Каменная скамейка всегда стоит в тени, поэтому от неё веет прохладой. На ней тоскующие без хозяина очки и книга, скрывающая своё название в безликой чёрной обложке. Позади старый особняк укоризненно смотрит на меня закупоренными окнами. За одним из них – Мишель. Он тоже смотрит сюда и наверняка спрашивает себя: «Какого чёрта она всё ещё там сидит?» И ведь и правда – какого чёрта? Пора бы уходить, но отчего-то тело не слушается. Магическое местечко, честное слово. Мечта художников и поэтов.
Я сделала немалое усилие и всё же вскочила на ноги. Интересно, книгу тоже стоит захватить? Я взяла её в руки и невольно открыла на странице с загнутым уголком. Глаза забегали по строчкам, жадно выхватывая каждое слово.
«Иногда я устаю. В такие дни я чувствую себя особенно опустошённым. Тяжело заставить себя делать что-либо в такие моменты. Я знаю, что этому не будет конца. И терять мне больше нечего. Для меня уже давно ничего не значит ни моя, ничья другая жизнь. Она проснулась. У меня много работы. Пожалуйста, пусть всё это закончится».
Неприлично так бесцеремонно подглядывать в чужие книги. Но её страницы такие засаленные и мятые, что стоит сделать вывод, будто это любимое, зачитанное до дыр произведение. Настольная книга. Карманный справочник. А уж по таким вещам можно многое сказать об их владельцах. Я отогнула обложку, чтобы увидеть название и имя автора, но переплёта у этой книги не оказалось. Что ж…
В кабинете никого не было. Я положила книгу и очки на стол, а сама поспешила выйти, пока приступ нечеловеческого любопытства не взял надо мной верх. И правильно сделала, потому что в дверях снова столкнулась с Мишелем. Он почему-то улыбался и щёлкал костяшками пальцев.
– На скамейке ещё лежала книга. Её я тоже принесла. Всё на столе.
– Спасибо, мисс Марш.
– Вы уже выяснили, что за масло было в подвале?
– Занятная штука, оказывается, сверху стоял небольшой механизм, который когда-то открывал проход через туннель. Думаю, оно оттуда и накапало, – небрежно ответил он.
– Это было не масло, когда я…
Он мягко отодвинул меня в сторону, освободив себе проход, и зашёл в кабинет.
Плевать он хотел, поверила я ему или нет.
Но я поверила. Поверила, что есть какой-то секретный, давно неиспользуемый проход. Но где доказательство, что проход не ведёт в какую-нибудь подземную темницу, где он прячет своих несчастных гостей?
Водитель Бран заявился сразу после ужина. Питер проводил его к Мишелю, который пил чай в кресле у камина, и тот нехотя устроился напротив. Я крутилась в вестибюле, старательно делая вид, что начищаю пол и украдкой поглядывала на «таинство передачи списка покупок».
– Отчего ты так хмур, друг мой? – с явной издёвкой ухмылялся Мишель.
Бран, коренастый мужчина с седеющей бородой и в безразмерных лохмотьях, неуклюже горбился в кресле и с нескрываемой ненавистью пялился на Мишеля.
– Мне обязательно приезжать сюда каждый раз? Разве нельзя передавать мне список по телефону? Деньги я мог бы забирать, привозя покупки. Зачем мне мотаться туда-сюда? – И без того низкий голос водителя казался грубее обычного.
– Потому что я хочу чаще видеть своего старого друга. Да и потом, я ведь тебе плачу за это, – всё так же забавлялся Мишель.
– Издеваешься над стариком? – сплюнул Бран. Он угрожающе ударил кулаком по подлокотнику и вскочил на ноги. Мишель же продолжил расслаблено сидеть в кресле, заливаясь неприятным смехом.
– Совсем нервы ни к чёрту, старичок? Успокойся, в твоём возрасте это чревато. Расскажи лучше, как поживает твоя семья?
– Да какое твоё дело, как живёт моя семья?!
– Зачем же так грубо? Ты знал, к чему всё идёт. Всякий договор имеет свой срок. Твои истерики выглядят дёшево.
– А не заткнуться ли тебе? Имеет человек право выйти из себя? Имеет, я спрашиваю?!
Бран грозно склонился над таким хрупким на его фоне Мишелем, и я испугалась, что он сейчас выбьет из него весь дух.
– Я начинаю раздражаться. Отойди от моего лица, ты дурно пахнешь.
– Знал бы ты, как сильно смердишь сам! – прорычал водитель, но всё же сел в кресло.
– Так-то лучше.
– Уже совсем темно. Дай мне чёртов список, не заставляй задерживаться здесь. – Тут Бран посмотрел в мою сторону, на секунду мы встретились взглядами. Он словно попытался передать мне телепатически: «И ты не задерживайся здесь».
Мишель снял очки и устало протёр глаза.
– Хорошо, если так желаешь, буду всё передавать тебе по телефону. Кстати, напомни, как зовут твою жену? Вдруг она возьмёт трубку. И ещё дочь… Ава, кажется? И внук… Нет, не припомню.
– Ах ты сукин сын! – затрясся в гневе Бран.
Он отшвырнул кресло в сторону и намеривался схватиться за кофейный столик, но Мишель тоже поднялся на ноги и перегородил ему путь. На шум прибежал Питер и откуда-то появилась миссис Беккер. Она предусмотрительно ухватила Пита за рукав, не пустив в гостиную.
– Но он же сейчас размажет Мишеля по стенке! – возразил парень.
– Он и правда не в себе, – согласилась я.
– Лучше нам не вмешиваться, – непоколебимо покачала головой Беккер.
Пока Мишель безучастно протирал очки, Бран носился по комнате, переворачивая мебель и страшно чертыхаясь. Вскоре буян добрался до настенных картин и зеркал. От звона бьющегося стекла заложило уши. Подоспевшая Аня подала побледневшей миссис Беккер какую-то пилюлю и увела на кухню.
Мы с Питером растерянно пожимали плечами, тайком заглядывая в гостиную. Больше всего поражало невообразимое спокойствие Мишеля. Хотя его тактика была понятна: физически усмирить громадного Брана он не мог, оставалось ждать, пока приступ бешенства закончится.
Разгромив комнату до неузнаваемости, Бран выдохся и завалился на пол, обхватив голову руками. Пит облегчённо выдохнул. У меня радости было меньше – теперь кому-то придётся всё это убирать.
– Надеюсь, полегчало?
– За что ты так со мной? Скажи… – тихо простонал Бран.
– Не скули, – с отвращением бросил Мишель. Он оценивающе прошёлся по комнате и подозвал нас с Питером. – Посмотрите, сколько у вас появилось работы! – радостно сообщил он.
Бран стал кататься по полу. Выглядел он чудовищно жалким:
– Ты обещал! Обещал!
– Замолчи, ты достаточно натворил.
– Что вы с ним сделали?! – Во мне закипела нешуточная ненависть. Мишель, поганый стервятник, он же сам довёл Брана до срыва.
Питер толкнул меня локтем, а Мишель сделал вид, что не услышал, хотя я почти кричала.
– Где миссис Беккер?
– Она на кухне. Ей, кажется, дурно стало, – ответил Пит.
Мишель побледнел и помчался на кухню. Питер счёл своим долгом сопроводить его.
Водитель всё ещё сидел на полу и, судя по отсутствующему взгляду, вставать пока не собирался. Каким бы неприятным человеком он ни казался, сейчас мне было жаль его. Убогий, несчастный, озлобленный. Неужели Мишель приложил к этому руку?
Я