– Сегодня мы переезжаем на двадцать восьмой этаж, – говорит Йона.
– Отлично. Еще двадцать восемь, и вы наверху! Тогда уже на крышу тебе лучше не соваться, девчушка, ты будешь в зоне риска.
Залман громко смеется, но они оба знают, что тут нет ничего смешного. Об этом не говорят, но весь Радовар знает, что у них в городе то и дело кто-нибудь «падает». В одном Звездном Свете по несколько человек в год – и всегда это кто-то с последнего этажа. Остальных жильцов об этом не оповещают, и в Звездной Сети информации не найти, но сопоставить одно с другим не сложно. На улице – уборщики из Серой Бригады, а у одной из семей вдруг обнуляется счет, и она уезжает из Звездного Света – тут уж сразу понятно, что произошло.
– Ты не знакома ни с кем с пятьдесят шестого? Они там все нервные, как черти. Даже стены пропитаны стрессом насквозь. Мало кого переводят в Верхние районы, и многие откатываются назад, прежде чем им выпадет такой шанс. Некоторые не выдерживают напряжения и добровольно спускаются кратчайшим путем. Ошибка в системе, – произносит Залман.
Йона пожимает плечами.
– И не единственная.
– А ты достаточно осторожна, чтобы не говорить таких вещей всем подряд, девчушка? И оглянуться не успеешь, как заработаешь минус-баллы. А сейчас давай уже, иди, собирай вещи!
– Мне от этого переезда ни холодно ни жарко, – говорит Йона. – Но вот что у бабушки будет своя комната, это хорошо. А то она последнее время громко храпит.
– А сколько лет твоей бабушке?
– На следующей неделе будет семьдесят пять. А что?
Залман зажмуривает свой глаз и сжимает кулаки.
– А что? – повторяет она.
Залман открывает глаз и разжимает руки.
– Да ничего, – тихо произносит он. – Просто будь с ней поласковее. А теперь пошевеливайся. Вовремя не переедете – опоздаете на Церемонию Света. И потеряете баллы. Давай, брысь отсюда.
Йона кивает и встает. Отец с братом ни за что ее не простят, если их жизнь на двадцать восьмом начнется с минус-баллов.
Глава 2
39 187. Баллы светятся зеленым на табличке рядом с Йониной дверью. И рядом дата переезда: 14 марта. Сегодня. И еще плюс 4. Любой желающий сразу увидит, что семья Бергер набрала столько баллов, что может переехать сразу на четыре этажа вверх. Дверь открыта. В маленькой прихожей уже стоят коробки и пакеты с одеждой.
– Где же тебя носило? – Мама выходит из гостиной со стопкой книг в руках.
Йона пожимает плечами.
– Да так, просто.
– Как так можно, Йона! Ты же знаешь, что надо торопиться, чтобы не опоздать на Церемонию Света!
– Но я же пришла.
– Где ты была?
– Так мне идти собирать вещи или с тобой тут разговаривать? Так я, конечно, не успею.
Йона видит, что мама сощурила глаза, и делает шаг назад.
– Йона, это ты? – тихим голосом спрашивает из гостиной бабушка.
– Бабуля, привет! – громко здоровается Йона и пробегает мимо мамы в комнату, где еще вчера жила с бабушкой и Джимми. Там остались только ее вещи, ну и мебель, ее не забирают при переезде, она остается новым жильцам. Как хорошо, что Джимми нет. Наверняка тусит со своими друзьями на девятом, где площадка для скейтов. Удивительно, что они дети одних и тех же родителей. Разные, как небо и земля. У Джимми куча друзей, его всё устраивает, даже то, что их не пускают на улицу. Ему хватает места в Звездном Свете. Тут можно жить, учиться, заниматься спортом, играть в компьютерные игры, ходить в кино, покупать конфеты. А больше ему, кажется, ничего и не надо.
Может, потому что он на три года младше и ему было всего четыре, когда семье пришлось уехать из деревни. Наверняка он не помнит, что там им разрешали гулять в любое время. Что родители ходили совсем на другую работу. Мама была учительницей, но потом из деревни все разъехались и школу закрыли. А папа продавал компьютеры и вечером ходил на курсы для программистов. А теперь они вот уже семь лет работают на конвейере в заводских цехах Звездного Света. Теперь Роб и Марли Бергер, как и большинство жильцов Звездного Света, делают микрочипы для «КомВью», самой крупной компании в мире, производящей электронику. Пять раз в неделю, а то и шесть, потому как за выход на работу в выходной на семейный счет поступает еще больше баллов.
Наверняка Джимми не помнит, что в деревне возле их двери не было таблички с баллами. Что они и знать не знали, что такое семейный счет, что не было никаких минус-баллов. Даже за то, что случайно разобьешь окно или принесешь в школу лягушку и выпустишь ее на уроке. Его детство прошло в Звездном Свете. Он и не знает, что бывает по-другому. Везет. Или не очень – она пока сама не разобралась.
Йона быстро запихивает одежду в пакеты, которые приготовила мама. Книги и бумаги смахивает со своей полки в коробку. Аккуратно снимает со стены фотографию дома, где они раньше жили. Кладет ее сверху в коробку из-под обуви, где хранит то, что привезла с собой из деревни. Отполированные камушки из ручейка, свой первый и единственный табель с оценками из старой школы, засушенную саламандру, фотографию, где она со своей подружкой Селией бегает по лужам. Что с ней сейчас? Может, она где-то рядом. Разницы, впрочем, никакой: с людьми из других высоток Радовара всё равно не встретиться. Так что с тем же успехом Селия может жить и на Луне.
В последнюю очередь Йона сворачивает в рулон одеяло вместе с бельем и подушкой и заталкивает всё в пакет для мусора. Сверху кладет мягкую игрушку. Кролик смотрит на нее своим единственным глазом.
– Извини, мой хороший, – говорит она и завязывает пакет. – Опять переезжаем.
За семь лет это уже седьмой переезд. Самый первый запомнился Йоне лучше всего. Эти картинки прямо врезались в память. Маленький братик сидит на огромном чемодане. Сама Йона так устала, что пытается забраться к нему, в нагруженную под завязку тележку, в которой раньше возили припасы для пикника. Папа спускает ее обратно, мол, уже не маленькая, семь лет, вполне можешь идти своими ногами. Бабушка берет ее за руку. Город, всё серое – улицы, туман, высокие каменные башни с узкими окошками. Мама объясняет, что в них живут люди. У одного окна стоит девочка. Йона помахала ей, вдруг они потом подружатся. Но по пути к Городской администрации они миновали еще шестьдесят три другие башни.
Там стояла длинная очередь, за столом сидела женщина с усиками, Йона заснула на жестком стуле. Но ярче всего запомнилось, как папа разбудил ее со словами: «Идем домой!» – и как она обрадовалась.