял и сговорился с главами мафий Кливленда и Чикаго для мести. И у них почти получилось. Заговор, прямым путем или косвенным, привел к смерти десятков выдающихся людей, связанных с мафией, включая самих боссов-зачинщиков, — Луиджи «Луи» Руссо из Чикаго (еще известного как Нос из-за носа, похожего на пенис) и Винсента Форленцу из Кливленда (известного как Еврей ввиду огромного количества евреев в управлении его синдиката), а также нескольких главарей преступных организаций Чикаго и Кливленда. Среди жертв были самый влиятельный еврейский гангстер в стране (человек по имени Хаймон Рот), боссы Лос-Анджелеса и Сан-Франциско и ряд младших боссов и caporegimes семьи Корлеоне, включая Рокко Лампоне, Фрэнка Пантанджели и Фредо Корлеоне. Хаос заставил Майкла Корлеоне вернуться в Нью-Йорк для более пристального контроля за ходом бизнеса, законного и нелегального.
Люди, знающие все эти вещи, конечно же, не говорили о них кроме как между собой.
Что касается ФБР, у Бюро создалось ошибочное представление о том, кто такой Джерачи и что произошло. Бюро выделило приличное количество агентов на расследование дела, тем не менее не стало брать на себя функции департамента полиции Нью-Йорка. Директор ФБР полагал, будто это дело местного масштаба и его нужно предоставить Нью-Йорку, а генеральный прокурор, человек вдвое моложе директора, но формально стоящий выше в табели о рангах, считал расследование делом чрезвычайной важности. Данные факты, опубликованные в нескольких газетенках о преступности и женских журналах, оказались правдой.
Департамент полиции Нью-Йорка понимал ситуацию хуже, чем ФБР. Там решили, что Джерачи — capo di tutti сарі, босс всех боссов, в то время как он был не более чем caporegime, представляющим интересы семьи Корлеоне в Нью-Йорке. Однако расследование привело к расколу и внутри департамента полиции, чем радостно поживилась пресса. Фракция правоверных — жаждущих повышения и назначения на федеральные посты, к чему вполне могло привести громкое дело, — пыталась найти Джерачи. Другие норовили припаять ему ряд никоим образом с ним не связанных преступлений. Доминирующая фракция хотела закрыть расследование и скинуть его на ФБР или кого-нибудь в Огайо. Учитывая, что Джерачи являлся буквальным крестником Винсента Форленцы, короля преступного мира Кливленда (считавшимся пропавшим, что не значит мертвым), здравый смысл подсказывал: виновники исчезновения или кончины Джерачи находятся в Кливленде или близлежащем Янгстауне, гавани мафии. Следует оговориться, не все полицейские этой фракции желали распрощаться с делом, поскольку привыкли расследовать преступления, связанные со взятками в коричневых бумажных пакетах, — а как иначе они платили бы за рыбацкие катера и реконструкцию подвалов.
Пресса, в особенности нью-йоркская, открыто ликовала. Неделями первые страницы пестрили броскими прозвищами и дикими догадками. Один «высокопоставленный гангстерский источник» гласил, что Джерачи исчезал и раньше, в 1955-м, будто он сидел за штурвалом самолета, который упал в озеро Эри, тем самым лишив жизни боссов криминального мира Сан-Франциско и Лос-Анджелеса. Пилота без сознания отвезли в больницу Кливленда, откуда его и выкрали, а потом через несколько месяцев нашли изъеденный крысами, разлагающийся труп. Того человека предположительно звали Джеральдом О’Мэлли, однако о нем так ничего и не удалось выяснить. И тут две разные газеты высказали мнение, будто никакого Джеральда не существовало. Конечно, из этого не вытекает, что Джерачи и О’Мэлли — одно лицо. С другой стороны, когда Ник дрался на боксерском ринге, он нередко выступал под вымышленным именем и участвовал в договорных боях, поэтому все читатели приходили к единому выводу.
А о чем говорят на улицах? О том, что тело Ника Джерачи покоится под цементом нового бейсбольного стадиона во Флашинг-Медоуз-Парк.
Какой бы притянутой за уши ни казалась правда, она состояла в том, что самая могущественная нация в мире задействовала опытную разведку и все правоохранительные органы для охоты за влиятельным и находчивом лидером тайного криминального общества — высоким, внушительным мужчиной с бородой и губительной хронической болезнью. И не смогли обнаружить его логово.
* * *
Джерачи нашел пристанище под озером Эри, в бомбоубежище размером с танцевальный зал, оснащенном системой очистки воды, электричеством и бесконечным запасом консервированной еды. Нику стало известно о нем, когда он вел дела с доном Форленцой. Большинство Людей, которые знали о существовании этого места, были либо мертвы, либо никогда не подумали бы искать его здесь. Возвращаясь поездом в Нью-Йорк, Ник каждый момент ждал покушения. Он проехал Кливленд и вышел в Толидо, незнакомом ему городе, украл лодку и добрался до острова Рэттлснейк. Охотничий домик был Пуст, как и принято в отсутствие Форленцы. Джерачи отключил сигнализацию, пролез через окно, порылся в баре и оставил радио настроенным на рок-н-ролльную волну: пусть думают, будто в дом проникли подростки. Затем направился в убежище.
Гениальность логова заключалась в том, что его вырыли под корневой подстилающей породой. Попасть туда можно было через комнату для гостей; Джерачи останавливался там несколько раз и знал, как открыть потайную дверь. Даже если кто и обыщет охотничий домик, дверь им не найти.
В подкорке постоянно крутилась мысль о том, что ждет его снаружи, какая беда может случиться, чем все закончится. Свора незнакомых людей в длинных темных плащах. Или толпы агентов ФБР в дешевых костюмах, с квадратными подбородками и автоматами. Будто персонажи из фильмов. Ник ни разу не имел дела с федералами.
Только с одним. С Альбертом Нери, киллером и любимчиком Майкла Корлеоне, улыбчивым и одиноким.
Или с протеже Косимо Бароне — Тараканом Момо. По прихоти Майкла. Он заставил Джерачи, в доказательство своей преданности, убить Салли Тессио — дядю Момо, человека, который был для Ника как отец.
Как понять, что пора выходить, если такое время вообще настанет?
Главный недостаток убежища —