Новая философия учила, что жить следует в согласии с природой. Подразумевалось под этим не то, что люди должны, сбросив с себя одежды, бежать в лес поближе к деревьям, а то, что им нужно воспринимать свою человеческую природу серьезно. По учению стоиков, наиболее важные отличия человека от любого другого живого существа заключаются в том, что люди обладают способностью к мышлению (хотя это не значит, что мы всегда – или часто – ведем себя разумно) и склонностью к социализации. Из этого наблюдения стоики выводили основную аксиому своей философии: благая человеческая жизнь – та, какую древние называли эвдемонической, – это жизнь, сознательно посвящаемая совершенствованию общества.
Соответственно, стоики были космополитами, считавшими все человечество одним большим сообществом братьев и сестер. В отличие от представителей большинства других философских школ того времени, стоики полагали, что женщины интеллектом не уступают мужчинам. Они разработали весьма практичную житейскую философию: их подход порой называют «искусством жить».
Начиная думать и действовать как стоик, следует принять в качестве универсального нравственного ориентира набор так называемых кардинальных[10] добродетелей. Всего их четыре: практическая мудрость, смелость, справедливость и умеренность. Определяются они следующим образом:
Практическая мудрость заключается в понимании того, что для нас хорошо и что плохо. У стоиков это сводится к осознанию важной истины: единственным благом для человека выступает добродетель (нравственное совершенство), а единственным злом – порок (нравственный изъян). Все остальное, в том числе и блага, обладания которыми желает большинство людей – здоровье, богатство, слава и тому подобное, – относится к разряду «индифферентного»: это значит, что наличие таких вещей можно счесть разумным и в силу этого уделять им внимание, но в нравственном отношении они всегда остаются нейтральными. Другими словами, жизнь в богатстве, возможно, и хороша, но сама по себе она человека хорошим не делает. Аналогичным образом жизнь в бедности может доставлять неудобства, но от пребывания в таком состоянии человек плохим не становится. И наоборот: богатый необязательно плох, бедный необязательно хорош.
Смелость есть упорное стремление действовать нравственно перед лицом опасности или в ситуациях, в которых кто-то другой предпочел бы бездействие, чтобы избежать критики или наказания.
Справедливость характеризует действие, лишенное пристрастности по отношению к другим. Справедлив тот, кто, всегда проявляя уважение к достоинству других людей, поступает с ними так, как хотел бы, чтобы и они поступали с ним.
Умеренность означает склонность в любой ситуации делать не менее, но и не более того, чем требуется в конкретном случае.
Важнейшая особенность учения стоиков заключается в том, что все четыре добродетели считаются неразрывно связанными между собой: взятые в совокупности, они составляют лишь различные грани самой главной добродетели, которую можно назвать мудростью – в широком смысле этого слова. Нельзя, например, быть смелым и одновременно несправедливым. Если вы храбритесь перед лицом опасности, руководствуясь неправильными резонами, то вы не можете считаться нравственно смелым человеком: вы просто самонадеянны или даже хуже того.
Давайте предположим, что ваш начальник у вас на глазах притесняет сослуживца. Следует ли вам вмешаться? Стоический подход предполагает «активацию» всех четырех добродетелей разом. Практическая мудрость напоминает вам, что вмешиваться в такого рода ситуации хорошо для вашей репутации, тогда как не вмешиваться плохо, а это означает положительный ответ на поставленный выше вопрос. Смелость требует, чтобы вы вступились за сослуживца, несмотря на то что начальник может вам за это отомстить. Справедливость говорит, что вы сами не захотели бы подвергнуться подобным притеснениям и оценили бы по достоинству помощь любого, кто вступился бы за вас. Следовательно, логика требует от вас поступать так же и в отношении других. Наконец, умеренность подсказывает надлежащий ответ начальнику: тихо возражать себе под нос – слишком мало, но накинуться с кулаками – слишком много.
Помогая людям стать лучше, стоики придумали целый ряд практических упражнений, среди которых ведение дневника, медитация, мягкие формы временного самоограничения[11]. Постоянное и вдумчивое обращение к четырем добродетелям, полагали они, поведет вас долгим путем совершенствования собственного нрава и подготовит к служению тому, что стоики называли «человеческим космополисом».
I.4
Философия эпиктета. Основы
Эпиктет жил на несколько веков позже Зенона. В философию стоиков он ввел ряд новшеств, в том числе предложив радикально новый способ практического осуществления положений этого учения. Удивлять это не должно, поскольку каждая философская (и, безусловно, религиозная) доктрина, все время сталкивающаяся с внутренними и внешними вызовами, представляет собой постоянно меняющийся набор идей. Вследствие этого любая философия подвержена преобразованиям; через них она приспосабливает себя для практического использования в конкретную эпоху.
В подтверждение этого можно заметить, что всего лишь через два поколения после Зенона один из величайших логиков Древнего мира Хрисипп из Сола внес так много уточнений в изначальные положения стоицизма, что Диоген Лаэртский сообщает: «Не будь Хрисиппа, не было б и Портика»[12]. Под этим имелась в виду серьезность тех новаций, которые он привнес в учение стоиков. Но еще до Хрисиппа, равно как и после него, истинность этого учения оспаривалась представителями эпикурейства и скептицизма, а само оно в своей эволюции выявило три самостоятельных периода, которые без особых затей стали называть ранней, средней и поздней Стоей.
Одно из новшеств Эпиктета заключалось в разработке замысловатой «этики ролей» – морального подхода, основанного на вдумчивом отношении к различным ролям, исполняемым нами в жизни. В их число входят: главная роль – человека, живущего в обществе; роли, выбираемые нами, – например, отца или друга; а также роли, задаваемые нам обстоятельствами, – например, сына или дочери. Предложенная Эпиктетом ролевая этика была, в свою очередь, развитием и конкретизацией похожей теории, разработанной Панетием Родосским, философом средней Стои, жившим в 185–109 годах до н. э.
Теперь я хотел бы сосредоточиться на двух важнейших аспектах философии Эпиктета, поскольку именно они послужат опорой для наилучшего понимания и правильного использования этого «Руководства по стоицизму». Речь идет о так называемой дихотомии контроля и трех навыках стоической практики[13].
Дихотомия контроля обозначается Эпиктетом в самом начале «Энхиридиона»:
Из существующих вещей одни находятся в нашей власти, другие нет. В нашей власти мнение, стремление, желание, уклонение – одним словом все, что является нашим. Вне пределов нашей власти – наше тело, имущество, доброе имя, государственная карьера, одним словом – все, что не наше.
Изложенное современным языком, это положение означает, что мы отвечаем только и исключительно за вынесенные нами суждения, принятые нами мнения