Этих двоих не остановило отсутствие других музыкантов и хоть какого — то опыта живых выступлений, и они сразу начали писать оригинальный материал. «Когда я встретил Джонни, я словно влюбился. Он воплощал все наши идеи, и иногда мы писали по две песни за вечер». Джон тоже был впечатлен: «С того момента, как я встретил Криса, я уже знал, что мы вместе пройдем весь этот путь».
В течение следующих девяти месяцев Крис и Джон развлекались, пытаясь создать группу, соединяли фрагменты песен и идей и все это время продолжали учебу. Ходят слухи, что на своем пути к славе Крис даже собрал бой — бэнд под названием Pectoralz, которое не очень — то подходило для творческого гения, претендовавшего на «Грэмми» (к счастью, этот «концептуальный» ансамбль так никогда не выступал и не репетировал). Вскоре судьба повернулась так, что стало ясно — это всего лишь дурной сон: легенда гласит, что студент того же колледжа и одержимый фанком басист Гай Берримен услышал зачатки композиций Криса и Джона, подошел к ним пьяный в студенческом баре и потребовал взять его в «группу». «Мы даже не смогли отказать», — вспоминает Джон. Крису Гай казался немного страшным, когда они только познакомились, но теперь он говорит, что Гай гораздо приятнее, чем кажется на первый взгляд, что он скорее тихий, чем угрюмый, хотя в Coldplay он все еще самый «тихоня».
Вскоре после этой встречи Гай бросил курс инженерного дела и перешел на отделение архитектуры, где должен был проучиться целых семь лет. В конце концов этот курс он тоже бросил, но все равно остался в Лондоне, чтобы посмотреть, что выйдет из их с Крисом и Джоном группы (и единственный остался без высшего образования). Это и к лучшему, потому что к тому времени, как он должен был бы закончить обучение и найти себе высокооплачиваемую работу квалифицированного архитектора, он уже был частью одного из величайших музыкальных коллективов на планете с двумя премиями «Грэмми» и миллионами проданных дисков.
Во время учебы все трое жили в одном корпусе, так что им было легко собираться играть на гитарах и писать песни, когда захочется. Со студенческим запалом, ужасавшим позднее их критиков, они часто собирались на лестничных пролетах в общежитии и играли песни Simon & Garfunkel.
Последним кусочком пазла стал приход в Coldplay Уилла Чемпиона. На место постоянного барабанщика он попал совсем не так, как басист Гай, который сам проявил инициативу. Крис, Джон и Гай слышали об одном авторитетном барабанщике в колледже, так что они пришли к нему и представили сырые версии своих собственных песен, в том числе «Don’t Panic», которая потом войдет в дебютный альбом Coldplay. «Мы сыграли ему «Panic», и он отказался. Мы просто не могли в это поверить. Уже тогда мы знали, что то, что мы делаем, здорово. Почему же ему не захотелось стать частью этого?»
Однажды Крис рассказывал об этом отказе своему товарищу по хоккейной команде Уиллу Чемпиону. Уилл сообщил, что его сосед по комнате тоже барабанщик, и предложил им собраться порепетировать. Проблема в том, что, когда трое пришли к Уиллу, барабанщика нигде не было. Уилл не хотел, чтобы время ребят пропало даром, и сказал, что, хотя он на самом деле начинающий гитарист, он мог бы посидеть за ударной установкой, так чтобы репетиция все равно состоялась. Таким образом, когда сосед — барабанщик решил зависнуть в местном пабе, Уилл оказался за ударной установкой в группе Coldplay. Это было 6 января 1998 года. Вначале Уилл все же играл на гитаре, но потом с не меньшим энтузиазмом взялся за барабаны и занял эту роль надолго. «Он играл на ударных лучше меня, — признался Джонни в интервью газете «The Times — Picayune». — Вероятно, он и на гитаре играет лучше — он очень хороший гитарист. Он хорош во всем, что делает. Он умеет играть даже на металлической дудке. У него много талантов, как у швейцарского солдата — барабанщика».
Крис и Уилл часто вместе играли на гитаре. Как — то они играли и решили, что раз они на мели, то могли бы отправиться в центр Лондона и поиграть на улице. Тогда они представляли себе, как вокруг них собирается все больше и больше людей, а деньги так и сыплются в шляпу, лежащую на земле. Как оказалось, им удалось сыграть какую — то песню Beatles, «Mrs Robinson» и песню из «Книги джунглей» примерно шести слушателям и заработать 20 пенсов, а потом их прогнала полиция.
Coldplay «одолжили» название у однокашника, которому оно разонравилось, потому что казалось «слишком депрессивным». Обсуждались и другие варианты названия, например «Stepney Green» и «Starfish» — последнее, по неподтвержденным слухам, использовала другая группа из Камдена, которая позже заявит, что хотя они и собирались на репетиции, но никогда не выступали под этим названием.
Первой в истории «официальной» песней Coldplay стала новинка под названием «Ode To Deodorant», написанная в комнате Джона. На этом этапе не только сами песни были далеки от репертуара рок — звезд: Крис был застенчивым, носил брекеты и едва ли походил на нового 19 — летнего Курта Кобейна.
А Уилл оказался гораздо полезнее, чем просто барабанщик на замену. Он отдал Джону свой голубой «Телекастер», и эта гитара послужила основой многим песням Coldplay. Затем, через несколько дней после того, как он пришел в группу, он организовал выступление в ныне неработающем пабе «Laurel Tree» в Камдене на севере Лондона. В числе шести композиций, которые коллектив исполнил перед скромной аудиторией, состоящей в основном из их однокашников, были «Don’t Panic» и «High Speed», которые после соответствующей доработки войдут в их дебютный альбом. Как они сыграли эти легкие баллады, а особенно мягкие строчки последней, и то, насколько они понравились слушателям в местном пабе, — остается загадкой и теряется в дымке прошедших лет. Даже на заре творчества, как вспоминает Крис, у группы были большие амбиции,